На деле все оказалось и того проще, чем когда-то описывала его жена. В школе его любили прежде всего за то, что он был мужчиной. Вскоре он стал украшением всех школьных мероприятий. Вспомнив о своем школьном детстве, он принялся выпускать еженедельную стенгазету, чем окончательно покорил сердца работниц народного образования.
Директриса, Ольга Николаевна, с придыханием говорила о том, какой талантливый и перспективный этот молодой учитель по фамилии Костров. Даже не посетив ни одного из его уроков, она всем смело рассказывала, что они «просто сказка» и утверждала, что все должны брать пример с этого замечательного педагога.
Мама и папа были счастливы, Галочка то и дело краснела от удовольствия, а Иван, освоившись на новом месте, решил вернуться к творчеству. Стихи он хоть и пописывал для своей стенгазеты, но уже считал их детской забавой штанишками на лямках, из которых он давно вырос. Он писал рассказы, которые никому не показывал, но в конце концов решил написать некое большое эпохальное произведение. Про себя он называл его автобиографическим романом и, как в детстве, уже видел перед собой ослепляющий блеск софитов, взволнованных почитателей своего таланта и красотку-ведущую одного из новостных телеканалов.
Неужели все, что описано вами, правда? прижимая руки к груди и почти касаясь алыми губами черного микрофона спрашивала его она.
Да-а-а степенно растягивая слова многозначительно произносил лауреат всех возможных и невозможных конкурсов. Все это мне лично пришлось пережить
Что он напишет, и о чем еще, помимо его самого, будет его роман, Иван пока не знал, но точно был уверен в том, что это будет нечто грандиозное, заслуживающее всеобщего признания и уважения.
Он тщательно обдумывал сюжет своего будущего шедевра. Обдумывал во время уроков, пока его ученики читали параграфы учебника, обдумывал в машине, когда Галочка везла его домой, дома тоже обдумывал, пока она готовила ужин, а затем мыла посуду.
Хорошенько все обдумав, Иван Сергеевич пришел к выводу, что вряд ли кому будет интересно читать про его первые опусы типа: «А ну-ка, в ряд! Шагай отряд!» и о том, как хорошо к нему относилась Екатерина Дмитриевна и, как мама поддерживала все его начинания, и, как Галочка писали за него курсовые, поэтому он решил все немного приукрасить. Чуть-чуть. Кто докажет, что остальное тоже так не делают? В конце концов он пишет художественное произведение, а в художественном произведении возможны разные художественные допущения ради художественности этого произведения. Вот. Не даром ведь он окончил филологический факультет поднабрался там разных мудростей, что-то да понимает!
Неожиданно пришло то самое вдохновение, о котором он узнал в стенах института и которое ему раньше совершенно не требовалось. Оказалось, при помощи вдохновения все пишется как бы само собой: слова льются чистым говорливым потоком и выстраиваются в правильные сложносочиненные и сложноподчиненные предложения. Кроме того, он понял, что проза весьма выгодно отличается от поэзии: не надо сидеть и думать над ритмом и рифмой. (Хотя Ваня никогда особо этим не мучился рифмы приходили сами собой, как будто он родился вместе с этим самым вдохновением. «Вдохновение мое второе имя!» гордый собою, подумал он и решил, что надо бы запомнить эту фразу и произнести ее когда-нибудь на встрече с читателями или беседе с журналистами).
Итак, он вдохновенно врал на протяжении нескольких часов, а когда глаза начали понемногу слипаться, а мысли путаться, пошел спать.
Галочка уже давно спала, подложив под румяную щечку свою маленькую пухлую руку.
«Какая же она у меня все-таки миленькая, подумал Иван Сергеевич. Надо завтра, когда буду писать про свою любовь, придумать какой-нибудь жаркий роман с известной актрисой или поэтессой?.. Ну, да завтра видно будет!» решил он и аккуратно, чтобы не разбудить жену, скользнул под одеяло.
