Человек рождается чёрным или белым где угодно, но только на Ямайке он может быть чёрным по факту рождения и белым по заявлению. То есть: он законно объявляет себя белым. Когда я говорю «чёрный», я подразумеваю любого, в ком есть капля цветной крови, в нашем американском смысле этого слова: каким бы светлым он не казался, он знает, кто он есть на самом деле. Мне, например, рассказывали, какую панику вызвал визит покойного Джона Хоупа [13], президента университета в Атланте. Он посетил Кингстон в 1935 г. за несколько месяцев до своей смерти. Внешне он мало отличался от белого человека, и увидев, с какими почестями его встречали в кингстонском институте Рокфеллера [14], местные жители решили, что он и в самом деле чистокровный янки. После лекции последовал банкет в шикарном отеле «Миртл Бэнк», которому на острове нет равных. Всё шло по плану, пока мистер Хоуп не обратился к собранию с ответной речью, начав её со слов «Мы негры»
Часть аудитории оказалась на грани обморока. Ведь оратор выглядел светлее отборных мулатов, считавших свою белизну пределом мечтаний. Но если даже такой беляк называет себя негром, кто же тогда в таком случае они? Слова заокеанского гостя прозвучали как сообщение об эпидемии чумы. Разумеется, среди них были и натуральные белые англичане, американцы, чьи мысли я бы с удовольствием почитала. Ещё с каким.
В положении, когда ты белый по переписи, но цветной по всем иным статьям, есть свои занятные обмолвки. Англичане считают, что, если кому‐то приятнее и комфортнее, живя в этой колонии считаться официально белым, окей по бумажке ты светлокож. Так и запишем. На публике англичане общаются с притворщиками с подчёркнутой вежливостью и радушием, начисто игнорируя их в частной и светской жизни. А их наглухо чёрные собратья так же не забывают, откуда эти белые выцвели. Что именно ты такой светлокожестью выгадываешь, мне не совсем ясно. «Люди с бодрым цветом кожи» так окрестил отщепенцев Джордж Бернард Шоу во время своего недавнего визита на Ямайку.
Отсюда снова возникает вопрос к тому, как яйца несутся не в курином гнезде. Когда темнокожая женщина рожает от англичанина или шотландца, о ней желательно вспоминать как можно реже. Но не дай бог тебе забыть про белого отца, каковы бы ни были обстоятельства твоего зачатия. «Мой папа это, мой папа то, и вообще, мой папа англосакс, чтоб вы знали», сплошные отцы, как будто деторождение по-ямайски обходится без женского участия. Чёрная кожа эмблема печали, которой предосудительно щеголять или любоваться. Джентльмены беременеют от джентльменов, как не утопично это звучит. Высадились на острове, соорудили по гнезду, снесли себе яйца и высиживают будущих ямайских «светляков».
Однако грядут иные времена, и они не за горами. Мало-помалу чернокожая Ямайка начинает себя уважать. Заметно возрастает интерес к африканскому культурному наследию песням, танцам, народной мудрости и сказаниям об Ананси [15]. Ямайские пословицы и прибаутки насыщены юмором, иронией и философским смыслом. Судите сами:
1. Камешку на дне летом не жарко («Сытый голодного не понимает»).
2. Пятнистую свинью за семь лет не отмоешь («Черного кобеля не отмоешь добела», «Горбатого могила исправит»).
3. От острой шпоры и конь запляшет («Нужда научит»).
4. Хворь въезжает на коне, а уходит пешком (заразиться болезнью проще, чем вылечить её).
5. Любая салфетка мечтает стать скатертью («Нет солдата, который не мечтает стать генералом»).
6. Быку рога не жмут («Своя рубашка ближе к телу»).
7. Ты виноват, раз оказался в клюве птички, червячок («Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать», «Кто сильнее, тот и прав»).
8. Хочешь вкусно есть говори приятное («Умей подмазать»).
9. Свои же на Ямайку продадут («Ближний враг твой»).
10. От дури собака, кабан жизни для [носится как угорелый] («Не забавы ради», «Уже не до шуток»).
