Только твоя - Виктория Королёва

Виктория Королёва

Только твоя

Глава 1

Нежнейшие кружева на рукавах я сама выбирала. Белый, ослепительно белый цвет. От него режет глаза. Чистый. Он должен быть таким, ведь замуж меня выдают чистой. Такой и должна быть дочь великого народа.

Девочки мечтают об этом дне. Девочки из правильных семей живут эти днём, готовятся к нему всю жизни и в тайне верят в неземную любовь.

Я девочка из правильной семьи, с правильным воспитанием, с вдолбленными доктринами, практически идеальная. Девочка, за которую не стыдно, девочка что будет украшением любого дома. Девочка из плодовитой семьи, что тоже очень важно. Девочку готовили быть идеальной женой. Девочка выросла и смотрит на себя в зеркало с одной только мысльюС мыслью о том, что она ненавидит этот день, этот дом, эту чертову суку-жизнь за несправедливость.

Отчаянно хочется сорвать с себя платье традиционного покроя, снять украшения, смыть макияж, развеять по ветру ненавистную фату, просто сдохнуть где-то чтобы это закончилось здесь и сейчас.

Перестать улыбаться изображая счастье и смущение до колик.

Нельзя

 Ты такая красивая,  Маринет поднимает на меня свои огромные карие глаза обнимая за ноги,  я тоже хочу такое платье.

Присаживаюсь на корточки с трудом балансируя ноги как вата.

Заключаю сестрёнку в объятия. Кудряшки падают на моё лицо и под практически явное шипение визажиста, зарываюсь носом, чтобы вдохнуть. Вдохнуть запах свободы, не обременённости, запах глубокого детства. Туда хочу, совсем ни замуж.

Специально дышу как ёжик кротко и часто. Маринет смеётся и отклоняется, смотрит на меня счастливыми глазами. Тоже улыбаюсь, ей нельзя не улыбаться. Самая младшая из нас, самая любимая, поздние детки с ними всегда так. Крошка ещё, так много ей пройти до моего статуса и позже тоже. Надеюсь, ей повезёт больше.

 У тебя прекрасное платье принцессы.

Глажу обильные складки на синем платье, сестра крутится, показывая себя пока я медленно встаю

 Неееет, у тебя лучше, такое же хочу!  и снова прыгает на подол.

Улыбаюсь, смотря на то, как она барахтается в ткани звонко смеясь. Звуки щелчков затвора от камер и Маринет начинает позировать. Смешно и мило одновременно.

 Маринет! Так нельзя! Вставай!  мама подхватывает её и снимает с платья.

Снова нельзя Это слово преследует меня всю жизнь.

Хотя, если быть честной, то действительно было нельзя.

Нельзя было выбегать из комнаты, нельзя было тайком пробираться к отцовскому кабинету и нельзя было смотреть в щель от приоткрытой двери на мужчин, что пришли к отцу. Нельзя было безумному сердцу замирать при виде мужчины, что навсегда с кровью содрал мой покой, унося его из отчего дома оставляя кровавые следы. Я уже тогда знала, что это будет доставлять боль вместо нежности, крыльев за спиной, вместо всего того, о чём так любят писать в романах.

Помню, как была счастлива, как кружилась по комнате разметая полы сарафана на потеху младшим сёстрам, подпрыгивала и хлопала в ладоши. Я была так счастлива, расцеловала маму в щеки, обнимала Фахриду с Ниям и маленькой Маринет. Боже, я парила.

Глупая! Какая же глупая была. Верила в то, во что верить нельзя. Я просто не могу себе этого позволить!!!

Но тогда

 Доченька, что такое?  мама захохотала, не веря глазам.

 Мамочка,  кинулась в ноги садясь на пол, обнимая и кладя голову на колени матери,  это же были сваты?

Мои глаза блестят, мама хмурится, качая головой.

 Ох милая, нельзя так, ты же знаешь.

Улыбаюсь не скрывая. Маме можно, мама нас любит и всегда прикрывает глаза на шалости.

 Знаю! Знаю! Но мама, они?

 Они,  прикладывает палец к губам и улыбается, словно это наш секрет.

И я снова кружусь вихрем по комнате счастливо улыбаясь, чтобы через пару лет все мои мечты разбились в дребезги в этой самой комнате, когда узнаю, что сосватана я вовсе не тому.

