Она растворилась, пояснила «королева». Падают на мою голову вот такие перепутавшие маршруты, а мне на вас драгоценные спирвеи тратить приходится.
Что такое «спирвеи», я не знала, и, судя по выражению лиц присутствующих, никто объяснять мне не собирался.
Так значит, врач, говоришь? зачем-то переспросила она меня.
Я кивнула в ответ.
А какой специализации?
Терапевт широкого профиля или как нас называют, семейный доктор, сообщила я. В нашем институте лишь недавно открыли такую специальность, и я очень гордилась, что меня взяли на нее. В перспективе я видела себя врачом, работающим в подразделении медицины катастроф.
Нас всех учили понемногу чему-нибудь и как-нибудь, скривилась моя собеседница, неожиданно процитировав Александра Сергеевича. А с магией у тебя как?
С какой магией? я откровенно растерялась от этого вопроса.
С лечебной, естественно! кривая усмешка преобразила ее лицо, делая похожим на хищную птицу.
У меня нет магии. Она же только в сказках бывает! возмутилась я в ответ.
И как ты собираешься работать доктором? Скажи, вот чем ты будешь лечить больное горло? женщина близко подошла ко мне и стала смотреть в упор в мои глаза.
Если ангина вызвана микробами, то антибиотиками. Если заболевание вирусное, то соответствующими антивирусными препаратами, я все еще не понимала, чего от меня хотят. Но так как была в непонятном месте, старалась быть, по крайней мере, вежливой.
А у нас здесь нет ваших таблеток! глаза женщины победно блеснули, словно она поймала меня на чем-то запрещенном. И надеюсь, антибиотики никто и никогда не изобретет. Чем ты будешь лечить больных?
И все-таки я попала. Ее фраза «на Земле», странные вопросы про магию подтвердили степень моего попаданства. Только до конца мне еще не верилось. В голове билась лишь тревожная мысль, что если послезавтра я не появлюсь на работе, меня сначала потеряют. А потом просто напросто уволят.
А нельзя меня отправить обратно? робко уточнила я. Мне послезавтра на работу.
Нельзя! женщина сурово свела брови к переносице. Маршрутка на Землю будет через три месяца. Кормить тебя за счет королевства я не намерена.
Затем она развернулась к «Шиномонтажу», сиротливо стоявшему у дверей и дожидавшемуся, пока на него обратят внимание:
Шин Монтажью, определите девицу в пятую лечебницу. Санитаркой! У нее есть склонность к медицине. Думаю, санитарка из нее получится прекрасная.
Шин Монтажью? Вот тебе и Шиномонтаж! Похоже, этот мир действительно дружит с магией. А загадочный спирвей внезапно позволил мне понимать речь местных жителей. Мой мозг уже заботливо сообщил мне, что шин на местном языке переводится примерно как «шевалье» или «джентльмен», дворянин, но без титула. Монтажью всего лишь родовое имя начальника местной охраны. Это именно ему передали меня парни, которые стажировались в охране и по счастливой или не очень случайности встретились мне на пути.
За окном уже темнело. Солнце давно скрылось за горизонтом, а синяя звезда окрашивала небо последними голубыми лучами.
Пойдем, дева, будем тебя в лечебницу устраивать! позвал меня шин.
Мне оставалось лишь покорно кивнуть и пойти за ним. Что ж, думаю, опыт в иномирной больнице, хоть и на самой низшей должности, будет бесценным.
Скажите, а кто эта женщина, у которой мы только что были? рискнула я спросить у сопровождавшего.
Женщина? он криво усмехнулся. Шари Аглая не женщина. Она наша королева и конь с яйцами.
Подозреваю, что последняя фраза на местном языке звучала несколько иначе. Только переводчик внутри меня выбрал именно такой перевод, чтобы стало сразу понятно, о чем идет речь.
А где вы успели с ней познакомиться? Шари до простого люда обычно не снисходит? задал он мне встречный вопрос.
Сегодня в одной маршрутке ехали, шин странно посмотрел на меня и ничего не ответил.
