Справка о рождении у вас собой? Мужчина кивнул и протянул мне папку с документами.
Идите за мной, тихо сказала я, стараясь не привлекать к себе внимание.
Я провела его мимо больших колонн вглубь зала, зная, что там он выходит из поля зрения камер, и не будет привлекать к себе внимание.
Ждите меня здесь. Я попытаюсь справиться как можно быстрее, торопливо сказала я, показывая ему на свободное кресло.
Я поспешила к своей коллеге, которая занималась медицинскими одобрениями. Она была на обеденном перерыве, но я знала, что могу на неё рассчитывать. Пробираясь к месту, где она допивала свой чай, я шёпотом поведала ей историю несчастного отца, который очень нуждался в её помощи.
Ты можешь сделать это во время своего перерыва? спросила я, от нетерпения переминаясь с ноги на ногу.
Я не просто подкидывала коллеге дополнительную работу, мы нарушали целый ряд внутренних правил. Мы отдавали себе отчёт, что нам могло грозить за происходящее. Но у нас с коллегами был свой негласный закон, который мы никогда не нарушали. По мере сил помогать родителям, когда речь шла о жизни или здоровье детей,
Кто кроме нас? с улыбкой сказала коллега, отложив чашку с дымящимся чаем.
Я передала ей пачку с документами, и мы быстрым шагом прошли к её рабочему месту. Оформление заняло совсем немного времени, проставив все печати, она передала готовые документы мне и подмигнула.
Я горжусь тобой! быстро сказала я и побежала к мужчине, который ждал меня среди прочих посетителей.
Увидев меня, он встал и пытался прочитать по моему лицу, радоваться ему или огорчаться.
Мы всё сделали, сказала я и протянула ему папку, поверх которой красовались два новых одобрения.
Мужчина не верил своим глазам. Получив отказ врачей в оказании неотложной помощи его детям, он в полной мере осознал безразличие представителей власти. Моё поведение изменило его взгляд на сложившуюся ситуацию и дало надежду, что даже в такой прогнившей системе жизнеустройства, есть шанс встретить небезразличных людей.
Спасибо. Слёзы блестели в его глазах. Он выглядел так, будто собирался обнять меня. Я никогда не забуду то, что вы сделали для нас
Мы под камерами, тихо сказала я. Бегите к детям. До встречи!
Мужчина побежал к выходу, а я вернулась на своё рабочее место. Консультируя и направляя других посетителей, я думала о том, кто придумал такие законы, при которых врачи не могут оказывать медицинскую помощь новорождённым детям. Почему тогда медицинские одобрения не выдаются новорождённым автоматически, если бывают вот такие случаи? И чья в этом вина?
Такие важные темы давали знать о себе каждый день. В начале своей службы я всегда направлялась к руководителям доложить о проблемах, с которыми нужно было работать. В некоторых случаях надо было приложить немного усилий, чтобы жизнь людей стала проще и лучше! Но мне отвечали снова и снова: «Атанасия, мы получаем распоряжения сверху вниз, а не наоборот. Это понятно?» Так, на наши с коллегами предложения, отвечали снова и снова.
Время шло, а подход к обычным людям не менялся. Вышестоящему руководству неинтересно решать вопросы граждан. Видимо, они преследовали совершенно другие цели. Поэтому мы, с коллегами начала помогать людям в рамках своих возможностей.
Но жизнь вносила свои коррективы, и приходило осознание того, что не все люди те, кем кажутся. Некоторые человеческие поступки разочаровывали, предвещали неминуемое моральное опустошение и разрушали нас изнутри.
Не могу перестать думать, как на днях, пришёл молодой мужчина оформлять свидетельство о рождении на своего сына. Мы всегда душевно поздравляем с таким прекрасным событием! Он поблагодарил каждую из нас за помощь и счастливый ушёл. А уже вечером нас оповестили об экстренном собрании, на котором выяснилось, что этот мужчина, продал своего сына на органы
Такими рассказами делиться очень нелегко, поэтому все эмоции я держала при себе, чтобы не расстраивать близких мне людей. Многие истории поражали своим равнодушием, и ужасными шрамами навсегда были выжжены на моём сердце. Казалось, что места для новых шрамов больше не осталось, но видя страдания обычных людей, я снова открывала своё сердце и душу. Я знала, что осчастливить всех не получится, но я старалась помочь хоть кому-то
Из-за горя и несчастий вокруг, я никак не могла прийти в себя. Я помнила, что где-то глубоко внутри меня, была спрятана безответственная, любопытная и весёлая Атанасия. Весь мир для неё был интересной загадкой и незабываемым приключением. Я мечтала когда-нибудь, снова вручить ей свою жизнь
Глава 3
На следующий день я снова стояла перед входом в офис, и не могла заставить себя войти. Оставаясь снаружи, я будто отгораживалась от сознания своей беспомощности и незначительности. Темнота ещё не рассеялась, кроме сотрудников, спешащих на утреннее построение, на улицах никого не было. Мы приходили на час раньше начала рабочего времени. Опаздывать на построение, было запрещено, это показало бы мою нелояльность к правилам компании.
Переодевшись, я поспешила выстроиться в линию вместе с остальными сотрудницами. Восемь девушек моей должности стояли отдельно от остальных госслужащих. Мы лучшие среди коллег, гордость руководства. Умные, ответственные, перспективные, мы были красивее всех остальных, чем заслуживали особое расположение руководства.
В зал вошла наша руководительница, утончённая, высокая женщина по имени Холлс. Внешне она была образцом идеального госслужащего, отстранённая и равнодушная. У неё были чёрные, прямые волосы, которые очень сочетались с холодными серыми глазами. Она всегда носила чёрные костюмы, что придавало её образу ещё больше строгости и мрачности. Прохаживаясь по залу ровной походкой, она высокомерно смотрела на нас с высоты своего положения.
Доброе утро, коллеги, холодно поздоровалась Холлс, оглядывая нас в поисках изъянов.
В этой структуре можно было добиться высоких должностей, только став такой же хладнокровной, как Холлс. Меня пугало её безразличие по отношению ко всем окружающим её людям вне зависимости от того, кто стоял перед ней. Её пренебрежение и заносчивость приводили граждан в ужас. Обратившись к ней напрямую, все ожидали вовлечённости и помощи, а покидали её кабинет униженные и в слезах. Подобная жестокость к обычным людям, выкованная годами, и была признаком высшей степени лояльности к государству.
Построение проходило по заранее подготовленному плану, без задержек и импровизаций. Закончив проводить утренний инструктаж, Холлс отпустила сотрудников, попросив остаться только меня.
Пойдём, бросила она в мою сторону и направилась через весь зал в свой кабинет.
По пути к кабинету я мельком осмотрела себя в зеркале на стене. Когда ругать было не за что, Холлс переключалась на внешний вид сотрудника. Она считала, что если сотрудник, не может справиться с такой простой задачей, как внешний вид по утверждённому регламенту, то он абсолютно бездарен.
Мы вошли в её кабинет, маленькое помещение, пронизанное оранжевыми деталями интерьера, с бьющим в глаза ярким искусственным светом. Первые секунды я щурилась, привыкая к яркому свету. Холлс села за свой большой стол, а я осталась стоять перед ней.
Знаешь, почему ты сейчас здесь? Она с ухмылкой посмотрела на меня.
О, я знала, что любой ответ на этот вопрос не может быть правильным.
Нет, коротко ответила я, чтобы не дать повода придраться к себе.
Кем ты видишь себя через три года? Она расположила пальцы над клавиатурой, чтобы начать записывать мои ответы.