Я припарковалась и вбежала в дом. Лифт ехал так долго, что я уже хотела побежать по ступенькам, но двери открылись, и я вбежала внутрь. Нетерпение, злость, страх, любовь мои эмоции сменялись друг на друга, и создавали взрывоопасную смесь.
Когда я выбежала из лифта, меня холодом прошиб пот. Дверь в мою квартиру была открыта, но на полу перед ней были капли крови. Может, Алан пришел к нам?
Я сделала несколько вдохов и тихонько вошла внутрь. Мужской голос, не принадлежащий кому-то из знакомых, захохотал и послышался удар. Сердце опустилось в пятки.
Я еще раз повторяю, где деньги?
Голос раздавался из гостиной. Я аккуратно выглянула туда и покрылась ужасом. Морис весь в крови был привязан к стулу. Белая рубашка стала красной, в некоторых местах были порезы. Сзади него стоял высокий тип в черном джемпере и джинсах, а на ремне у него была кобура с пистолетом. Он усмехался.
Я ничего не брал у Оливера, голос Мориса был хриплым.
Ложь, босс всегда честен с нами, друг мой. Тебе лучше по-хорошему сказать, когда ты отплатишь ему долг.
Я ему ничего не должен.
Громила впереди Мориса ударил его кастетом. Я услышала хруст. Страх парализовал меня. Мне надо было тихо убираться отсюда и позвонить в полицию, но я не могла сдвинуться с места.
Ты еще не понял? Умереть это самая простая награда, если насолишь Оливеру. Он заставит тебя конкретно помучиться.
Про какого Оливера они говорят? Ну же, Глория, беги отсюда. Я сделала шаг назад, но забыла, что поставила вчера на пол вазу, чтобы краска высохла. Я решила ее спасти узорами, и чтобы ваза не запачкала мебель, я поставила ее на пол. Она упала и покатилась прямо в гостиную. Три головы посмотрели в мою сторону, и страх отпустил меня на секунду. Я дернулась к выходу, но шансов не было. Крепкие руки схватили меня и кинули на пол перед Морисом. Удар смягчил ковер.
Отпустите ее, его глаза расширились.
Так-так-так, нашли твое слабое место, как же нам повезло, громила наклонился ко мне и посмотрел мне в глаза. Я слышала, что нельзя смотреть в глаза террористам, но что делать, когда в квартиру кто-то вломился? Хочешь посмотреть, как мы медленно будем отрубать пальцы твоему пареньку?
Я всхлипнула. Я даже не заметила, что плакала, и щеки от слез стянуло солью.
А может лучше будем отрубать ей? парень с пушкой ухмыльнулся.
Нет, пожалуйста, мой голос трясся. Вам нужны деньги? У меня есть сбережения, они в сейфе.
Громила и тот парень с пушкой переглянулись.
Твоя девка оказалась умнее, Рид, громила поднял меня за локоть. Боль пронзила руку, и я закричала. Где они?
Я пошла в спальню. Ноги были ватными и тряслись при каждом шаге. Я открыла свою прикроватную тумбочку и ввела код от сейфа. Родители специально скрыли его таким образом. Я достала все деньги, что у меня были. Несколько пачек сразу же отправились в руки тех громил.
Все? парень направил на меня пушку.
Да, я снова зашлась в рыданиях. Пожалуйста, оставьте нас.
Мы вернулись в гостиную, где преступники пересчитали деньги. Они удовлетворенно кивнули друг другу.
Тут, конечно, маловато, Рид. Но сойдет.
Я уже хотела выдохнуть, но громила достал пистолет и выстрелил Морису прямо в голову.
Нет, нет, нет! Я же отдала деньги!
Я закричала.
Я кричала так долго, что мой голос охрип.
Наверное, на мой крик отреагировали соседи, которые вызвали полицию, потому что, когда я очнулась, я уже была в больнице.
Морис мертв. Перед глазами все еще был хлопок, и красная дыра между глаз моего жениха.
Его больше нет.
Я снова закричала.
Глава 2. Допрос
Я проснулась, когда попыталась глотнуть. Режущая боль в горле присутствовала, даже если я не двигалась. Стоило выпить воды, чтобы немного смочить язык. От сухости он начал болеть. Я не открывала глаза и чувствовала запах больницы, который проникал глубоко в нос.
Мориса больше нет. Его убили. Этого не может быть.
