Это не дракон, уверенно заявила она, оттолкнула горничную в сторону и выбежала в коридор.
Лорд Генри позаботился об охране за дверью номера он оставил там покрытого пылью и песком возничего.
Госпожа! рванулся мужчина вслед за Навиной, когда она промчалась мимо него.
Попытался схватить за руку, но ничего не вышло девушка мчалась по коридору и лестнице с такой скоростью, будто убегала от огня. Догнать беглянку возничему удалось только в узком переулке, откуда доносились жуткие звуки и крики людей, но она ухитрилась вырваться. Для Навины словно перестали существовать и обжигающий ветер, и тучи горячей пыли она глубоко дышала полной грудью, а её серые глаза пылали яростью.
Я не убегаю, болван! бросила Навина в лицо своему преследователю и побежала дальше.
Зверя загнали в тупик между двумя домами. Это был не дракон, а огромный пёс размером с взрослую лошадь, широколобый, косматый, чёрный. «Это и правда фьораг!» удивилась Навина, обратив внимание на ярко-алые угольки глаз хищника. Но фьорагам нечего делать в этой части Сальсирии. Считалось, что эти удивительные животные уже давно вымерли. Остался лишь один представитель редкого вида очень старый хищник, живущий на северо-западной оконечности нынешних земель Иллиафии. Афун так называли его местные жители за забавную привычку фыркать. До потопа эти звери жили только в Латерноне. Больше их не было нигде. Но конкретно этот зверь точно не мог быть Афуном он явно молод и силён.
Стойте! выкрикнула Навина и повисла на руке у стражника, намеревавшегося метнуть в разъярённого хищника ещё одно копьё. Вы же его убьёте!
Уйди, дура! отпихнул её в сторону воин, облачённый в лёгкий доспех.
Нет! Перестаньте!
Остановить мужчин, опьянённых азартом охоты на редкое чудовище, было практически невозможно. Навина больше и не пыталась это сделать она просто выбежала вперёд и раскинула руки в стороны, закрыв фьорага собой. Слышала его утробное рычание над своей головой. Чувствовала, как на волосы и платье сверху капает зловонная слюна, смешанная с чьей-то кровью. «Фьораги не едят падаль. Его держали в неволе, и он сбежал», мелькнула догадка в голове девушки.
Госпожа! в отчаянии выкрикнул возничий, всё ещё не оставивший попыток её догнать.
Не смейте трогать этого зверя! отчеканила Навина так грозно и холодно, что стражники от неожиданности попятились.
Ненормальная, покачал головой один из них. Он же тебя сейчас сожрёт.
Глава 2
В полупрозрачном пеньюаре цвета спелого вина Селин выглядела обворожительно, но Дэнзет был слишком сильно погружён в размышления о предстоящем путешествии, чтобы обращать внимание на её призывные взгляды и томные вздохи. В любое другое время эта женщина, лежащая на шёлковых подушках под роскошным балдахином, вызвала бы у него острое, почти болезненное желание. Когда угодно, но не теперь.
Я уезжаю, сообщил он, скользнув взглядом по её роскошному телу, едва прикрытому тонкой тканью.
Сейчас? промурлыкала Ланселина, перевернувшись на живот и адресовав ему улыбку, означавшую, что четверть часа в её объятиях нисколько не повлияют на его планы.
Сразу же, как только ветер снесёт бурю дальше к северу от тракта, уточнил Дэнзет и присел рядом с ней на постель. Я и так уже сильно задержался. Гроу ждал меня ещё на рассвете.
Я бы предпочла, чтобы ты и вовсе никуда не уезжал, ответила на это Селин. После каждого такого путешествия ты кричишь по ночам, как раненый зверь. Это страшно, между прочим. И на пользу тебе точно не идёт.
У меня нет выбора, сухо отрезал Уартхол. Нужно доставить в Акильфадию очень ценный груз.
Настолько ценный, что ты готов на целую неделю запереть себя в тесной каюте? изумлённо вскинула брови Ланселина. Интересно, что же это за груз такой? Можешь не рассказывать, я в твои дела не лезу. Просто любопытно. Ты же не выносишь закрытые пространства, даже в карете никогда не ездишь, только верхом, а тут добровольно отправляешься в путешествие на корабле. Нет, я понимаю, что постоянно сидеть в каюте тебя никто не заставит, ну а если шторм начнётся?
