С другой стороны, Катя не сделала в своей жизни ничего, за что кому-то хотеть её смерти
А может, всё дело не в ней, а в Пашке? Может, это за ним гоняются, а она просто оказалась втянута в его дела? Может, Пашка не тот, за кого себя выдаёт? Может, он спецагент? Бонд. Джеймс Бонд И теперь спецслужбы хотят его убрать? И её заодно вдруг он ей открыл какие-то тайны?
Но ведь он ничего такого ей не говорил!
Но ведь спецназовцы об этом не знают!..
Значит, как-то нужно им сказать, что она ни в чём не виновата и ничего не знает. И будет молчать.
Ага Они сначала пристукнут, а потом будут разбираться
Сердце защемило, в висках застучало, а в горле пересохло, и слёзы сами полились из глаз.
Катя, да что ты, доченька? кинулась к ней Алла Игоревна. Что ты, дорогая? Мы справимся, мы не оставим тебя, ты не бойся! Мы будем тебя защищать! Мы сейчас полицию вызовем. Да, отец?
Кстати, да! ответил Денис Владимирович, помолчал и с сомнением добавил: А что мы им скажем?
Не здесь, сказала Катя и добавила в ответ на недоумённые взгляды: Нужно вернуться в тот Барнаул, в нормальный.
И вновь перед глазами присутствующих мир поплыл, унося в чёрную дыру нелепые одежды и причёски, синяки и татуировки, немытую посуду и запущенный дом. И принося сквозняк от высаженного окна и незакрытой входной двери.
В комнате было холодно февраль как-никак.
Пока Денис Владимирович с ужасом смотрел по сторонам, Светка побежала и закрыла входную дверь, а Алла Игоревна кинулась подушками закрывать дыру, зиявшую вместо окна. Она попыталась разобрать обломки рамы и как-то приделать их в окне, чтобы подушки не вываливались на улицу, но у неё ничего не получалось.
Отвлёк её голос с улицы.
Соседи, что у вас произошло? спросила соседка-следователь Анна Михайловна, останавливаясь в освещённом прямоугольнике напротив высаженного окна. Катю нашли?
Да, с Катей всё в порядке, жива и здорова, ответила Алла Игоревна.
А что с окном? не унималась Анна Михайловна профессия следователя внесла свой отпечаток в разговор.
Выбили окно, ответила Алла Игоревна, пытаясь зацепить за косяк обломок рамы.
А кто выбил? продолжала допрос соседка-следователь.
Так не видели ответила Алла Игоревна, нисколько не погрешив против истины.
Так вам полицию нужно вызвать. Чтоб осмотрели место происшествия. Хулиганов-то поймать нужно. Позвоню сама, чтоб быстрее приехали, сказала Анна Михайловна и достала телефон.
Катя смотрела то на остановившуюся мать, то на соседку и не могла решить: нужно вызывать полицию или нет? С одной стороны, может, разберутся, что происходит. А с другой вдруг спецназовцы связаны с полицией? И тогда опасность только увеличится
И ещё Катя вдруг поняла сразу каким-то звериным чутьём поняла: про Барнеаполь говорить нельзя. И про то, что она может перемещаться сама и перемещать людей, тем более нельзя.
Пока Анна Михайловна звонила, нажимала на свои каналы, а Алла Игоревна закрывала окно подушками, Денис Владимирович глянул на Колю, а сказал Кате:
Пойдём, доча. У меня там есть кусок ДВП, поможешь мне, поддержишь. Надо как-то А то женщины ничего толком сделать не могут
Не успел он договорить, как Коля выступил вперёд.
Давайте лучше я помогу вам, сказал он.
Денис Владимирович улыбнулся именно такой реакции он и ждал.
Пойдём! сказал он и добавил: На саморезы посадим.
Пока вынесли на улицу кусок ДВП, пока выяснили, что одного его не хватит, пока нашли, чем надставить, приехала следственная бригада.
Сфотографировали, опросили, записали и уехали.
Катя предоставила объясняться родителям, а сама взяла веник и совок и принялась сметать мусор от высаженного окна и от следов спецназовцев. Хоть она ничего и не говорила, всё ж прислушивалась к разговору: вдруг что-то важное проскользнёт, вдруг полицейские скажут что-то важное
Алла Игоревна и Денис Владимирович, словно договорились, ни слова не проронили из того, что рассказывала им Катя. Их показания были простыми: пришли домой, а тут вот что дверь распахнута, окно выбито, в доме полно следов. Нет, ничего вроде не украли, нет, врагов нету. Кто был не знаем. Да и уходили-то ненадолго в магазин. Нет, ничего не купили. Почему? Деньги дома забыли. Да просто прогуляться ходили Имеем право?