Так мы и шли дальше молча. Я же с любопытством оглядывалась по сторонам, впитывая в себя пейзажи иного мира. Он был очень похож на наш, но все же чувствовалось и отличие. Эти вытянутые тени с сиреневым отливом. Такие если и были, только где-нибудь в разноцветных каньонах Америки, где я, честно, никогда не была.
Скоро мы подошли к одноэтажному приземистому зданию за невысоким забором.
Вот и лечебница! Сейчас я познакомлю тебя с шином Гримли. Он курирует это богоугодное заведение. Пристроит тебя где-нибудь на ночлег, а там уж и сама как-нибудь устроишься.
Так и началась моя новая жизнь. Что она мне принесет, а что заберет, я пока даже не догадывалась. Но как говорила бабуля, все, что ни делается, все к лучшему. Если даже иногда вам кажется совсем иное.
Глава 3
Шин Гримли оказался высоким и очень худым мужчиной. На нем болталась серая хламида с завязками на спине. У нас в подобных ходили санитары в моргах. Надеюсь, мне все же придется работать с живыми. Вспоминая все многочисленные уроки по психологии, которые я так не любила в институте, зато потом с удовольствием изучала в интернете, постаралась не паниковать и принять перемены, произошедшие в моей жизни. Удавалось это с переменным успехом.
Так-с, это правда, что вы хотите посвятить свою жизнь лекарскому делу? спросил меня шин лекарь, сканируя цепкими глазами, которые отливали желтизной. Встретив нас с шином Монтежью стоя, после ухода последнего, он сел за стол спиной к окну и сцепил свои костлявые пальцы, устроив ладони на столе.
Я из другого мира. И там я работала доктором. Общей практики, зачем-то добавила напоследок.
И что вам там не сиделось? Тоже решили покорить сердце шарина?
Шарин сын королевы. Это мой внутренний переводчик сообщил. Почему все хотели покорить его сердце я, естественно не знала. И даже стало немного обидно, что его совершенно не интересует моя профпригодность. Я это высказала работодателю.
Если вдруг станешь шари, тогда и будешь со мной разговаривать в подобном тоне! неожиданно резко оборвал мой монолог Гримли. А пока запомни: ты всего лишь женщина. И скажи спасибо, что Аглая за тебя похлопотала. Иначе я давно бы выставил доктора общей практики за забор.
Похлопотала? Этот язвительно-презрительный тон теперь называется «похлопотала»? Но, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не лезут. И я благоразумно прикусила язык. Три месяца до следующей маршрутки нужно было как-то выживать.
Шин вызвал мальчишку, внешним видом похожим на моих давешних знакомых Риваля и Рубиля. Он проводил и показал мне малехонький чуланчик, в котором стояли лишь узкая кровать, застеленная жестким серым одеялом, которое в моем мозгу прочно ассоциировалось с армейской казармой, да странная смесь шкафа со стулом. Шкафчик был расположен там, где в нашем мире располагалась спинки.
Это ваше временное жильё, шина. Завтрак в семь тридцать вместе с больными. Отдыхайте! с этими словами парень вышел и затворил за собой двери.
Как в семь тридцать? Я кушать хочу! Последний раз еда попала в мой желудок во время поминального обеда. Только она в тот момент мне встала поперек горла и я практически ничего не съела. Да вот спорить мне было не с кем. Пришлось раздеться до трусов и футболки и забраться под колючее одеяло.
Сон никак не шел. Одеяло нещадно кололо и совершенно не грело. Часов у меня не было. Смартфон сел. Розетку для его подзарядки я так и не нашла. В итоге смотрела в темный потолок и решала очень трудный для себя вопрос: пролежать так до утра или все же одеться? Кровать уже кое-как нагрелась. И терять остатки тепла совершенно не хотелось. Но колючки впивались в кожу, словно на меня положили и придавили сверху ипликатор Кузнецова, и мешали заснуть.
Я встала, нашарила в темноте свою одежду, благо комната была три шага на пять, и оделась. Только нырять обратно под одеяло передумала. Раз оделась, может, сходить поискать кухню или хоть какое-нибудь помещение со съестным? В моем новом лексиконе слово «кухня» было, значит, была и надежда найти завалящую корочку хлеба, и с ее помощью благополучно дожить до утра.