11. Пальцем всегда тычут в кого‐то («Каждый видит чужие недостатки»).
12. Мешок на спине не чувствует, как она ноет («Скрипит воз, а везёт кобыла»).
Всего три года назад такие пословицы, как и всё чисто ямайское, считались субкультурой тёмных слоёв населения.
Супруга Нормана У. Мэнли, настоящая англичанка [16], запечатлевает ямайские образы в скульптуре. Её работы выделяются силой замысла и изяществом воплощения, подкреплённого мастерством. Отдавая предпочтение туземным моделям, она навлекла на себя гнев «белых по бумажке», чьё невежество и чванство не допускают, чтобы африканец из плоти и крови был объектом полноценного искусства. Между тем работы миссис Мэнли выставлены в галереях НьюЙорка, Лондона и Парижа. Большая статуй часть всё ещё пропадает в Кингстоне, но про них уже написало «Вест-Индское обозрение» голос мыслящей Ямайки. Это обнадёживает. Наряду с позитивной деятельностью сестёр Бейли [17], предпринимательством братьев Мейкле и растущим авторитетом клуба «Перо и Чернильница», всё это помогает раскрыться коллективному духу ямайского племени. И очень скоро на фоне этого ренессанса броскому глянцу Не куриного Гнезда предстоит потускнеть.
II
Козье карри
Во всём мире нет места красивее, чем приход Святой Марии на Ямайке. Точнее, это целая волость, чьей жемчужиной является порт, хотя райских уголков там и кроме него найдётся немало. Создатель всего сущего потратил массу энергии, доводя до совершенства эту часть славного острова. Море здесь небесной голубизны, а скалистое побережье с зеленью и мысами наглядный пример того, на что способна природа, когда ей не мешают [18]. Если Ямайка культурная столица всей Вест-Индии [19], то Святая Мария пейзажная столица острова. И люди там живут гостеприимные, начитанные, подвижные умом и телом.
Для меня они сделали то, чего никогда бы не сделали для другой гостьи. Меня угостили козлятиной в соусе карри [20].
А это по всем статьям строго мужское лакомство. Даже во время танца шей-шей, когда поют песни после трапезы, за женщину поёт и пляшет представитель сильного пола.
Угощение состоялось в среду вечером в холостяцком жилище Си Ай Магнуса с видом на его банановую плантацию. Мне сказали, что Доктор Лесли, Руперт Мейкле и два его симпатичных брата, а также Ларри Коук и кое-кто ещё, вперёд запаслись первоклассной козлятиной для приготовления коронного блюда. Не знаю точно, кто сколько вложил в это удовольствие, но угощение оказалось обильным.
Мы, а именно: Доктор Лесли, Клод Белл и я выехали из Сент-Мери на авто Клода. Затем к нам присоединился Ларри Кук, и мы покатили навстречу приключениям. Сразу за поворотом возникла арка из плетёных пальмовых ветвей. Потом попадались новые, пока мы катили к беседке (тоже плетёной из ветвей), оказавшейся недостроенной. Вокруг сидели люди, очищая новые пальмовые ветки. Под навесом возле ворот приплясывали три женщины. На голове у каждой красовался слоёный пирог. Один покрывала вуаль. Помимо танца пирожницы распевали что‐то вроде «пускай чужак [21] войдёт». Это продолжалось до тех пор, пока старуха не остановила жестом одну из них. От прикосновения старшой та изящно вынырнула из хоровода, скорыми шагами пересекла двор и скрылась в усадьбе. Вскоре в том же порядке её примеру поочерёдно последовали и две других.
Что это у них тут происходит? поинтересовалась я у Клода Белла, услышав в ответ, что наш визит совпал с деревенской свадьбой на стадии подготовки. Будучи суперинтендантом гособъектов Сент-Мери, Клод Белл известен всем местным. Он представил нас жениху, и тот с энтузиазмом пригласил нас войти. На мой вопрос, каким образом он вычислил жениха, суперинтендант Клод ответил по гордой осанке. К тому же в обязанности новобрачного входит встреча гостей и приём поздравлений.