Тропы славы - Оболенский Роберт

Роберт Оболенский

Тропы славы

Вернувшись в Штаты после Большой Третьей, Мерф Беннет с год колесил по стране, а когда понял, что в дороге покой ему не светит, прибился к берегу родному. Там, в Оклахома-Сити, он случайно и встретил свою подругу детства Нэнси. Она давно уже стала миссис Шилдс, но, судя по большим тёмным очкам и обилию тонального крема под левым глазом, жизнь у неё не задалась. А как так вышло, она подробно старалась рассказать Мерфу Беннету с первой минуты встречи, пока ехали, выбирали заведение и ждали заказ в кафе «Дэн Марино».

Нэнси Шилдс обладала противным писклявым голоском, хорошо сохранившейся крупной грудью и прекрасной задницей. Наверное, именно последние два пункта и спасали её в семейной жизни. Но как можно жить с ней, Беннет уже не мог представить, а с момента их встречи прошло всего-то двадцать минут.

К тому времени, как принесли заказ, он узнал о её муже: тот работал охранником в тюрьме к северу от города. Послушал всё о болячках её трёх деток и знал наизусть, как они прилежно учатся и кем в будущем станут. Но стоило Беннету спросить о синяке, как Нэнси Шилдс вмиг смолкла. Полив свою часть пиццы оливковым маслом, откусила кусок. Начинка потекла по её подбородку, и она, спешно отложив пиццу, развернулась на стуле, чтобы попросить у официантки салфетки. Тут-то она и увидела через окно двух приятелей её мужа.

«Вот же чёрт»,  подумала она, глядя на своего школьного друга.

Свернув в трубочку кусок пиццы, Беннет справился с ним в два укуса. Краем глаза он заметил, что Нэнси поменялась в лице, но, пользуясь передышкой, старался не подавать виду: жевал пиццу, смотрел документальный фильм про Дэна Морино, который транслировался прямо на стену в зале. По экрану шла нарезка самых лучших моментов с супербоула восемьдесят пятого года. Комментатор в красках описывал, как сто лет назад «Дельфины» проиграли «Форти Найнерс», а мисс Шилдс дрожала так, словно её семья когда-то заложила дом и всё поставила на проигравших.

Наклонившись к столу, она коснулась его руки:

 Мы тут не одни.

 Конечно, не одни,  ответил он с набитым ртом,  для этого мы в кафе и пошли.

 Ты не понял,  пискнула она, чуть повысив голос, и высокая нота резанула слух Беннета.

Морщась, он проследил за направлением её взгляда. Два парня в форме, у барной стойки, в полном снаряжении и при оружии.

 Не смотри на них,  кусая губы, попросила Нэнси.

Беннет вопросительно поднял брови.

 Это Чен и Кори,  прошептала она,  работают с моим мужем.

Вопреки совету, он окинул их взглядом. Рассмотрел во всех деталях: один азиат, другой похож на индейца. Они ответили ему тем же, во взгляде читалось: «На хер отсюда пошёл!»

 Знаешь, а мне начинает тут нравиться,  скручивая очередной кусок пиццы, сказал Беннет, и откусил добрую половину за раз.

 Ты прости, Мерф. Наверное, это муж их ко мне приставил,  она замялась, ёрзая своим прекрасно сохранившимся задом по диванчику,  это я во всём виновата.

 Ой, брось,  прожёвывая кусок, отмахнулся он.

 Тебе надо уйти, а то они рано или поздно подойдут и тебя прогонят.

 Прям прогонят?

 Ага,  кивнув, она потупила взгляд.

Казалось, такое с ней происходило не в первый раз. И что самое противное, Беннету показалось, что она испытывала от этого удовольствие.

 А знаешь, Нэнси, сходи-ка в дамскую комнату.

 Что?  по лицу пробежала волна удивления, но она мигом вернулась к образу кроткой жертвы.

 Говорю, носик сходи припудрить.

Она не поняла, уставившись на него большими голубыми глазами. А когда он приказал ей идти, с сомнением глянула в сторону стойки и спешно засеменила к туалету, виляя задом.

Стоило миссис Шилдс удалиться, как двое сползли со своих мест у стойки. Азиат присел к Беннету, индеец взял стул от соседнего столика и сел напротив, поставив его спинкой к незваному гостю.

 Любишь футбол?  спросил индеец, облокотившись на спинку стула.

 Только соккер,  отвлекаясь от интервью с Дэном Морино, ответил Беннет, и потянулся за новым куском пиццы.