Горечь слёз по щекам. Смотрю на себя в зеркало и ненавижу каждую клеточку своего тела, что отныне и навсегда не будет ему принадлежать. НИКОГДА!

Мама всегда называла меня красавицей. Карие глаза, длинные волосы воронового крыла до талии, хрупкая фигура и при этом достаточно приличная грудь, правильные черты лица для европейки и губы, что лично мне всегда казались ужасными, потому что на нижней ямка по середине. Именно из-за этого кажется, что они не мои, а сделаны косметологом. Смешно, отец бы убил, если бы я только заикнулась об увеличении в нашей семье не принято это.

Приверженец традиций. Когда ты живёшь в этом с детства всё кажется нормальным, но как только вырастаешь и понимаешь, твои подруги живут иначе, тут же просыпается бунт. Вот такой, плохо контролируемый бунт! Отца я боялась, потом и бунтовала только за его глазами. Да и бунт ли это был, так, жалкие попытки к сопротивлению.

Жила, училась, готовилась к поступлению, улыбалась, делала всё что мне говорили, но уже не была счастлива, до одного дня.

Снова кабинет, снова отец, но уже с мамой, он всегда был горяч на слова и в этот раз не сдерживался.

 Этот сучоныш отказался! От моей дочери! ОТКАЗАЛСЯ!!! Я ГАЛИЕВ, а никакая-то мразь под забором! Да на моих дочерей очередь! СУКА!!!

Мамин испуганный всхлип и мой удар сердца, сердца, которое уже пару лет как не бьётся.

 Что теперь делать? Что же теперь делать. Аза что же я ей скажу.

Сердце в груди грохотало как ненормальное!

 Молчи! Ни слова.

И я сбегаю в комнату, чтобы не попасть на глаза.

Подбегаю к зеркалу, мне почти шестнадцать, груди почти нет, попы тоже, но я строю себе мордочки и выкручиваюсь. Счастье снова вскружило голову. Пусть отказался, плевать на него!!! Какое же счастье! Отказался! САМ! Подарок всевышнего не иначе!

 Я буду только твоя,  тихо шепчу сема себе смотря в горящие глаза,  только твоя, слышишь?

Он не услышал, но услышала я, а потом и увидела.

Высокий, спокойный до омерзения и холодный во всём. Жених, почти муж, вошёл в дом, мазнул по мне спокойным взглядом и прошёл мимо, словно меня и нет. И в этот день я снова стала сосватанной но опять ни ему А другому, второму из братьев

Уже не был слёз, просто иней в душе. Он цвёл как цветок, шипами прожигая моё когда-то нежное нутро, превращая гладь в споротые рытвины, уродливые и страшные.

Мечта разбилась повторно. И этот удар оказался страшнее самого первого. Я же примерила на себя статус ЕГО жены, я же представила себе эту жизнь с ним. Боль прошла по венам, потому что у меня отняли мечту, выбросили её в открытое окно, совершенно не спрашивая моего мнения. Выбили воздух из груди махом.

Такие девочки как я выходят замуж, когда отец решит, когда брат скажет, когда время придёт. Такие девочки как я себе не принадлежат. Такие девочки не влюбляются в профиль, такие как я, не имеют права ни на что. Любовь в нашем мире, выбор спутника жизни самостоятельно непозволительная роскошь.

Договорные браки как в древности, как в учебнике истории. Даже у моих подруг, у которых более европейский склад, даже они выходили замуж за того, кто был в списке кандидатов. Слёзы на глазах. Если бы только у меня была призрачная возможность выбора. Это стыдно. Девушка, которая вопреки всему мечтает о практически чужом мужчине, когда должна мечтать о муже. Такое никому не расскажешь.

Я любила. Любила его просто посмотрев. Невозможно объяснить. Это было как удар, как подарок судьбы. Мне хватило взгляда, чтобы понять, насколько я пропала.

Поэтому почти идеальная. Родители считают иначе, но даже они не в состоянии увидеть всё то, что я скрываю в своей голове.

Шли годы и видит Аллах я молилась, чтобы он не женился, чтобы у меня был хотя бы призрачный шанс быть с ним, хотя бы что-то. Так цеплялась за придуманный мост, верила в это, жила этим, представляла, что он посмотрит на меня и потеряет голову, что увезёт меня в свой дом, сделает СВОЕЙ женой. Ночью так часто грезила, разбушевавшаяся фантазия била наотмашь утром, когда в очередной раз становилось понятно насколько всё ни так.