Арозон замолчал, глядя на меня пылающими глазами. Он до сих пор сжимал мою руку, и я чувствовал, как между нашими ладонями бьют искры.
Я ничего не мог ответить на его слова. Просто понимал, что он хотел сказать.
В этот момент, как будто поджидая под дверью, в гостиную спокойно вошла девочка в длинной для неё голубой мужской рубашке в мелкую полоску. Большие домашние тапки громко шоркали по паркету, и было видно, какие усилия затрачивает ребенок, чтобы удержать их на своих тонких ножках. Длинные чёрные волосы густыми локонами разметались по плечам и спине. Джасмин вошла, глядя на лист у себя в руках, и казалось, нас не замечала. Подойдя к дивану, она подняла вверх свои огромные янтарные глаза, и только тут увидела меня.
Первую секунду мы просто смотрели друг на друга. Мне казалось, что сейчас передо мной стоит совершенно другая девочка. Не та, которую я видел в прошлый раз. Что-то изменилось в ней. Взгляд? Очень может быть. Она больше не смотрела на меня так испуганно и настороженно.
Вот, пробормотала Джасмин, кидая Арозону на колени лист.
Не дожидаясь, пока он возьмёт его, она развернулась и поспешила обратно к себе, оставив после себя аромат мужского геля для душа. Арозон не стал её останавливать.
Проследив за ней взглядом, я обернулся к другу. Он держал в руках рисунок и с улыбкой рассматривал его. Заметив мой любопытный взгляд, Арозон протянул мне листок, и я увидел жёлтый подсолнух на фоне голубого неба.
Очень красиво, вынес я вердикт.
Я говорил, что для своих лет она рисует очень хорошо.
Минуту Арозон помолчал, но потом предложил:
Пойдём, посмотришь остальные рисунки.
Он поднялся на ноги и, не дожидаясь, направился к коридору, ведущему к спальням.
Постой! остановил его я.
Арозон обернулся.
Я встал с дивана, всё ещё держа изображение подсолнуха.
А это не слишком? неуверенно начал я.
Что не слишком?
Я думаю, не стоит идти к ней. Она же меня боится.
Арозон широко улыбнулся и подошёл ко мне, обняв одной рукой за плечо.
Уж не больше чем ты её. Хватит трястись. Она ребёнок, а не монстр. К тому же, уживаешься же ты с Латишей!
Это другое
Арозон покачал головой и подтолкнул меня вперёд. Мы вышли из гостиной в коридор, обитый тёмными деревянными панелями, и остановились около первой двери слева. Раньше, я знал, эта комната была гостевой.
Джасмин. Арозон постучался и открыл дверь.
Да?
Можно к тебе?
Да.
Арозон открыл дверь шире, и мы оба вошли в некогда просто убранную комнату в зелёных и коричневых тонах. Сейчас же спальня преобразилась. Повсюду лежали листы бумаги, некоторые изрисованные красками или карандашами, а некоторые до сих пор чистые. Баночки с водой и без, тюбики, бумажные полотенца занимали всё пространство небольшого стола из красного дерева около окна. Продолговатый комод служил хранилищем для кисточек. Они лежали на тёмной поверхности в ряд, как у хирурга лежат его инструменты перед операцией. Широкая кровать под балдахином была устлана рубашками Арозона, а книжный шкаф превратился в хранилище мелких предметов, таких как строгалка, ластик, палитра, линейка и подставка для ручек. С первого взгляда казалось, что в комнате страшный беспорядок, но присмотревшись, понял каждая вещь лежала на нужном месте. Джасмин, которая по неведомой причине рисовала лёжа на ковре, могла одинаково спокойно дотянуться и до чистого листа, и до карандаша, и до тюбика с красками. Она создала для себя почти образцовую мастерскую и знала, где именно находятся нужные ей инструменты. Это напомнило мне Арозона с его почти маниакальной любовью к приготовлению пищи. Он всегда помнил, в какой шкаф положил венчик, а в какой поварёшку, хотя со стороны могло показаться, что предметы из одного обихода должны висеть рядом.
Ещё раз привет, поздоровался Арозон.
Джасмин поднялась на ноги, держа в руке остро наточенный карандаш, словно готовилась к атаке. Она не ответила моему другу, уставившись на меня широко распахнутыми глазами. Я снова почувствовал себя так, будто меня просвечивал рентген.
Джасмин, ты помнишь Ливви?
