Серж пристальней присмотрелся к Марии. Она покраснела чуть-чуть, как только и могут демиане. У них, в отличие от людей, очень белая, всегда матово-гладкая кожа, к которой не пристает загар, которая не знает сильного румянца. Еще демиане отличаются от людей не очень высоким ростом, худощавостью, слегка увеличенным размером глаз и, как казалось Сержу, легкомыслием и непрактичностью. На всех восьми островах, включая столицу, жили преимущественно люди, и только Хрустальный остров, главный город, обитель знати, люди делили с кукольниками. Последних немало было, кстати, и при Дворе, хотя здравствующий король человек, а его супруга полукровка. Что же, неглупый народ, все ж таки потомки древних магов. Но представить себе демиана с его куклами где-нибудь в лесной деревне или в рыбацком поселке нет, никак невозможно.
Я с ним познакомилась совсем недавно наверное, Мария покраснела бы еще сильнее, если бы могла, но ее крупные глаза-вишни мягко заблестели. И в общем-то неважно. Так ты придешь?
Слушай, Мари, у меня ведь и фрака нет приличного.
Ах, да сейчас на это никто уже не обращает внимания. Все эти предрассудки давно уже вышли из моды. Тем более, повторяю дружеская вечеринка.
Что ж Ну-у Ладно Если ты так просишь Хорошо.
Наконец-то. Спасибо, что решился!
Пожалуйста А как зовут, кстати, этого потомка крылатых?
Элиот.
В ее устах это имя прозвучало хрустальным звоном.
Сержу оно ни о чем не говорило.
Мария пила ароматный чай с медом, не переставая весело улыбаться. Серж смотрел на длинную пружинку темно-каштановых волос, ниспадающую на ее левую щеку, и в его сердце заползало смутное беспокойство. Все-таки эти молодые кукольники и кукольницы у них в голове ветер, им так легко потеряться в жизни. Похоже, они взрослеют медленнее, чем люди.
С Марией он познакомился так же, как с Альсени. Его мать, Рения Альвари, лечила тяжело заболевшего отца Мари и буквально вырвала его из цепких лап смерти. Исцеленный нестарый вдовец предложил спасительнице, также вдовице, руку и сердце. Почему-то Рения отказала ему, хотя такие женихи, принятые при Дворе, не валяются на дороге. Тем не менее, они подружились. А потом и их дети.
Серж задумался, а Мария тем временем принялась взахлеб рассказывать о своей новой кукле. Наконец он стал внимательно слушать. Мари легко вводила своего друга в мир, который он плохо понимал, потому что сам посвящал жизнь совсем другим заботам, но ему было интересно.
Почему же ты не привезла мне показать своего Грегора? спросил Серж наконец.
Мария, кажется, обиделась.
Ты что, он же живой! Я не могу таскать его с собой и показывать друзьям, как как альбом с эскизами, скажем. Он не вещь. Он кукла, понимаешь?
Понимаю, усмехнулся Серж. У людей куклы неживые неподвижные болванчики.
Знаю, знаю, на Хрустальном в универмаге Карла всегда сидят в витринах большие неживые куклы. Очень красивые, как картины. Это мастерство, таких без магии сделать очень-очень сложно. Но с ними не поговоришь, и глаза у них неподвижные. Хотя я видела у одной такой куклы глаза были очень грустные Может быть, ее можно как-то оживить? Надо купить и попробовать. Или не стоит? Грегор будет ревновать. Грегор он такой милый! Он зовет меня своей леди, представляешь?
Ты это уже говорила, улыбнулся Серж.
Да, и, повторяю, я не могу запихнуть его в сумку и возить с собой, тем более, он еще стесняется, он вообще робкий. Но, думаю, с возрастом это пройдет.
Хм, вот как. Ваши куклы растут?
Нет, взрослеют. Правда, совсем немного и не очень быстро.
А потом умирают?
Вместе с хозяином. Бывают случаи, что кукла умирает раньше, но это настолько редко случается, что и говорить не стоит.
А наоборот?
Это как?
Если хозяин умрет раньше куклы?
Такого не бывает.
Что, не было ни разу за всю историю?
Я о таком не слышала. Поэтому не знаю, как это возможно.
А если все-таки представить, что такое произошло, какая может быть тому причина?
Почему ты спрашиваешь?
Интересно.
Мария тепло как всегда улыбнулась.
