Глава 3. Бухгалтерия
Вечером, когда мой рабочий день разнорабочего закончился, я отправился в бухгалтерию, где получил задание. Меня посадили за письменный стол, дали чистый лист бумаги, ручку и чернильницу, и письмо, адресованное в вышестоящую организацию. Пишущей машинки в конторе не было. Я внимательно прочитал письмо, переписал, еще раз прочитал и передал главному бухгалтеру. Главный бухгалтер внимательно прочитал, поднял голову и улыбнулся На следующий вечер мне дали переписывать баланс. Так, в течение месяца я каждый день ходил в бухгалтерию, помогая переписывать документы и был доволен тем, что мне доверяют различные канцелярские работы.
Однажды в контору строительства пришел начальник конторы личного состава завода, увидел меня за столом во время переписи бухгалтерского отчета и спросил у главного бухгалтера.
Как такое может быть, что в вашей конторе появился еще один счетный работник сверх штата, без нашего ведома?
Это наш рабочий. После работы он приходит к нам и добровольно выполняет работу делопроизводителя.
Начальник конторы личного состава внимательно на меня посмотрел, прочитал переписанные документы.
Какой красивый почерк! Завтра же откомандируйте его ко мне! уходя, попросил начальник.
На следующий день я получил полный расчет и дополнительное вознаграждение за ведение делопроизводства в отделе строительства. Перед тем как идти в контору личного состава биржи труда, я зашел в промтоварный магазин. Купил костюм из хлопчатобумажной ткани, рубашку, брезентовые полуботинки и демисезонное пальто, так как явиться в такое учреждение в крестьянской одежде было стыдно и неприлично. Затем я явился к начальнику конторы личного состава. Он принял меня хорошо, издал приказ о назначении на должность делопроизводителя по оформлению личных дел на вновь принимаемых рабочих и служащих, установив заработную плату 40 рублей в месяц. Познакомил с остальными работниками конторы стола личного состава. Я обрадовался назначению, но, как оказалось, преждевременно. Работа по оформлению личных дел вновь принятых рабочих и служащих была нелегкая. В то время паспорта многих национальных республик выдавались на национальном языке. Оформлять личные дела по таким паспортам было трудно. Больше приходилось оформлять не по паспортам, а по опросам самих рабочих, которые были недовольны, раздражались и прямо говорили: «На кой черт тебя тут посадили, если ты ничего не понимаешь!?»
Это еще можно было терпеть. В первый месяц работы в конторе я получал продовольствие по карточке рабочего, чего мне вполне хватало. Но на другой месяц мне выдали по карточке служащего, по которому полагалась хлеба 300 грамм в день (по рабочим 800 г!), соответственно сократили выдачу и других продуктов питания. Тогда я понял, что ошибся. Зря перешел на эту работу. Жить стало тяжелее. Продукты приходилось покупать на рынке у частных лиц. Зарплаты хватать не стало. В основном я питался картошкой. Несмотря на все трудности я пользовался большим авторитетом у рабочих, живущих в бараке. Каждый день приносил с работы свежие газеты и читал их вслух. Сослуживцы конторы личного состава давали художественные книги, которые я тоже читал рабочим. За это меня благодарили и делились своими пайками продуктов.
В один из таких дней я получил письмо от отца. Он писал, что уволился со службы из кредитного товарищества и со всей семьей выехал на работу, захватил лошадь с упряжью, теперь работает на ней на одной из крупных строек Урала, на строительстве медеплавильного завода, просил приехать к ним.
Глава 4. Красноуральский медеплавильный завод
Незадолго до этого письма рабочие принесли книгу «Ташкент город хлебный» и просили прочитать. Двое решили ехать в Ташкент. Меня уговорили ехать с ними. Я согласился и уволился из конторы личного состава. Перед самым отъездом ко мне из деревни приехал парень и просил помочь устроиться на работу. Я предложил Васе ехать с нами. Вчетвером мы туда и отправились.
6 марта 1925 Совет Труда и Обороны СССР приняло решение о строительстве медеплавильного завода на базе Богомоловского меднорудного месторождения с проектной мощностью 10 тыс. тонн меди в год, а после корректировалось до 20 тыс. тонн меди в год. Медеплавильный комбинат строили по проекту Бюро Уиллера (США) в течение трёх лет. Начальником стройки комбината и первым его директором был Сергей Платонович Устинов. В 1929 году строительство было объявлено ударной стройкой первой пятилетки. Оборудование поставлялось из США, Англии, Франции. На строительстве были задействованы 10 тыс. лесорубов, более 1 тыс. лошадей и один трактор «Фордзон». В 1929 году директор С. П. Устинов, механик обогатительной фабрики Семен Ознобишин, и горняк Петр Букин были направлены в служебную командировку в США для прохождении практики на американских рудниках и обогатительных фабриках. В октябре 1930 года запущена первая в СССР обогатительная фабрика, основанная на технологии обогащения бедных по содержанию меди руд флотации. Запуском руководил американский инженер-обогатитель Генри Каант.
4 сентября 1931 года была получена первая черновая медь, были переработаны медные штейны в 40-тонных конвертерах. В 40-тонном конвертере медь варил Абдурахман Шаратфутдинов, один из первостроителей комбината, кавалер орденов Ленина и Трудового Красного Знамени. Государственная комиссия приняла комбинат 1 января 1932 года. Впервые в отечественной практике на комбинате внедрялись новые системы разработки рудных месторождений, флотационное обогащение бедных медно-колчеданных и медно-цинковых руд с селективным разделением продуктов обогащения, получение черновой меди по схеме отражательной плавки обожженной шихты с утилизацией тепла в котлах утилизаторах, переработка медных штейнов в 40-тонных конвертерах.
АО «Святогор» Красноуральский медеплавильный комбинат был основной в становлении города Красноуральска Свердловской области. Красноуральский комбинат в 1932 году произвел больше меди, чем все медеплавильные заводы СССР в 1930 году. В 1933 году установлены шесть печей. В 1936 году проектная мощность по выплавке меди была превышена на 10 % и достигла 22,44 тыс. тонн, а в 1941 году мощность удвоилась, была освоена технология отражательной плавки и конвертирования медных штейнов с использованием в качестве флюсов золотосодержащих кварцевых руд.
Глава 5. Ташкент и Термез
Вскоре мы приехали в Ташкент. Здесь, как и в других городах, было много безработных. На бирже труда выстроилась огромная очередь, и устроиться на работу не было никакой возможности. К моему счастью и счастью товарищей, на бирже труда производили вербовку рабочих на чистку и стройку арыков для полива полей с отправкой в город Термез, куда мы и выехали на следующий день в специальном вагоне.
На половине пути, в 2 часа ночи меня разбудил товарищ из деревни, Вася. Он попросил меня выйти в тамбур, где сказал, что дальше ехать боится и попросил взаймы денег на обратную дорогу. Несмотря на то что у меня было всего 50 рублей я дал ему 25 рублей. На первой же остановке Вася сошел.
Утром, когда проснулись рабочие, один из моих товарищей обнаружил, что его чемодан открыт, а костюм исчез. Тогда он спросил меня, где мой товарищ.
Он уехал обратно, ответил я.
Когда?
В два часа ночи!
Значит, он открыл мой чемодан и стащил мой костюм!
Не может быть?! удивился я.
Костюм лежал в чемодане, а теперь замок сломан и костюма нет. Больше брать некому.