Это-то его и беспокоило. Последний год Дэнзет провёл в Тсалитане в должности посла Акильфадии при дворе местного правителя. Это был, пожалуй, самый спокойный год в его жизни. Обязанностей Вея и Маркус Колехорты на своего друга возложили не так уж и много ему полагалось представлять интересы своего королевства, наблюдать за изменениями в отношении Тсалитана к союзникам и торговым партнёрам, а также время от времени выкупать рабов у Гильдии работорговцев или текущих владельцев. Преимущественно этими рабами были члены каких-нибудь знатных семей, и за них ратовали богатые родственники, поэтому с финансовой точки зрения подобные вопросы решались быстро и без проблем. Сложнее было отыскивать попавших в рабство простолюдинов особой ценности они не представляли, с ними не церемонились, а пути перепродажи порой уводили Дэнзета из Тсалитана на другие острова. Но он не занимался этим сам. Для такой работы у него имелись доверенные люди, которые за приличное жалование колесили по всей Сальсирии, выполняя сложные и опасные поручения нанимателя. Они выкупали рабов и переправляли их в Акильфадию без участия в этом господина Уартхола, но в этот раз доверить ценный груз Дэнзет не мог никому. Селин права недельное путешествие в маленькой каюте на торговом судне могло вновь разбудить демонов в его душе. В последние месяцы приступы ярости случались крайне редко, потому что Дэнзет старательно избегал темноты и ограниченного пространства, но на корабле это действительно очень сложно, особенно если начнётся шторм.
Прости, но и об этих моих делах тебе тоже знать не нужно, ответил он Ланселине. Если хочешь, можешь оставаться здесь гостьей до моего возвращения.
Селин обиженно надула губы и проворчала:
Тайны, тайны Когда-нибудь они поглотят твой разум целиком, и ты перестанешь понимать, что нужно держать в секрете, а что можно рассказать. Любовь моя, так нельзя. Должен же быть в этом жестоком мире хотя бы один человек, перед которым ты можешь раскрыть душу, не опасаясь предательства.
Он есть, подтвердил Дэнзет. Их даже четверо.
Если ты о своих акильфийских друзьях сейчас говоришь, то я не об этом, лениво отмахнулась от него Селин. О другой духовной близости речь. О гораздо большей степени доверия, чем может быть между друзьями.
Любовь криво усмехнулся Уартхол. Ну конечно. Как же я сразу-то не догадался?
Любовь вздохнула Ланселина.
Она снова перевернулась на спину и раскинула руки в сторону. Уставилась в полог балдахина мечтательным взглядом. Ещё раз громко вздохнула и при этом будто бы нечаянно сдвинула ткань на своей груди, пытаясь завлечь Дэнзета в чувственную игру. Хорошая актриса. Красивая и умная. Насквозь лживая, но ничего другого от жрицы Храма Даар ждать и нельзя было. Наблюдая за тем, как её глаза затуманиваются фальшивой поволокой страсти, Дэнзет с трудом удержался от очередной улыбки.
Мне пора собираться, извини, бросил он наложнице со всей небрежностью, на какую только был способен, и покинул спальню.
Прикрыл за собой высокую дверь, украшенную резьбой и позолотой. Дождался тяжёлого удара в эту самую дверь и жалобного звона разбившейся вазы из горного хрусталя и только после этого всё-таки позволил себе улыбнуться.
* * *
Два года назад Дэнзет Уартхол ещё не был послом. Он был просто другом и боевым соратником Маркуса Колехорта. Они служили вместе в одном гарнизоне, отражавшем нападения кьорвигов на южное побережье острова Сеар. Оба давали клятву верности канувшему в небытие королевству Сеарката. Сражались бок о бок, делили радости побед и горечь поражений. После того, как Дэнзет попал в плен к кьорвигам и за три года, проведённые там, озверел до неконтролируемого состояния, только Маркус нашёл в себе смелость вступиться за него перед военачальниками. А после списания со службы именно Колехорт вытащил его буквально из помойки, не позволив спиться и пасть духом окончательно.