Я подавила еще один крик. Мне хотелось бы встать и прыгнуть со скалы и улететь в объятия воды, но мысленно я понимала: после любой потери наступают хорошие дни, и мне просто надо смириться со смертью любимого. Да, я смогу жить дальше. Завтра будет легче. Тогда почему мою грудь сковал ужас и вопль?
Как она? папа вошел в палату. Наверное, спрашивает маму.
Мне не хотелось выдавать себя. Пускай думают, что я сплю.
Больше не просыпалась, голос мамы был тихим.
Боялась разбудить, чтобы я снова не стала кричать? Признаться, именно это мне и хотелось. Все кажется мне сном. Ужасным кошмаром, что мучает своей ядовитостью. Почему я не просыпаюсь?
Я попросил отмыть квартиру, но считаю, ее лучше продать.
Отмыть квартиру от крови Мориса. Вот, чем он занимался, пока я кричала и проваливалась в сон.
Не думаю, что она будет против. Глории не место в квартире, где произошел этот кошмар, мама тихо вздохнула.
Я уже занялся поисками нового жилья, а пока она поживет с нами.
Это даже не обсуждается. Мы ей нужны.
Голоса родителей перешли на шепот, и я не смогла разобрать ни слова. Наверное, говорят что-то про Мориса. С огромным усилием я все же открыла глаза.
Мама сидела в кресле, а папа разместился на подлокотнике. Их глаза были красными, в них стояли слезы. Увидев, что я в сознании, они вскочили на ноги и подошли ко мне. Моя ладонь оказалась в маминых руках.
Малышка, мне жаль.
Им не жаль, что Морис мертв, они просто стараются быть милыми. Свадьбы не будет. Кто же знал, что такой ценой? Если бы мы с Морисом не поссорились, то в это время были бы в ресторане и праздновали помолвку.
Если захочешь поговорить, мы здесь с тобой, мама сморгнула слезы.
Я кивнула. При всем желании кричать, сделать этого я не могла физически. Горло разрывало от рези. Но больше меня беспокоила стиснутая грудь. Мне надо поплакать. Мне хочется умереть. Я хочу, чтобы происходящее оказалось сном.
Можно воды? мой голос был тихим и хриплым. Он надломился на втором слове.
Конечно, малышка.
Мама отпустила руку и пошла к кувшину с водой. И вот я во всей красе: мне двадцать два, а мама придерживает мне стакан, чтобы я попила.
Ты помнишь, что произошло вчера? аккуратно спросил папа.
Вчера? Я так долго была в отключке?
Я кивнула. Но это не правда. Я не помню, как оказалась здесь. Не помню, как те громилы ушли. Не помню, сколько пролежала на полу, пытаясь на смотреть на труп моего жениха. Не помню, как чужие руки перекладывали меня на носилки, чтобы доставить сюда. Кровь. Лицо Мориса было в крови. Его безжизненный взгляд, в котором еще вчера была искорка надежды на светлое будущее, был обращен на меня. Помню, как во мне образовалась дыра. Помню, как я кричала, чтобы заглушить боль, которая рвалась из меня при каждом вдохе. Помню, как слезы лились рекой, и я захлебывалась ими.
Ты знаешь, кто это был?
Я плохо помнила лица, но у того с пушкой был шрам на щеке. Думаю, я смогла бы его опознать. Опознание. Труп Мориса опознал Алан, чтобы точно установить личность. Он был там. Слезы снова размывали происходящее.
Уйдите, я кивнула на дверь.
Родители переглянулись. Если бы не они, Морис был бы жив.
Уйдите, повторила я.
Я быстро вытерла слезы и закрыла глаза. Передо мной снова появилось лицо Мориса перед тем, как в него выстрелили. Родители вздохнули и вышли из палаты, где я осталась одна.
Мне не стоило рассказывать родителям о помолвке. В прошлое Рождество, когда мы приехали на каникулы ко мне домой, разразился скандал. Папа чуть не пустил в ход кулаки, а все потому, что Морис упомянул о новых технологиях. Папа же решил, что такие амбиции рискованны. Слово за словом, и вот Морис сдерживает себя, пока папа держит его за грудки. С рабочей темы ссора переместилась на личное. После ужина мы с Морисом поссорились. Он хотел, чтобы нас принимали за пару, а мои родители открыто выступали против. Он уехал, и целую неделю мы не разговаривали. А сейчас он мертв.