Сидевший напротив него азиат придвинул к себе доску с остатками пиццы: взяв последние два куска, скинул их на пол и сказал:

 Слушай меня, дружок, вот как всё будет. Ты сейчас встанешь, и больше никогда мы тебя рядом с миссис Шилдс не увидим,  он ткнул пальцем в дверь с надписью «Выход».  А если мне или моему другу покажется, что ты вновь решил погонять мяч на нашем поле, ты надолго отправишься на отдых в больничку. Ясно?

Беннет молча посмотрел на азиата, облизал измазанные в томатном соусе пальцы и вытер их салфеткой.

 Эй, любитель соккера, ты нас услышал?  подавшись вперёд, рыкнул индеец.

Взяв зубочистку, Беннет избавился от застрявшего между зубов кусочка моцареллы, а отложив её, спросил сладкую парочку:

 Судя по вашим нашивкам и форме, вы, парни, на частную тюремную компанию работаете, верно?

Двое переглянулись и вновь впились в Беннета взглядом.

 Работаем, а тебе-то от этого что?  процедил азиат.

 Оба?  уточнил Беннет, указав пальцем сперва на одного, а потом на другого.

 Да, оба,  ответил индеец и растерянно глянул на напарника.

 Значит, пока вы оба охраняли зеков в своей сладкой форме, я защищал страну,  широко улыбнувшись, Беннет обратился к азиату:  Знаешь, сколько твоих узкоглазых братьев я убил на Большой Третьей?

Двое недоумённо переглянулись, поражаясь наглости собеседника. Азиат облокотился на стол и едва слышно прошипел:

 Что ты только что сказал?

 Ах, ты не понял? Ну, давай растолкую.

С этими словами Беннет потянулся к нагрудному карману, и на стол упали две медали Конгресса, а следом за ними ещё бронзовая монета офицера Мобильной Пехоты [1] с отчеканенным знаком Первого звена.

 Первую медаль дали моему дальнему прапра хер знает, какому деду за то, что он убивал краснокожих в ходе бойни на ручье Вундед-Ни [2],  он подмигнул индейцу.  Вторая уже моя: сам президент Дилан вручил её мне за то, что я убивал узкоглазых на Большой Третьей,  указав на медаль поновее, пояснил Мерф и подмигнул азиату.  В первый день битвы за Харбин [3] мы со звеном уничтожили несколько полков жёлтых, а сам я положил добрую сотню и плюсом ко всему с десяток гражданских,  состроив виноватую гримасу, Беннет тут же зло ухмыльнулся.  Защитным куполом до корочки ублюдков поджарил И знаете, что мне за это было?

 К чему ты клонишь, хер армейский?  откинувшись на спинку дивана, спросил азиат. По лбу его стекала струйка пота, а от упоминания Харбина лицо побагровело.

 Меня вновь наградили, но уже вот этим.

И Мерф выложил на стол именной пистолет сорок пятого калибра, а двое заметно напряглись.

 И знаете, ребятки. Я готов об заклад биться, что если сейчас я всажу по пуле вам в лоб, то это сойдёт мне с рук,  ветеран Большой Третьей снял пистолет с предохранителя,  ведь я герой войны, а вы

Чен и Кори дёрнулись, в кафе раздалось два выстрела. Чен так и остался лежать на диванчике с дыркой во лбу, а индеец Кори, упав на пол, схватился за рану на шее. Кровь хлестала во все стороны, Кори полз к выходу, оставляя за собой ярко красный шлейф. Беннет встал из-за стола, вытер попавшую на лицо кровь салфеткой. А, подойдя к Кори, добил его выстрелом в затылок.

И яркие вспышки окрасили его лицо светом тысячи огней

22 октября 2087 год (наши дни)

 Снято!  крикнул режиссёр, срываясь со стула.

На площадке зажгли свет, съёмочная группа аплодировала, а игравший Мерфа Беннета актёр смущённо улыбнулся. Слизнул попавшую на губы бутафорскую кровь и поморщился.

 О, Шелли! Это было прекрасно,  хлопая Кевина Шелли по плечу, радовался, как ребёнок, Джон Скьюзек.

 Правда, понравилось?

 Это чистый секс, я тебе говорю!  всплеснув руками, воскликнул режиссер,  Как ты сыграл, когда сказал Киму про жёлтых и этот ручей потом приплёл? Откуда ты это всё взял?

 Да просто люблю историю, вот само как-то и