Да! на этот раз вместо кивков по кабинету прокатился дружный и синхронный выкрик.
В конце урока ректор выдал нам личные заговоренные ведомости, в которых отражались наши текущие и суммарные баллы. Именно по этой ведомости будут решаться вопросы со стипендией и другими поощрениями и наказаниями.
В целом, учебный день мне очень понравился. Преподаватели сразу приступили к активным занятиям, поэтому обращать на меня внимания и вообще коситься на нашу изумрудно-красную парту времени ни у кого не было, а перемены можно было перетерпеть, тем более всем быстро надоело нас обсуждать.
А вот во время обеда мне опять пришлось сесть одной, при этом я заметила, что народу в столовой значительно меньше, но Диена пояснила, пока мы стояли в очереди за едой, что многие обедают и ужинают в кафе на территории.
После обеда я засела за учебники, пытаясь не реагировать на постоянные недовольные возгласы двери, которая считала, что лучше бы я снова убралась, что этот навык мне больше в жизни пригодится.
А когда стрелка часов показала пять, я побежала в тренировочное крыло, где должно было произойти распределение пар.
Я пришла последней, снова привлекая всеобщее внимание. Видимо, у старшекурсников тут до этого была пара, иначе я не могу объяснить их дружное собрание в самом начале перемены.
Все старшекурсники были возбуждены, что логично, ведь никто не знал, какие пары придумал ректор. Всех одолевало любопытство.
Компания элиты стояла поодаль от других и лениво общалась.
Ректор Ганондорф Таркенсон стоял в центре огромного зала и внимательно смотрел на собравшуюся толпу. Увидев меня, он и кивнул на пустую скамейку, которую я сразу же заняла.
Когда звонок возвестил о начале очередной пары, которые тут, похоже, проходили до самого вечера, все резко замолчали и встали в одну линейку, а я последовала их примеру.
С одной стороны стояли студенты в красных одеждах, а с другой в изумрудных, и последним мое соседство явно не пришлось по душе, это я почувствовала почти сразу и даже немного отодвинулась.
Ректор сказал пафосную речь, повествующую о том, что никто не требует сохранять эти пары на всю жизнь, но было бы очень неплохо сохранить их до конца обучения, так как всем нужно будет время, чтобы сработаться, даже если вы уже знакомы и дружите. Ректор подчеркнул, что каждый из студентов с этой минуты будет нести ответственность не только за своё обучение, но и за обучение товарища, и об этом надо всегда помнить.
Когда речь закончилась, ректор начал поочередно называть имена парней и девушек, начав с красного ряда.
Парни выходили в центр, дотрагивались до какого-то камня, наверху вспыхивало число их силы, потом сверху руку клала девушка, и вспыхивало новое число, уже больше. Потом над парой кружило какое-то сияние, символизирующее, что обряд прошел успешно.
У парней из красного сектора вспыхивали числа от 3 до 5, а девушки увеличивали их силу максимум на 3, и то редко. Самая сильная пара получилась, когда к мужской силе в 5 единиц прибавилась женская в 3, и это была единственная восьмерка. Пара девушек увеличили мужскую силу на 2, но большинство на 1, однако парни были рады и этому.
Затем настала очередь изумрудных, и тут картина была совсем другой. Не было ни одного парня с силой меньше 6, и то над такими посмеивались. Большая часть была 7 и 8, редко 9. А вот с девушками дела обстояли интересней: были те, кто увеличивал на 3 единицы, а были и те, кто на 1. При этом парни, оказавшиеся в паре с единицами, были очень недовольны и не скрывали этого.
Фабиан Таркенсон, наконец произнес ректор, и в центр вышел тот самый парень, который в столовой буквально прожег меня взглядом, и которого я записала в самых красивых людей в мире. Подождите! Таркенсон? Он что, родственник ректора? Сын? Вряд ли, не такая большая разница в возрасте. Брат?
Энрика Диюкасано.
Я не услышала своего имени, наверное потому что даже не думала, что могу оказаться в паре с этим красавчиком, поэтому продолжала витать в своих мыслях.