***
Галочка Васнецова (Ой, пардон!) Галочка Кострова, проснувшись поутру, очень удивилась отсутствию своего мужа на его обычном месте. Им, по его просьбе не ставили первых и вторых уроков, поэтому муж высыпался и просыпался только к завтраку, а потом они вместе ехали на работу. Еще больше удивилась она, обнаружив, что муж ее ушел куда-то в одной пижаме даже его тапочки аккуратно стояли на том самом месте, где он всегда оставлял их, ложась спать.
Она немедленно позвонила свекрови. Было слышно, как на том конце линии Виолетта Романовна схватилась за сердце. Галочка терпеливо подождала, пока ее свёкор, Сергей Алексеевич, не накапает жене капли, не принесет ей компресс, не усадит ее в кресло, потом спросила:
Что же мне делать?
Надо немедленно вызывать полицию! распорядилась Виолетта Романовна.
Произошло убийство? спросил у Галочки дежурный по отделению полиции капитан Воробьев. Где труп?
Да что вы! Галочка с досадой плюнула три раза через левое плечо. Я очень надеюсь, что нет!
Зачем же вы тогда звоните? поинтересовался полицейский. Вас ограбили? На вас совершено покушение?
Нет пролепетала в конец растерявшаяся госпожа Кострова. Слава богу, нет! Но мой муж
Его похитили?
Очень может быть! Галочка почувствовала большую уверенность и слегка приободрилась.
Есть очевидцы? Вам поступили требования?
Нет но он пропал!
По такому случаю вам нужно явиться лично и подать заявление о пропаже. Через три дня, отрезал дежурный капитан и повесил трубку.
Три дня?! Галочка чувствовала, что не выдержит три дня в полной неизвестности. А что если за эти три дня Нет, нет, нет! Об этом даже не хотелось и думать! Она набрала номер директрисы школы, где они вместе с мужем работали.
Ольга Николаевна! зарыдала она в трубку. Ванечка пропал в одной пижаме а тапочки стоят мне нужен отпуск
Ольга Николаевна поначалу ничего не могла понять из ее воплей и стонов, но, когда до нее дошло, что она лишилась сразу двух преподавателей русского языка и литературы, да еще и неизвестно на какой срок, она чуть было не проглотила трубку вместе с телефонным аппаратом.
Немедленно на работу! закричала она. И вытри сопли! Ученики не должны видеть тебя в таком состоянии! Я немедленно подключу свои личные связи, и мы найдем нашего Ивана Сергеевича! Найдем, напоследок грозно пообещала она и отключилась.
Галочка еще какое-то время сидела, теребя в руках телефонную трубку, но потом решила все же ехать на работу. Вести машину в таком состоянии было рискованно, и она поехала на автобусе.
Она рассеянно смотрела в окно думая о своем, когда почувствовала, на себе чей-то пристальный взгляд. Женщина встрепенулась и осмотрелась по сторонам. Час пик уже миновал, и в автобусе было не так много людей. Чуть поодаль от нее у противоположного окна сидели два довольно странного вида человека, оба были как-то необычно одеты, но в наш век смешения всех и всяческих стилей, это не очень удивило Галину Владимировну. Лица их показались ей смутно знакомыми. Особенно одно: слегка удлиненное с высоким лбом, на который чуть спадали волнистые пряди черных волос, с усами и небольшой бородкой, которая, кажется, называется «эспаньолкой», с пронзительными умными глазами, которые в упор рассматривали Галочку сквозь стекла небольших в тонкой золотой оправе очков.
Она слабо улыбнулась ему, такой ни к чему не обязывающей улыбкой мол: «Да-да, где-то встречались Помню-помню и до свидания».
Второй сидел к ней спиной она видела лишь его странный плащ с какой-то древней доисторической пелериной и темные волосы, спускающиеся почти до воротника этого самого плаща. Незнакомец в очках слегка склонил голову, вероятно, отвечая на ее улыбку и его визави повернулся. Галочка заметила длинный нос, темные усы и чуть насмешливый взгляд карих глаз.