В Энгерии жестокости тоже было хоть отбавляй, отец, например, воспитывал Терезу с помощью плети. Когда я об этом узнала (сестра случайно проболталась во время одной из бесед, забывшись), то пришла в ужас. Но эту непроницаемая, словно выточенная из камня физиономия повелителя, равнодушно взирающего на откровенное издевательство, сейчас перебила все.
Вспомнив об этом, а еще о горячей дрожи, впитывающейся в кожу вместе с узором, метнулась к зеркалу. Коробочка, которую он принес, к счастью, все еще была там, и я ее распахнула. На черном бархате лежало колье из металла, который мне раньше видеть не доводилось. Он напоминал не то платину, не то сталь, уходя в глубокий пепельный оттенок и являясь оправой для изрезанных сияющими прожилками неровных графитовых камней. То, что оно мне подходит, как Терезе розовые бантики и рюши, было делом десятым. Я поспешно схватила колье, чтобы его надеть, но увидела, что на нем нет застежки.
Хм
Закусив губу, приложила его к груди и вздрогнула.
Металл, как подчиняющийся магии жизни вьюн, скользнул по коже, меняя форму украшения и срастаясь прямо на мне. Миг и на шее уже защелкнулась металлическая бархотка, в изменившихся узорах оправы тускло сверкали непонятные камни. И все бы чудесно, вот только это чересчур напоминало ошейник, который мне всучили под предлогом защиты. Вцепившись в него руками, я попыталась сорвать «подарочек», но пальцы обожгло болью:
Ай!
В ту минуту, когда я дула на ладони, в спальню вошла Эйзер, а вслед за ней невысокий мужчина с гладко выбритыми висками и ушами острыми, как сарказм моей сестры.
Аэльвэйн Лавиния! Кто вам разрешил подниматься?!
Кто мне разрешил, кто мне разрешил
Сама я себе разрешила!
Немедленно возвращайтесь в постель! Эйзер шагнула ко мне, но ее оттеснил мужчина, кажется, тоже элленари: это я поняла по его меняющим цвет глазам. Из рыжих они становились красными и снова возвращались к огненным.
Занятно, произнес мужчина. Очень занятно.
У него на лице тоже присутствовал узор, на висках: два тонких, иссиня-черных вьюна, перетекающих на скулы.
Что именно вам занятно? уточнила я.
Вы пережили первый пространственный переход, открытый самостоятельно. Мужчина посмотрел мне в глаза, но я не испытала даже легкого головокружения. В Аурихэйме способности смертных магов
У-у-у-у!
Я была бы вам признательна, если бы выражались о людях с наибольшим почтением.
Серебристые брови приподнялись. У него была очень занимательная внешность, если не сказать больше: серебро волос и огненные глаза. Зрачок то и дело вытягивался в горизонталь, но наверное, к этому стоит привыкать.
Как скажете, аэльвэйн Лавиния. Словом, способности тех, кто перешел в наш мир из вашего, очень нестабильны в первые дни. Возможно, именно за счет этого вы и совершили пространственный переход.
Тут только до меня дошел смысл его слов.
Пространственный переход? уточнила я.
Именно, он провел ладонями в нескольких дюймах от моего лица. Но я не чувствую ни малейшего колебания силы, хотя вчера, когда я вас осматривал, вы были полностью истощены.
Так.
Вы хотите сказать, что я воспользовалась магией искажений? уточнила я. Порталы можно открыть только с помощью магии искажений.
В вашем мире.
Ой, нет.
Что значит в вашем мире?! Магия везде одинакова
Если магия везде одинакова, как вы объясните это? Он кивнул на видоизменяющийся на стенах узор и бутоны, которые медленно раскрывались цветами без малейшего намека на то, откуда они могут черпать силу.
Определенно, это я объяснить не могла.
То, что вы, люди, называете магией искажений и приписываете мааджари, одной из сильнейших и страшных цивилизаций вашего мира, продолжал мужчина, на самом деле источник всего. Без нее ни одна магия не могла бы существовать. Об этом вы когда-нибудь задумывались?