Ты очень похож на свою маму, Сержи. Уверена, что она стала одним из лучших врачей нашего королевства в первую очередь потому, что не боялась предполагать невероятное и делать то, что никому другому в голову не пришло бы. И именно поэтому мой отец до сих пор жив Да, а на твой вопрос я не знаю, как ответить. Никогда о таком не задумывалась. Да и зачем?
Да? Ну ладно Знаешь, заинтересовала ты меня своим Грегором.
И я этому очень, очень рада.
Вот что еще хочу спросить сестры Альсени Арабел они будут у тебя?
Мария пожала плечами.
Я позвала ради приличия. Но не знаю Вряд ли. У них же траур
Сержи мрачно кивнул. А жаль, если нет. Очень бы хотелось увидеть милейшую Лалину и Карину «ледяную деву». И задать пару вопросов.
Глава 3. Отголоски прошлого
Серж ушел провожать Марию, а когда вернулся, увидел, что Летти как-то умудрилась сама выбраться из сундука и теперь сидит на полу. Глаза у нее были грустными.
Почему ты захотела, чтобы я спрятал тебя? спросил он без обиняков, поднимая куклу и водружая ее на стол. Чего ты испугалась?
Я узнала голос, который говорил с тобой из-за двери. Это госпожа Мария Андели, она могла бы узнать меня.
И что с того?
Я должна быть мертва. Мертвых кукол отправляют в Музей кукол, а потом, когда все места заполнены, хоронят в море, освобождая музей для других. Только чем-то особо выдающиеся куклы остаются там навсегда. Но я не выдающаяся. И я не хочу, чтобы меня отправили в музей!
Так тебя никто и Погоди-ка! Ты только что сказала «не хочу». А до этого говорила, что у кукол не бывает желаний.
Летти растерянно заморгала и даже приподняла свои изящные кукольные ручки.
Я не знаю, сказала она жалобно. Я не знаю, как так вышло. Я пришла сюда не потому, что хотела. Просто пришла. Но в музей не хочу вот это я знаю!
Да уж Мне все сложнее понять тебя, куколка. Жаль, я не спросил Марию, умеют ли куклы врать.
Летти снова грустно на него посмотрела и пискнула:
Я не умею.
Пасторальная картина, краски, словно на палитре насыщенная зелень, цветочная розовость, клубничная алость, оранжевость огромных лесных бабочек Все это неспешно заливалось зыбкой тенью ночи, и мир приобретал другие цвета лиловый, пурпурный, серебристый. С ночью приходило волшебство. Не нужно было быть потомком древних магов, чтобы ощутить его и погрузиться в тайну.
Сержи сел на крыльцо, в его руках была дудочка из тростника. «Как пастушек», подумал он, но лето, царящее в их стране большую часть года, почему-то действительно порой наводило на мысль о барашке, упитанном и златорунном или белом-белом, как густые летние облака? Но сейчас облака стали лиловыми с примесью желтизны, и ночь ждала исполнения тайны.
Музыка всегда тайна. Даже если ее исполняет на простой дудочке неумелый музыкант.
Тихую и простенькую, задушевную мелодию вдруг прервал звонкий смешок.
Опустив дудку, Серж обернулся.
Чего, Летти?
Ты смешно играешь.
Молодой лесник с усмешкой поднял куклу и поставил себе на колени. Круглые глаза из бирюзы задорно искрились в лунном свете, весело глядя сейчас на Сержа.
А что же тут смешного? Правда, не музыкант я, да.
Ага, наивно согласилась Летти. Ты плохо играешь. Хозяйка бы не смеялась, она бы зажала уши.
Ну-ну, глупее не придумаешь, но Серж даже слегка обиделся. Я так, сам для себя на дудочке пиликаю, и никогда бы перед знатными барышнями выступать не подумал.
Это правильно. Для этого есть Сардо. Знаешь великий и неподражаемый Сардо Милиттэ. И божественная Роза Лейн.
Как же, слышал.
Он едва не засмеялся в голос. Эти великие и божественные были двумя из «золотой четверки», той самой четверки, к которой принадлежала и Мария. С этими-то юными гениями ему и предстоит завтра увидеться у нее дома. Четыре выпускника Королевской Академии искусств, неразлучных с первого курса кого-то из них Мария знала, кажется, еще с детства. Четверку прозвали «золотой», потому что они два человека и два демиана действительно были самыми талантливыми в Академии, каждый в избранной им сфере искусств. Мария была всех моложе, она поступила учиться, будучи еще совсем юной. И очень скоро зарекомендовала себя как даровитая художница и многообещающий скульптор, провела уже несколько выставок. В Королевскую Академию сложно поступить, но зато там раскрывают таланты студентов в полной мере