За всеми этими событиями День святого Валентина потихоньку подошёл к своему завершению. Напомнил об этом Светкин телефон звонила Светкина мама.
Светка, а следом и Коля, хотя и с большой неохотой, отправились по домам.
Катя с родителями остались у себя дома. Они не пошли никуда, хоть и Светка, и Коля звали их ночевать к себе. Но как оставить дом? Дом бросить нельзя. И даже не потому, что кто-то залезет в Барнауле это не так уж часто случается. Просто нельзя бросать дом! Дом помогает, когда и ты помогаешь ему, когда заботишься о нём. Это даже не член семьи Это Дом!
Алла Игоревна с Катей на скорую руку собрали ужин, поели и начали укладываться. В бывшую свою комнату Катя не могла пойти именно там через окно и вошли спецназовцы. Постелили ей на диване в общей комнате.
Несмотря на усталость, Катя долго не могла уснуть. И весь сегодняшний день, и дни с момента знакомства с Пашкой, все их встречи и разговоры снова и снова проходили перед её внутренним взором. На всё это накладывался голос бабушки: «Иди к истокам, девонька, иди к истокам. Именно там собака порылась Именно там».
И вот уже Катя шла к истокам. Она шла в длинной белой рубахе, украшенной вышивкой. На голове у неё был венок из кувшинок. Шла она босиком по едва заметной тропке. «Эх, не нахоженная тропинка, думала Катя. Редко кто ходит к истокам. Вот и блудят все»
По правую руку текла речушка. Местами она разливалась в круглые озёрца с тёмной, но чистой водой и с кувшинками по краям, и Кате тогда хотелось искупаться каждое озерцо было похоже на какую-то встречу, событие Но она боялась, что если войдёт здесь в воду, то собьётся с пути, а нужно дойти до истоков так сказала бабушка, а бабушка знает А что бабушка знает? А бабушка знает всё. На то она и бабушка.
Катя шла и шла, а озёрца нанизывались и нанизывались на нитку речушки, как агатовые бусины на нитку. И чем дальше Катя шла, тем длиннее, богаче получалось ожерелье, а истока всё не было и не было.
Пели птицы, дул лёгкий ветерок, и речушка никак не не начиналась.
Катя шла и думала, что если бы она дошла до истока, до самого начала, и встретила там бабушку, такую же улыбчивую, в очках, в вязаной кофте, с седыми волосами, собранными в шишку на затылке, такую же, какой Катя её запомнила, то что бы Катя спросила у бабушки?
Наверное, сказала бы: «Бабушка, как мне тебя не хватает!»
А бабушка ответила бы: «Так я никогда не оставляла тебя, девонька. Просто ты не всегда меня слышишь»
И тогда Катя спросила бы: «Бабушка, а ты поможешь мне найти истоки, разобраться, что произошло?»
А бабушка ответила бы: «Конечно, дорогая! Бабушки для того и есть на белом свете, чтобы помогать внукам!»
А Катя спросила бы: «Бабушка, а Пашка любит меня?»
А бабушка ответила бы: «Любит. Ты верь своему сердцу. Не Пашке»
«А что, Пашка обманывает меня?»
«Да. Но это не важно. Он заботится о тебе. Настоящий Пашка»
«А есть ненастоящий?»
«Есть».
«А как мне отличить одного от другого?»
«Слушай сердце и верь сердцу».
«А спецназовцы вернутся?»
«Вернутся».
«Что мне сделать, чтобы защититься самой и защитить родителей?»
«Оставайся человеком».
Катя вдруг увидела планетарий, тот самый день, когда они с Пашкой познакомились. Увидела как-то сверху и со стороны И там был Пашка Он стоял так, что входящие в зал планетария его не замечали, а ему, наоборот, хорошо было видно всех входящих. Ещё увидела, как они со Светкой проходят на свои места, садятся в кресла. А Пашка, едва они вошли в зал, перестал обращать внимание на остальных. Словно ждал именно её, словно точно знал, что она туда придёт.