Говори все, что знаешь, а верить или нет я сам судить буду. Только давай условимся с тобой: если мне твой рассказ придется в пользу, я тебе оплачу все, что сегодня закажешь. А если нет, то хоть дорогу знать буду. По рукам?
Конюх, немного подумав, протянул руку, но сказал, глядя на Бориса прищуренным взглядом, как на человека, которому не раз за жизнь приходилось купцам руки жать.
Матвей меня зовут. И началось все полгода назад, когда одна из дочерей близняшек Звягинцевых Елизавета заболела тяжело. И хотя то летом было, как она смогла так свои легкие застудить, никто и не знает
***
Екатерина сидела в холле на софе, сложив руки на коленях. Опустив голову, она смотрела на свои новые туфельки, подаренные отцом. Точно такие же были и у Елизаветы, ее сестры, но только сестра их еще ни разу не надевала. С тех пор как девочка заболела, она не выходила из комнаты, а ведь прошло уже пять дней.
Сегодня из города приехал доктор и все взрослые, закрылись в комнате, оставив Екатерину одну в ожидании.
Пять дней назад Екатерина бегала с Елизаветой по лужайке перед домом, играя со щенками охотничьей породы. Именно тогда Елизавета впервые закашлялась. Девочка резко остановилась, после чего в течение нескольких минут не могла удержать кашель. Екатерина решила, что сестра поперхнулась, даже постучала ей по спине, но та только отмахнулась, отойдя в сторону, где опустилась на колени, держа руку перед лицом.
Что с тобой, Лиза? проговорила Екатерина, опускаясь рядом и протягивая свой платок.
Девочка тут же взяла его, прислонив к губам.
Горло першит, наконец отозвалась сестра, убирая от лица платок, на котором виднелись алые следы в том месте, где были вышиты синими нитками инициалы «ЗЕА». Затем взгляды девочек встретились, и Елизавета прошептала:
Позови маму.
Екатерина, не мешкая, со всех ног бросилась в сторону дома. Спустя полчаса, после того как конюх Матвей на руках перенес девочку в детскую комнату, Екатерина сидела на кровати своей сестры, глядя на Лизу с замиранием сердца.
С того момента прошло целых пять дней. Екатерина каждое утро, едва проснувшись, бежала через дом в дальнее крыло, куда перевели Лизу из детской комнаты, и, приоткрыв дверь, заглядывала в помещение.
Девочка лежала на большой кровати в комнате, куда проникало мало солнечного света. Рядом, на столике, стояло множество микстур с прочими лекарствами, привезенными из города. Екатерина украдкой следила за сестрой до тех пор, пока ее присутствие не замечал кто-нибудь из старших (как правило, это была няня). Женщина тут же уводила девочку обратно в детскую комнату, где помогала со всеми утренними процедурами, вплоть до того момента, пока Катя не оказывалась в столовой за завтраком.
В эти дни все взрослые ходили по дому хмурые и задумчивые. Афанасий Иванович молча, очень быстро завтракал, затем поднимался к дочери в комнату, но, проведя там какое-то время, уезжал почти на весь день. Старшие братья были в разъездах, на их плечи свалилось ведение всех дел Звягинцевых, поэтому они часто не ночевали дома. Но всякий раз, когда приезжали, незамедлительно направлялись навестить сестру. А их матушка, Наталья Сергеевна, целыми днями не отходила от дочери, позабыв обо всем на свете. Даже к Екатерине она заходила крайне редко, поручив нянечкам полностью всю заботу о девочке.
Екатерина после завтрака занималась своими повседневными делами. Она училась читать и занималась рукоделием до самого обеда, а после двух часов выходила во двор, где пыталась скоротать время в полном одиночестве, ища себе развлечения. Но чаще она просто раскачивалась на качелях, глядя прямо перед собой в глубине души надеясь, что скоро наступит тот день, когда они вместе с сестрой, вновь смогут выйти на эту поляну, держась за руки.
