Когда они, наконец, вышли к дому, девушка совсем выбилась из сил. Покалеченная нога сильно разболелась, и последние метры до крыльца Инга преодолевала на морально-волевых, практически повиснув на оказавшемся удивительно сильным для своего возраста старике.
Дверь домика была не заперта, так что дед, не останавливаясь, втащил девушку в дом и усадил на лавку у печи.
Посиди-ка пока здесь, а я пойду баньку подтоплю.
Инга расслабленно облокотилась на теплую печку и прикрыла глаза. В доме пахло травами, легким дымком от растопки и отчего-то парным молоком. Такие запахи она ощущала только в родной деревне, да и то, пока жива была бабушка. Воспоминания о доме всколыхнули тоску по родителям, которых она не видела уже полгода из-за учебы и нежелания упускать из вида Олега.
Непрошеные слезы хлынули из глаз, и Инга зло вытерла их кулаком. Если она выберется отсюда живой, то непременно бросит все и поедет домой.
Вошедший старик заметил ее покрасневшие глаза:
Ты чегой-то плакать удумала? Али я тебя обидел ненароком? Так ты прости старика, ежели чего.
Да вы не при чем, смутилась Инга. Я просто по родителям соскучилась.
А вот это нехорошо. Нет, нехорошо. Родителей почитать надобно и навещать почаще. Что за молодежь нынче пошла? продолжая что-то бурчать себе под нос о нынешних нравах, он закопался в один из сундуков и вытащил из него серую холщовую рубаху.
Вот, держи-ка, протянул он одеяние девушке. После баньки в чистое обрядиться надобно.
В немом изумлении разглядывая выданный наряд, Инга даже не нашлась с ответом.
Пошли, провожу тебя, протянул он девушке сухую мозолистую ладонь. Смотри, осторожнее там, не обожгись. Париться-то любишь, а?
Инга встала и помотала головой. В их деревенском доме уже был благоустроенный санузел с ванной, так что надобность в бане давно отпала. Затем отец и вовсе превратил некогда добротную баню в кладовку.
Ох, ты ж мне! возмутился старик. Да что же это деется? Ничего, смоешь с себя все плохое. Хорошая банька завсегда радость телу и духу дарит!
Заведя Ингу в предбанник, старик показал ей, где полотенца, мыло и веник. Сам же остался ждать ее на крыльце.
Девушка быстро, насколько позволяла больная нога, разделась. Колготки, на которых не было живого места, полетели в печку. Остальное она аккуратно сложила на лавку и скользнула в парную.
Давно забытый банный дух, жар от печки-каменки, на которую Инга периодически плескала пахучий отвар трав, заботливо приготовленный стариком, свежий березовый веник все это и правда действовало на нее благотворно. Даже нога стала болеть чуть меньше.
Напарившись и опрокинув на себя пару ковшей студеной воды, Инга принялась намыливать волосы. Мыльная пена застила глаза, и девушка не сразу поняла, что в бане кроме нее кто-то есть. А когда услышала шорох за спиной, повернулась и увидела мелькнувшую сбоку мохнатую ручку, которая звонко шлепнула девушку пониже спины.
От неожиданности она заорала, наскоро промывая глаза, заслезившиеся от мыла. На крик прибежал старик.
Случилось чего? он заскочил в парную, нимало не смущаясь голой девицы. Инга немедленно прикрылась веником и покраснела.
Чаво молчишь? Язык проглотила? Кричала-то почто?
Меня ударил кто-то, мне страшно стало, пролепетала Инга, отводя взгляд.
Да энто банник шалит! Ух, я тебе! погрозил старик в воздух. Из-за печки послышался сдавленный хриплый смешок.
Какой еще банник? заикаясь, переспросила девушка.
Тот, кто в бане живет! наставительно проговорил старик и немедленно сменил тему: Ты давай, дела свои тут заканчивай, да в дом иди. Там тебя кормить и лечить буду. А ты не пугай мне девку! снова обратился дед к баннику, но ответа не дождался.
Инга наскоро прополоскала волосы и надела рубаху. Взяв свои вещи в охапку, она поспешила к дому, хромая и ойкая при каждом шаге.
Войдя в дом, она положила свою одежду на скамью, а сама села за накрытый стариком стол. Он придвинул ей чугунок со щами, приправленными сметаной, и протянул деревянную ложку.
