Я начинаю кипятиться. Веником наспех сгребаю крепежи, раздраженно закидывая их обратно в банку. Ставлю на подоконник. Поднимаю панели, прислоняя их обратно в угол. Вновь раскладываю обувь. И на улицу из тамбура выхожу уже злой как черт.
Мам. Ну я только позавчера разгреб предбанник! Опять все завалено!
Сыночек, не злись, разгибая спину, оборачивается мама, переставая сгребать в кучу пожелтевшие опавшие листья. От усталости она одной рукой опирается о грабли, другой массирует поясницу. Анютка засунула куда-то брызгалку от комаров. Вот вчера искали, найти не могли.
Я тяжело выдыхаю:
А на место все убрать? Бардак!
Аня из школы вернётся и все сложит. Мы договорились.
Эмоции быстро отпускают. По башке я отхватил, конечно, неслабо.
Недовольно оборачиваюсь на новое крыльцо. Старое все перекосилось, местами прогнило, я давно хотел им как следует заняться, попросить ребят помочь. Но со временем как-то не складывалось, да и материалы я так и не закупил вовремя. В итоге вместе с отцом переделал лестницу, заняв инструменты и убив на это несколько свободных вечеров. Зато результат радует. И моим девочкам нравится. И папа уже не спотыкается.
Сестра еще не вернулась из школы, по понедельникам она приходит позже обычного: у нее дополнительные занятия.
А ты что так рано-то, сыночек?
Мама со вздохом устало поправляет повязку на волосах: с утра на ногах, уставшая, бледная.
На заводе со светом перебои. Генератор чудит. Распределитель полетел. Я предупредил, что поеду домой, если понадоблюсь позвонят. Бросай грабли, я поем и соберу листья, иди отдохни хоть немного, убеждаю я мать, отмахиваясь от приставучего, черного как смерть Вулкана. Этого громилу сестра притащила пару лет назад зимой. Она нашла его на мусорке, ужасно худого и еле живого. На щенка смотреть страшно было, мама охала да ахала, и даже мое сердце от жалости дрогнуло. У меня рука не поднялась его за ворота выставить в лютый мороз. Разрешил своим откормить и на время оставить в доме, пока хозяина не найдем. Но нет ничего более постоянного, чем временное. И пес остался у нас. Вымахал здоровый как конь, косматый, грозный, с грубым лаем ощетинивается на каждого мимо проходящего. Вулкан хороший охранник. С Анькой он весело играет, отца радостно приветствует, маме любит немного напакостить, со мной же этот верзила неизменно превращается в ревнивого любимчика: ласкается, лижет руки и смотрит с таким обожанием и благодарностью, будто точно знает, кому обязан едой и самодельной огромной будкой.
Сегодня Лика звонила. Тонко намекала, что соскучилась и ждёт меня в гости. Я сказал, мол, попробую подстроить планы, на самом деле заранее зная, что ни черта я подстраивать не стану.
С завода я самовольно свалил, потому что хочу тупо выспаться: выходные выдались напряженными. Дорога и пробки изматывают так, как не удается вымотать суткам дежурства и подработке в конторе по установке заборов.
Нил, голос мамы вторгается в раздумья. Кажется, что даже мои мысли устали и мечтают уснуть. Ты сам лучше полежи, сынок. Ходишь как тень. Поди, и глаз сомкнуть не удалось в последние дни. Ой, как папка не вовремя заболел, причитает мама, заходя в дом.
«Наоборот вовремя, отвечаю я мысленно. Хоть подменить отца смог в выходные. Ну куда ему с такой температурой за баранку садиться? А просто уйти на больничный боится, работу может потерять».
Да нормально все, громко успокаиваю я ее, еле держась на ногах, и потихоньку, постукивая пса по холке, приказываю: Вулкан, иди гуляй, малыш. Я сейчас не в адеквате.
Сыночек, у тебя где-то телефон трезвонит! кричит в окно мама, гремя тарелками.
Я устало прикрываю глаза всего на пару секунд. Если это Лика, придется ее все же расстроить. Долгожданный сон для меня сейчас многократно более привлекателен, чем даже хороший секс.
Прохожу в дом, наконец-то оттолкнув от себя верного пса. Иду на звук. Старенький гаджет с недавно разбитым экраном я нахожу в крохотной светлой гостиной. Вообще не помню, в какой момент я бросил его на стол. Номер не внесен в список контактов. И я, ощущая лёгкое раздражение неуместностью звонка, все же принимаю вызов, роняя немного резкое:
Алло.
Сначала списываю повисшую тишину на плохую связь, но в итоге понимаю, что это не она шалит. Это молчит собеседник.
Алло-о, отвечаю со все возрастающей досадой. Сейчас самый отвратительный момент для подобных игр.
Нил здравствуй, касается моего слуха скованное приветствие, и я моментально вскидываюсь, сильнее сжимая пальцами телефон. Это это же она! Та девушка с очаровательными веснушками, из роскошного особняка! Это Арина ты меня подвез в пятницу домой с вечеринки в загородном клубе я еще сумочку обронила
Ее голос с такой нежностью ласкает мой обостренный слух. Но это не расслабляет, а заставляет напрячься еще больше.
Привет, Арина, растеряно роняю я в ответ, стараясь поскорее встряхнуться. Просто плыву от ее мягкого голоса и неуверенности. Все выходные я гнал от себя прочь образ хорошей девочки. Девочки, которая могла повстречаться на моем пути только по очень большой ошибке.
Извини, если отвлекаю
Да не особо, выдыхаю я сдавленно, такое чувство, что мне слон на грудь наступил и потокам воздуха некуда проникать, а запасы кислорода в легких заканчиваются.
Я я просто хотела еще раз тебя поблагодарить. Да! в ее голос прорываются твердые нотки. Спасибо тебе большое. И за сумочку. И за в общем, что ты меня в беде не бросил.
Пустяки. Мне это ничего не стоило.
Почти ничего, не считая абсолютно некстати случившейся лишней поездки за несколько десятков километров от столицы. Я, как ищейка, посветлу прошелся вокруг здания на три раза. В итоге победа осталась за мной: сумку я все-таки нашел. В цветах. Возле крыльца. Но забрать босса отца вовремя все же не успел: припозднился минут на пять. Правда испепеляющий и полный презрения взгляд не нанес мне никакого вреда. Я и не такое выдерживал.
Ну что ты. Это же не так я эм вновь смущается девушка. Честно говоря, я думала, что ты меня и не вспомнишь.
Судя по голосу, она улыбается. А я вдруг думаю: как же ее можно не вспомнить? Мы столкнулись в коридоре. Она вся заплаканная. Я после напряженного рабочего дня в конце не менее напряженной рабочей недели. Вынужденно присутствовал на сборище богатеньких снобов в дорогущих нарядах и с холодным высокомерием в глазах. Короли жизни, которые на всех смотрят свысока, с нескрываемым пренебрежением, царственным величием и безбрежной брезгливостью. Арина мне поначалу показалась такой же. Отчетливо помню момент, когда она поежилась от холода. Я снял с себя взятый напрокат пиджак и уже хотел предложить ей, но вдруг решил, что эта особа вряд ли позволит низкосортной ткани коснуться ее плеч. И тут меня ждал первый сюрприз. Вместо того чтобы возмутиться, девчонка с благодарностью приняла непрошеную заботу. Я еще тогда подумал: если бы заранее знал, что так получится, взял бы пиджак подороже.
Я помню, коротко сообщаю. Практически бесстрастно.
Сыночек. Мама просовывает голову в гостиную и громко сообщает: Обед на столе!
Я дернувшись прикладываю указательный палец к губам, жестом прошу маму не кричать, указываю на телефон. Она тут же активно кивает и выходит из комнаты.
Эм Арина вновь колеблется, подпускает в голос наигранную беззаботность: Как дела?
Все хорошо, бормочу я в трубку, не в силах обрести контроль. Зачем она позвонила? Без этого гнать от себя воспоминания о странной встрече было намного легче. Теперь же я вновь ощущаю тепло нежной ладони, когда Арина охотно пожала мою грубую руку. Точнее, предложила свою.