Девочка громко сглотнула и медленно кивнула. Арозон усмехнулся.
Джасмин, ты помнишь, о чём мы с тобой сегодня утром говорили?
Прежде чем ответить, девочка мельком посмотрела на Арозона, а потом снова на меня.
Помню. Здравствуйте, Ливви.
Здравствуй, Джасмин, немного запоздало ответил я.
Вот и хорошо. Что ты сейчас рисуешь, Джасмин?
Она быстро посмотрела вниз на начатый рисунок, потом снова на нас.
Он ещё не готов.
И ты не скажешь?
Нет. А вдруг я скажу, что рисую дом, а потом передумаю и нарисую море? Вы подумаете, что я обманула.
Арозон улыбнулся. Я внимательно посмотрел на него и заметил, что когда он обращался к девочке, его лицо менялось. Несильно, но всё же заметно. Глаза, казавшиеся мне раньше спокойными и тихими, сейчас светились каким-то потаённым мягким светом. Он с любовью наблюдал за девочкой, и казалось, будь его воля, он смотрел бы на Джасмин вечно.
Тогда не говори, кивнул Арозон. Мы не будем тебе мешать, хорошо?
Хорошо.
Но ты потом покажешь нам рисунок?
Да, как всегда.
Отлично! Будем ждать.
Мы тихо вышли из комнаты, притворив дверь. Не говоря ни слова, вернулись в гостиную. Только там, Арозон посмотрел на меня и собрался что-то сказать, но передумал и покачал головой.
Зато спросил я:
У тебя нет для неё нормально одежды? Почему она ходит в твоих рубашках?
Арозон развёл руками.
Вот чего пока нет, так это одежды для девочек. Я даже подумать вчера не мог, какая гостья ожидает меня. А я не могу покинуть её даже на полчаса. Она боится оставаться одна, думает, что я брошу её здесь.
Попроси кого-нибудь купить ей одежду.
Кого интересно? Тебя если только.
Меня? усмехнулся я. Я ничего в этом не понимаю. Могу попросить Латишу.
Вот только не её! категорично заявил Арозон.
Я не удержался и улыбнулся. Между ними двумя всегда существовала своего рода конкуренция. На моей памяти они вообще редко разговаривали и оставались в одной комнате наедине.
А может?.. неуверенно начал Арозон.
Что?
Гм Может быть, ты посидишь с Джасмин, а я сам схожу в магазин?
Мысль неудачная, покачал я головой, хотя сама идея вызвала во мне какой-то всплеск эмоций. Она меня боится, забыл?
Это всё ерунда, отмахнулся Арозон. Кстати, пойдём на кухню. Скоро ужин, а я ещё ничего не приготовил.
Почему же это всё ерунда?
Мы сегодня утром поговорили насчёт этого. Оказывается, ты для неё хм прости, Ливви, тихо засмеялся Арозон. Ну, то есть Это вообще всё глупо.
Ты можешь сказать нормально? недовольно спросил я, усаживаясь на привычное место за барной стойкой, чтобы не мешать другу в приготовлении.
Ты знаешь, что детишек пугают бабайкой? Что, если не будешь есть кашу, ночью эта самая бабайка заберёт к себе.
Нет. Увы, ничего подобного не слышал.
Поверь мне. Так детей воспитывают. Сам был в шоке. Так вот. А Яра, как я понял, далеко ходить не стала, или из-за скудности фантазии пугала девочку м-м тобой.
Мной?
Да. Если не будешь спать после обеда, то страшный и коварный Ливви заберёт тебя к себе. Как тебе? Я, когда узнал, чуть не помер со смеху!
Ничего смешного не вижу.
Ну, да. Я тоже. Арозон громко расхохотался, видимо увидев выражение моего лица. Брось, Лив! Я сказал Джасмин, что всё это ерунда. Она же с тобой поздоровалась. Так что, ничего не будет страшного, если ты с ней посидишь. Как насчёт завтра?
Завтра я собирался в Совет.
Собрание не назначалось, неуверенно проговорил Арозон.
Не назначалось. Хочу попробовать узнать что-нибудь про родителей Джасмин и про сирот. Где живут демонические дети?
Арозон замер около холодильника.
Неужели ты никогда не успокоишься?
Послушай, я ничего больше не имею против того, чтобы она на время оставалась у тебя. Но позволь мне самому хотя бы узнать о ней чуточку больше? Считай это нездоровым любопытством.