Пока что не позовет ее? Йенс наклонился вперед. Я не знаю, о чем вы говорите.
Вы слышали слышали историю о четырех королевах, герр?
Миледи, я не
Четыре королевы, избранные судьбой, моя мать рассмеялась, но смех перешел в кашель. Йенс тут же помог ей поднести ко рту рог с водой, пока кашель не унялся. С того места, с которого смотрела воспоминание, я различила тонкую руку, тянущуюся к Йенсу.
Норны они благословили мир дарами. Жадные люди попытались забрать их силу. Но сказано, что дары возвратятся. Она она могла бы стать королевой, герр.
Миледи, я не придаю значения легендам и сказкам. Я знаю то, что реально, сказал Йенс. А реальность в том, что ваша девочка последняя истинная наследница. Чего вы хотите от меня?
В голове заклубился туман. Воспоминание начало блекнуть по мере того, как жизнь моей матери растворялась в Ином мире.
Уберегите ее, пока пока оно не позовет ее. Помогите ей восстать.
Миледи, на лице Йенса читалось его новое бремя. Я не знаю, будет ли это когда-либо возможно. Ваш род убивают, их выслеживают. Я уберегу ее от этого. Раскрыть ее это смертный приговор. Она станет никем.
Моя мать судорожно выдохнула.
Тени и свет. Вам не кажется, что они уравновешивают друг друга, герр?
Наверное. Леди Сиг, вам нужно отдыхать.
Я родила ее в темноте в темноте и держала. Может, это знак ее судьбы, ибо я вижу, как она восстанет из тени, в воспоминании моя мать сделала долгий, дрожащий вдох. Королева теней, герр. Интересно интересно, почему я вижу их повсюду вокруг нее. Дар от Норн. Шанс увидеть ее, когда я сама уже не смогу.
Вы видите ее в тенях? прошептал Йенс, беря ее за руку.
Они следуют за ней.
Проклятье тьмы?
Мое лицо дрогнуло, когда в воспоминании матери нежная улыбка, пускай и не моя, расползлась по ее лицу.
Нет, герр. Тьма будет ее силой, моя мать зашлась новым приступом кашля. Он был влажным, моих ноздрей коснулась сладкая вонь месмера в крови. Она умирала. Ее голос стал тише, не громче шепота на ветру. Королева теней. Когда оно позовет ее она заберет то, что принадлежит нам. Она должна. Она
Когда моя мать затихла, Йенс подался вперед.
Миледи?
Из моего горла вырвался тяжелый вздох, но не мой.
Она будет жить выживет с тенями. Скажите ей, что мы мы любили ее.
Пепельный дым заполнил мою голову, оплетая тепло комнаты, пока по моей коже не пробежал мороз. Трав и чая больше не было, и воздухом завладели сырые, прокуренные ароматы Колючего Леса.
Я моргала, прогоняя клочки дыма, пока не смогла четко разглядеть лицо Товы. Ее яркие глаза не мигая смотрели в мои.
Ну?
Она бредила, но она все повторяла, что я королева теней и что тьма будет моей силой.
Мне что, на роду написано быть злобным монстром?
Това выгнула одну бровь.
Ну ладно. С этим позже разберемся, наверное. Что-то еще?
Она упорно повторяла, что что-то позовет меня, когда придет пора. Она хотела, чтобы Йенс не дал мне умереть, пока не настанет подходящий момент. Какой момент?
Подбородок Товы дрогнул.
Этого я не скажу, но что, если она могла видеть? Разве не такой был дар у древних мастеров памяти? Они могли видеть то, что еще даже не началось.
Никлас верит, что ви́дение исходило от кольца, но никто не знает наверняка, могли ли они действительно видеть. В любом случае она скорее верила, будто я для чего-то избрана. Будто она знала, что у судьбы на меня планы. Она все упоминала четырех королев.
Това пожала плечами.
О королевах есть много мифов и легенд.
Ни одной не читала.
Уж явно потому, что Йенс Штром такое от тебя прятал.
Верно. Йенс не разрешал мне читать те же сказки, что Хаген и Бард читали в детстве. Мне оставалось лишь воображать далекие земли на сеновале, вместе с Кейзом.
Занятно, что она упоминает тени, продолжала Това. Потому что если кто и король теней, так это Кейз. Может, это твоя тропа. Жить вместе с ним в тенях.