Энрика Диюкасано! ректор повторил второй раз уже громче и злее. Мне надо всегда дважды называть ваше имя?
Меня как током ударило. Я? Я должна встать в пару к этому Фабиану? Так вот почему этот парень так смотрел на меня в столовой, он наверняка знал! Ну да, брат не мог не рассказать ему. И этот красавчик явно недоволен
Фабиан смотрел на меня очень пристально, впрочем, как и ректор и все собравшиеся. От этого мне стало еще более неуютно. И я на ватных ногах двинулась к ним.
Парень еще пару мгновений прожигал меня взглядом, а потом положил руку на камень, и над ним вспыхнуло число 10. Это что же, у него абсолют?
Я слышала о таких случаях. Редко юноши рождаются с силой, равной абсолюту. В таком случае им не требуется усиление от девушки, к ним в пару может встать любая, они просто передают часть магии ради стабилизации контроля. Так им проще контролировать свою силу, хотя цифра их магии не увеличивается, да и куда ей увеличиваться?
В этот момент я подошла вплотную, и поняла, что мои ладошки от страха вспотели. Вот и как я должна их сейчас положить? Но оба брата (а я уже была уверена, что они братья), смотрели на меня так пристально, что я быстро вытерла ладонь о подол платья, понадеявшись, что этот жест останется незамеченным, и положила руку сверху.
Пару мучительных секунд, и над камнем уже вместо десятки горит цифра 8, даже не 9, а 8! Фабиан закрывает глаза и вздыхает как-то удрученно, а вот обе толпы начинают смеяться во весь голос, не стесняясь ни меня, ни ректора.
Тишина! благо, Ганондорф воспринимает все происходящее спокойно.
Мы встаем на свои места, но я все еще слышу непрекращающийся шепот.
Как только последняя пара узнает свой заряд магии, нам разрешают разойтись, и я пулей вылетаю в коридор и несусь в свою комнату.
Сама не знаю, чего я так испугалась. Над приютскими всегда смеются и смотрят с пренебрежением. Я с детства привыкла, что нас не пускают в кафе и гоняют от ярких витрин магазинов, но сейчас это все воспринималось намного острее. Может потому что в приюте нас было много, а тут я такая одна?
Ладно, Энри, я уверена, что все не так плохо. Пообсуждают один день, а дальше мы начнем спокойно тренироваться. Уверена, мне достался воспитанный и приятный напарник, тем более он родственник ректора, скорее всего брат, ведь когда они стояли рядом, было очевидно их сходство.
Я пыталась успокоить себя разными логическими рассуждениями, но паника все равно не уходила.
Даже дверь не мешала со своими колкими замечаниями, хотя сейчас я была бы рада, если бы она меня отвлекла.
К ужину я все же успокоилась, но в столовой не перестала ловить на себе взгляды.
«Она уменьшает магию», «Эта та приютская, что досталась Фабиану». Интересно, и откуда они уже знают, что я из приюта? «Да, Фабиан сильно вывел Ганондорфа, что он ему подсунул ЭТО». «Уверен, скоро ректор одумается и Фабиану дадут нормальную пару». «А эту тогда кому? Никому такого счастья не надо». «А эту выгнать! Тут для одаренных, а не для уменьшающих силу».
В итоге поела я впопыхах и поспешила убраться обратно в комнату, пока коридоры еще пустовали.
Ну и что ты такая? накинулась на меня с порога дверь, а я села и разрыдалась.
Я конечно знала, что просто не будет, но эта ситуация подкосила меня слишком сильно.
Эй, как тебя там, чего рыдаем?
Я хочу отчисляться.
Ой, да отчисляйся, рыдать-то чего?
От слов двери стало еще обиднее. А ведь действительно, кому я сделаю хуже, если уйду? Только себе, ведь я самостоятельно откажусь от билета в будущее. Ну говорят обо мне, ну и что? О приютских всегда говорят, надо бы привыкнуть.
Приняла душ, высушила волосы и даже немного успокоилась.