Не уверена в том, что об этом положено было задумываться леди (по крайней мере, матушка считала, что не положено, и все наше общество было с ней солидарно). Но кажется, сейчас я начинаю понимать, насколько они были неправы.
Именно поэтому она настолько сильна. Именно поэтому овладеть ей может любой маг, обнаруживший древние знания и обладающий высоким потенциалом. Вы же сделали это бессознательно.
Почему?
Давайте познакомимся. Меня зовут Хьерг. Мужчина чуть склонил голову. Я магистр исцеления при дворе Повелителя Золтера I.
Очень приятно познакомиться.
Дважды.
Леди Лавиния Биго, реверанс я изобразила неосознанно, и только потом это поняла. Буду признательна, если вы будете называть меня именно так.
Леди Лавиния, произнес Хьерг. Позвольте мне вас осмотреть.
Для этого нужно мое разрешение?
Мужчина снова приподнял брови, и я вздохнула.
Прошу прощения. У меня выдалось несколько очень трудных дней.
Я не стану к вам прикасаться, произнес он. Но мне нужно, чтобы вы были расслаблены и спокойны. Поэтому придется лечь.
В целом, я даже была не против. Учитывая то, что от новостей, падающих на меня как перезревшие фрукты в летнем саду (одна за другой), снова начинала кружиться голова. Хотя может, дело было в душившем меня «подарочке».
Вы не знаете, как это снять? уточнила я, указав на шею.
Голову?
Всевидящий, здесь у кого-то есть чувство юмора!
Нет, с головой я пока повременю. Украшение.
Хьерг, едва уловимо улыбающийся, тут же стал серьезным.
Подарок Повелителя может снять только он сам.
Потрясающе! Отлично. Почему я совершенно не удивлена?
Опустившись на кровать, закрыла глаза, позволяя целителю (да простит меня магистр исцеления за эту фривольность в его ранге, а он простит, потому что никогда не узнает) меня осмотреть. Ни на минуту не сомневаясь в том, что он ко мне не прикоснется, потому что если Льера за один поцелуй ожидало такое
Мысли о Льере вернули с небес на землю, то есть в размышления о том, как отсюда выбраться как можно скорее. По сути, об элленари я знала немного, но то, что знала из легенд, рассказывало о существах небывалой красоты и столь же небывалой жестокости. Если верить книгам, они обитали между мирами (потусторонним и нашим), из-за этого впитав в себя совершенно непонятные людям черты, зачастую до неузнаваемости меняющие внешность населяющих Аурихэйм рас. Была и еще одна особенность, за счет близости ко всему сущему элленари могли менять форму, превращаясь в животных, растения, камни словом, во все сущее. Согласно этой легенде первый таатрин (птицеообразный оборотень, некогда существовавший в нашем мире), был наполовину элленари.
Вопрос в том, насколько это правда.
Аэльвэйн Лавиния совершенно здорова. Сообщи Повелителю.
Голос Хьерга выдернул меня из мира легенд, которые я быстро перебирала в уме, и в эту же минуту я осознала, что ничего не почувствовала во время осмотра. Не то что прикосновения, даже на уровне магии.
Как вы это делаете? спросила я, усаживаясь на кровати.
Эйзер уже вышла «сообщать Повелителю», но как ни странно, в его присутствии я не чувствовала ни малейшей неловкости. Хотя любой порядочной леди не полагается оставаться наедине с мужчиной, не говоря уже о том, когда на ней только легкий пеньюар поверх ночной сорочки.
Что именно?
Осмотр. Я ничего не почувствовала.
Не зря же я магистр исцеления, Хьерг снова улыбнулся уголками губ и направился к двери.
Как себя чувствует Льер?
Слова сорвались с губ, подействовав на элленари, как магическая преграда. Он остановился слишком резко, и столь же резко обернулся.
Осторожнее с подобными вопросами, леди Лавиния, предупредил он. Это может плохо кончиться и для него, и для вас.
Да, кажется я прекрасно понимала, о чем он говорит, но прежде чем меня посетило желание откусить себе язык, Хьерг произнес: