Я по обыкновенности живу,
И слышу звук невыносимый:
Сосед сверлит,
На улице гребут
Устал
Ремонт невыносимый,
Что дрелью сверлит голову
Годами!
И я б наверх пошёл
И стрельнул в голову,
Крича словами:
Товарищ.
Звук.
Закрой!
Что сквозь щели слышно,
Промокшие от влажности сырой,
Прокуренной многоэтажки
Век приличный!
Смотришь в квартиры
Кто
Ещё
живой!!!?
А не поймешь,
Зайду я дважды,
И окроплю пространство тишиной.
Романтика, луна, сидим
Балкон.
Романтика, луна сидим.
Рука к руке; ладони держим.
Дыханье, ветер, чувства мы одни.
Миг, мысли, страсти, запах вечность!
«Целуй»
Мои колени, звёзды нежность!
Твои уста, дыханье, взгляд твой звук!
Мы тишина, ночные волны ветер,
Двумя телами наполняющий сосуд.
А в аду лишь чёрно-белый шум и мечты о крыльях
Посмотри в мои глаза.
Ты не видишь, что тьма там?
Рвётся из кожи,
Бьётся набатом,
Просит пощады,
Уберечь от людских взглядов;
Души их слабы,
Речи их лживы,
Высокомерия ради
Их жизни носимы
Взгляд их опасен,
Кровав
И насмешлив,
Как к счету один становится вежлив;
В людях нету силы
Лишь зверство гормонов,
Прощеньем гонимы
Библейский законов;
Живут словно стая
И думают живы:
Мы люди из рая,
Но к аду гонимы
Стоим в чернозёме
Да крыльев в нас нету.
Копаем под землю;
Скупаем билеты.
Живем под землей мы,
В вагоны одеты,
Мечтая о крыльях,
Мы рыскаем в недрах.
Освоив лопату,
О свете забыли;
Темны души лампы, -
Мы не заплатили.
Накинув очки
и замазав их краской;
Две в уши затычки
Чёрно белый шум в массы.
Не тянемся к небу,
Во тьму мы уплыли.
О рае забыли
Мы адом влечимы.
Музыка и голуби
Поигрывая на виолончели в глухом городе,
Музыкант каждый день разрывал своими движениями пространство,
Отправляя по воздуху ноты.
Единственные, кого он собирал вокруг, так это голубей,
Которых сутками напролет, хлебом и надежной на что-то лучшее,
прикармливала местная сумасшедшая.
Давала она надежду и музыканту,
Что на бесплатную еду и мечты, отвлечётся хоть пару человек.
Но он не понимал, что любовь к сложному и прекрасному сродни получению
удовольствия от беззаботной жизни:
Когда, чтобы растрачивать на голубей хлеб,
Тебе не ненужно иметь справку.
Вечером город собирался спать,
А в центре, у памятника свободы,
Так и сидел музыкант и местная сумасшедшая.
Один верил в то, что она там не только ради голубей;
а вторая, считала, что птицам полезна классическая музыка.
Игра без правил
Я, человек,
я верю что сегодня могу быть таким,
а завтра другим,
а вчера я совсем был третьим;
и почему я должен прилипать к одному (?)
я совсем не пойму,
если вам так привычнее видеть:
предавая себя,
мы теряем года,
что единожды дали;
ведь всё это игра
не поймём никогда
кем те правила да́нны.
И я завтра проснусь,
другим лицом улыбнусь
ко вчерашнему миру.
Станет завтра вчера,
а сегодня тогда,
каждый день партия,
что на шахматах жизни.
Не по душе завтра Я?
оставь в сердце вчера
и иди с ним по жизни.
Просто помни всегда,
жизнь вся эта игра,
нету правил в ней,
свыкнись.
Диссонанс
Я ходил на работу часто,
что ещё больше раздражало начальницу;
стоило мне открыть рот и её день начинал портиться.
Не сказать, что я получал от этого удовольствие,
я просто не мог жить по-другому:
просто её понимание жизни
не совпадало с биением моего сердца.
А по негласному закону природы:
любой диссонанс ведёт к разрушению.
И в этом нет ничего противоестественного:
я продолжаю жить дальше,
а она,
возможно опять в поисках близких себе частот.
Почему зрачки сужаются
Последнее время смотрю на себя в зеркало и зрачки сужаются:
то ли мне надо пить больше кофе,
то ли у меня редкое заболевание глаз,
или просто надо быть реалистом, и признаться в ненависти к самому себе.
Диагноз неизвестен
Мне тяжело,
но я парадоксально от этого счастлив.
Мне больно,
но именно это и даёт мне испытывать радость.