И все это время девочка неизменно хранила при себе тот самый платок, который она протянула Лизе. Как символ, сблизивший их в момент болезни и, в то же время разлучивший их на долгие пять дней.
Екатерина смотрела на свои туфельки, которые она не хотела надевать, пока Лиза не оправится от болезни, но нянечка настояла, поскольку сегодня из города должен был приехать доктор. По словам матери, даже маленькая леди должна всегда быть леди и выглядеть достойно в любой ситуации. Карета с долгожданным доктором приехала в девять утра, после чего все взрослые закрылись в комнате. Екатерина прошла за ними, но не стала подходить близко к двери, опасаясь, что ее вновь заметив, уведут на улицу. Она села на софу в небольшом холле второго этажа, прислушиваясь к разговорам взрослых. Но хотя до девочки долетали только обрывки фраз, она могла понять, о чем идет речь.
Доктор констатировал ухудшение здоровья Лизы. Он сетовал на слабую медицину местных врачей, повторяя о необходимости отвезти девочку в город. После окончания приема, Афанасий Иванович вышел вместе с доктором в коридор. Мужчины, не заметив ребенка, остановились в нескольких шагах от Екатерины. Доктор, сжимающий в руке кожаный саквояж с медицинскими инструментами, сказал:
Боюсь, что времени у вас до утра. Советую попрощаться с девочкой, пока она еще в сознании.
После этих слов мужчина прочистил горло, как будто оно у него першило и, не оглядываясь по сторонам, поспешил к лестнице.
Афанасий Иванович несколько секунд стоял на одном месте, но после вернулся в комнату к остальным.
Екатерина, поднявшись с софы, подошла к двери, посмотрев сквозь щель в комнату. Ее братья стояли по обе стороны кровати, молча глядя на сестру, которую лихорадило так сильно, что капли пота стекали по лицу девочки. Их матушка, положив голову на плечо супруга, не сдерживала слез наравне с нянечками. Екатерина еще несколько минут смотрела на эту картину, а после, закрыв дверь, спустилась вниз.
Пройдя во двор на поляну, она села на качели. В голове прокручивались слова, которые произнес доктор, заставляя девочку сильно сжимать губы.
«Катя», легкий ветерок, словно голос, прошелестел в листве, но девочка не обратила на него внимания. Она сжимала в руке платок, еле сдерживая подкатывающие к глазам слезы.
«Катя»
Вновь повторил ветер, заставив в этот раз Екатерину, удивленно огляделась по сторонам.
Кто здесь? спросила она.
Девочка повернулась в сторону небольшого тенистого сада, где шелест листьев особенно сильно походил на шепот.
«Иди на мой голос».
Девочка встала на ноги, нерешительно шагнув в сторону зарослей, но в этот момент порыв ветра буквально подтолкнул ее в спину, и Екатерина не заметила, как провалилась в заросли.
Первое, что она почувствовала, была прохлада, несвойственная этому времени года. Даже для густой тени здесь было слишком зябко. Девочка огляделась по сторонам, вслушиваясь в шум ветра, и вновь до нее донесся голос, но только теперь он не звучал в кронах деревьев, а был вполне реальным.
Здравствуйте, юная леди.
Она обернулась, увидев в густой тени можжевельника высокого, худощавого человека в строгом темном костюме. На голове у него был цилиндр, а кисти рук скрывали кожаные перчатки. Высокий ворот закрывал шею и часть лица почти до скул, а кожа была такой светлой, что походила на лист бумаги.
Добрый день, но мы с вами не знакомы, отозвалась Екатерина, робко отшагнув назад.
Вы совершенно правы, мужчина сделал галантный жест приветствия и продолжил. Меня зовут Эрнест Кортес, я из Европы, и в ваших краях относительно недавно.
Екатерина продолжала с нарастающим любопытством смотреть на странного человека, прячущегося в тени. Она еще никогда не видела чужеземцев, хотя много слышала о них от старших братьев. Девочке этот человек казался странным и немного загадочным.