Она хваталась за соломинку. Я ее понимала, я и сама себя чувствовала точно так же. Любой намек, дающий нам надежду на то, что боги, Норны или что-нибудь еще направит нас на дорогу, ведущую к освобождению Повелителя теней, я была готова просто встроить себе в голову, пока не поверю в него всем своим существом.
Я не вполне понимаю, о чем она вообще говорила, но кажется, она верила, что я должна сыграть определенную роль в этом королевстве, я подтянула колени к груди и обхватила их руками. Но как мне это сделать? Я чувствую себя так, будто сделана изо льда и все больше замерзаю с каждой минутой.
Това пошарила под одеялом и взяла меня за руку, чуть пожав ее.
Теперь у тебя за плечами стоит вера твоей матери. Черпай силу из нее. Но это ведь еще не все. Я сюда не просто так пришла. Я, кажется, нашла кое-кого, кто может помочь тебе оттаять. Хотя бы на какое-то время.
И кто это?
Това села.
Пойди сама посмотри. Тебе нужно двигаться, нужно подышать новым воздухом, может, поесть и попить. Базовые вещи, чтобы не умереть.
А у него вот нет подобной роскоши в той сырой камере, в которой его держат, я перекатилась на другой бок, оставляя Тову за спиной.
Она раздраженно вздохнула и пихнула меня локтем в бедро.
Вставай. Можешь прогибаться, но ломаться нельзя. Не тогда, когда он на тебя рассчитывает.
Пекло, эта женщина умела вонзить нож прямо в сердце.
Что еще хуже: Това была права. Я не могла вот так загнуться. Лежа здесь и умирая, я ничем Кейзу не помогу; это не решит проблему возвращения кольца королевы. Если то, что сказал мне Йенс Штром, правда, то это кольцо докажет, что я истинная наследница Восточного королевства.
Треклятый смертный приговор в этом богами забытом месте.
Но если, заполучив кольцо и выпустив месмер, который в нем живет, я спасу Кейза Эрикссона, то я это сделаю. Не задумываясь.
Глава 2. Воровка памяти
Я медленно выбралась из-под одеяла и ползала по лачуге, пока нормально не оделась: в болтающуюся на мне тунику, штаны с прорехами на коленях и кожаные туфли. Я не знала, чьи они.
Това мне одобрительно кивнула и открыла дверь. Пока она вела нас к костровой яме на краю Колючего Леса, я пальцами распутывала колтуны в волосах.
На камнях и бревнах расположилась вся гильдия Кривов. Хаген сидел подле Гуннара. При свете дня мой брат выглядел не так болезненно. Может, это оттого, что он воссоединился с сыном, а может, оттого, что дышал воздухом свободы спустя столько лет, что он провел, запертый в камере.
Эш и Ханна на бревне держались за руки. Ханна смотрела, как Эш тыкал в угли длинной палкой. Глаза мальчика были опухшими, а на бледных щеках виднелись дорожки спекшихся, высохших слез.
Мое сердце чуть не рассыпалось при виде двух самых юных Кривов.
Я моргнула, отворачиваясь от детей. Рассыпаться было некогда. Как и сказала Това, прогибайся, но не ломайся. Пока нельзя.
Раум ходил туда-сюда позади бревна Эша и Ханны. На лице хмурая гримаса, и он все встряхивал руками на каждом шагу. Прочие Кривы с тяжелым унынием смотрели в огонь. Никто не говорил.
Некоторые члены гильдии Фалькинов примостились среди Кривов. Никлас и Джуни сидели рядом с Вали и Линксом. Глава гильдии Фалькинов выглядел усталым и растрепанным. Джунис поглаживала изгиб его уха, вторая ее рука лежала у него на бедре.
Может, в ее прикосновении была какая-то магия. Чем дольше она ласкала его, тем сильнее Никлас расслаблялся рядом с женой.
Когда мы с Товой вышли вперед, несколько пар глаз поднялись. Раум на полвздоха остановился, а затем снова начал метаться.
Хаген подвинулся и со сломленной улыбкой на лице похлопал по месту рядом с собой.
Я привалилась к брату, разрываясь между облегчением от того, что он свободен от Маскарада Аски, и боли от того, что мы обменяли одного пленника на другого.
Движение по ту сторону костра заставило меня посмотреть сквозь дым.
Сердце замерло в груди. Я заметила лицо, которому здесь не место.