На вот, поешь, чем Бог послал.
Почувствовавшая еще в бане зверский голод, Инга с радостью набросилась на еду. Расправившись со щами, она сыто откинулась на стену дома и уставилась на старика, который все это время за ней наблюдал.
Наелась? спросил он и, дождавшись согласного кивка, продолжил: Давай сюда свою ногу.
Инга положила конечность на подставленный табурет. Пока старик осматривал ее ногу, ей вдруг подумалось, что они так и не познакомились.
А как вас зовут? нерешительно спросила она.
Зови дед Панкрат. Леса здешнего Хранитель, ответил старик, не отвлекаясь от ощупывания ноги.
А меня Инга зовут.
Странное у тебя имя. Нездешнее, заметил дед Панкрат. Ты не наших что ли будешь?
Каких ваших? обиделась Инга. Я русская!
Поименовали тебя странно, ну да ладно. Не моего ума это дело.
Дед Панкрат, а где мы?
В лесу, где же еще? Аль ты не заметила? его глаза хитро прищурились.
А лес этот где? Ну, область там или страна? настаивала Инга.
Чудные вещи говоришь. Лес он и есть Лес. Где он испокон веков стоял, там и стоит, пожал плечами старик.
А как я сюда попала? решила она зайти с другого конца.
Уж не пила ли ты, девица, зелена вина? нахмурился дед Панкрат. У таких завсегда память пропадает, уж скольких я повидал.
Да не пила я ничего! возмутилась Инга. Я приехала на автобусе, но он пропал! А я не понимаю, где я и что здесь делаю!
А, ты про это! Железная самоходная повозка тебя привезла, это верно. От смерти тебя неминучей спасла, как Жива-матушка заповедовала. В ком дар Живы есть, тот завсегда перед смертью в Лес мой попадает. Сперва телега с лошадью таких как ты привозила, потом карета, теперь вот тарантас энтот.
Так я что, умру? охрипшим от ужаса голосом спросила Инга.
Дура-девка, как есть дура! Сказал же спасли тебя! Осталась бы там, где была смерть бы тебя и настигла. Но Дар позвал и ты здесь.
Какой еще дар? опешила Инга.
Откель мне знать? отмахнулся старик. Мое дело встретить да приветить! В баньке попарить да попотчевать. Остальное живица сделает. Дай только сперва с ногой закончу.
Старик принялся споро растирать ногу какой-то пряно пахнущей мазью. Инга же задумалась. Пока что она не понимала ничего. Место, куда она попала, вызывало больше вопросов, чем ответов. Пропавший автобус, потом банник, теперь вот неведомый Дар
Вот и все! объявил дед Панкрат, прерывая ее размышления. Он замотал ногу чистой тряпицей и встал. Завтра как новая будет.
Спасибо!
На здоровье! А теперь на-ка, испей. старик протянул девушке невесть откуда взявшийся хрустальный кубок с прозрачной жидкостью. Заметив нерешительность Инги, добавил:
Пей, не бойся! Живица зла не причинит, только на пользу все будет.
Инга осторожно пригубила питье, и сама не заметила, как выпила все до капли. Прохладная вода из самого чистого в мире родника, чуть сладковатая, впитавшая в себя запахи травы и солнца, материнскую ласку, объятия отца и соль земли вот что почувствовала девушка, сделав последний глоток.
Сама не ожидавшая от себя такого шквала ощущений, Инга ошарашенно открыла глаза, которые она, оказывается, закрыла, когда пила.
Вижу, проняло тебя. Осмыслить надобно тебе Дар, Живой даденый. Так что лезь-ка ты на печку, да спи-отдыхай.
Инга не стала спорить. Глаза сами собой начали закрываться, едва она влезла на теплую печку и уронила голову на кусок ткани, набитый душистым сеном. Сверху навалилось что-то теплое, и девушка крепко уснула.
Глава 3.
Дед Панкрат разбудил Ингу еще до зари. Она откинула теплый овечий полушубок, заменявший этой ночью одеяло, и сладко потянулась. Нога больше не болела, а сама девушка чувствовала себя отдохнувшей и полной сил.
Старик суетился у стола, раскочегаривая старый самовар. Инге даже показалось, что самовар подмигивает ей блестящим медным боком.