Может быть я болен
и мне надо к врачу?
Или я просто извращенец,
которому следует найти единомышленников?
Californication
Я живу под мотивы Californication,
Наполнен мечтою и лёгкостью жизни неспешной.
Деньги и слава полезны не спорю,
Но что есть благо на свете,
Когда внутри недоволен?
Говорят, что немодно быть ныне поэтом,
Мотив сей песни не увлечён двадцать первым веком.
А я вам скажу!
Что не увлечён я нынешним столетьем;
Поэт не пишет эпохе
он пишет в вечность!
В один день я начал писать
я рассчитываю на бессмертность!
Да!
Может я и не увижу высадки на Марс,
И не опрокину рюмку с зелёным человечком,
Не трахну инопланетянку между глаз,
И не поговорю с апостолом о вечном.
Да, пройдут года
И позабудет многих вечность;
Но есть один незримый шанс
В этом мире скоротечном,
Что мои строчку прочтёт будущий астронавт,
Путешествуя по дороге млечной.
И да, может я совсем дурак,
Но буду жить под мотив Californication:
Если начал движенье вперёд
смотри в вечность!
В паутине
Паутина лишних слов:
Фильмы, толки, сериалы;
В тот момент, когда готов,
Отвлекают от начала.
Гроза
Была гроза,
а за ней град;
все сидят с какао дома;
я выйду в шлёпках на мокрый асфальт, -
кому-то слякоть, а мне как дома!
На улицах свежесть,
Души благодать;
Временами в обществе грустно;
И надо уметь одному гулять;
С людьми хорошо, но бывает пусто.
Делу время
Делу время
Потехи лишь час,
Так советовали нам прародители;
Они обе живут где-то в нас:
Добродетели
И вредители.
Делу время
Потехи лишь час;
Та вторая не может насытиться,
Когда первая спит где-то в нас,
Постоянно страдая от сытости.
Заходя в интернет
Заходя в интернет мне кажется, что он хочет, чтобы я не самореализовался в жизни
И оставил пустоту отчизне
И будущим векам;
Что строками
Могли б прорваться
И в душу юную забраться,
И мусор слов тех бранных,
На руки взять
И вымести с пути.
Ведь мы привыкли к брани,
Чего сказать и сам грешу:
В продуктовом не дали сдачу
послал благим я матом!
Да что тебя морали я учу.
Реклама
Я сижу у компа и смотрю рекламу;
Американская мечта,
Чтоб она пропала;
Душу русскую не заменишь центом,
Ни французской булкой,
Ни Канадским гербом.
Я сижу и плачу на стон культуры,
Был великий век
Два -один забуду.
За порогом он не иду на встречу,
Двадцать два, надежда,
в нём увековечусь.
Там другие мысли,
Другие нравы;
Нет культур свободы, -
Всё враньё пропало!
И неистов звон
Тех правдивых речей,
Коим в двадцать первом веке мы шли на встречу.
Правда вся в зерне -
Его посеяв;
Прорастёт сквозь век -
К правнукам прозреет;
Спорный прошлый мир -
Зацветает правдой;
Кто мудрец, кто лжец
облачится правдой.
Ведь культура вся, -
Мысли поколений;
Субъективны мы
К объективным мненьям;
Никогда не примем
Колкую нам правду;
Ложь возьмём наденем,
Шёлковый халат прохладный.
Гречка
Сижу на кухне я, -
Варю я гречку.
Погода за окном херня, -
Пойду на речку.
Хотя я в Москве, -
Пиздёж мне вечен,
Из привычных уст
Московской лживой речи.
Говорят, работа чтоб она пропала.
Деньги, заработок, -
что вам сука мало!?
Не пойму я вас,
Нет трактовки к лживой речи!
Коль не знаешь сам!
Нехуй мне перечить!
Маленький посёлок Горняк
Дух свободы вечный!!
Истина она одна, -
В поле междуречья;
Храмы, культы, старина
Наполняют вечность.
Люцифер
Ты Люцифер и Михаил в одном лице,
Ты Злость и Ненависть в одном флаконе,
Каин и Авель ты в одной душе,
Что борются внутри тебя
За право властвовать тобою.
По страдательной
Мой шаг, идёт он по страдательной,
Несхож ни капли с жизнью обывательской,
Сором речей, что отправляют по касательной
К той жизни, что называют обязательной.
Компостом наши головы засеяны, -
То результат органических отходов разложения.
И как только на эту грязь ложится стихосложение?!
Как не покрылось известью моё воображение?!
Скажу, азот необходим он для компоста;
Углерод он важен для энергетического роста,
А по-простому необходим он для энергии;
O2 нам нужен для его же окисления;