Всё ещё люди - Май Алёна

Алёна Май

Всё ещё люди

У каждой монеты есть две стороны и, подкидывая её, только в нашей власти решить принимать ли тот путь, который она укажет. Но независимо от того, что ты выберешь, помни, что забирая чью-то жизнь ты платишь своей.

Пролог

Артур

В рабочем районе Тизиона было шумно. Люди толпились у прилавков, торговались, толкались. По улицам тарахтели бензиновые машины, в основном напоминающие большой велосипед, но были и более привлекательные и прогрессивные: мягкие сидения, обтянутые кожей, меньшего диаметра широкие колеса, гладкий корпус кузова. Каждая тарахтела, проезжая по брусчатке, извергая облака черного дыма, который оседал на стенах домов. Я привык к этому.

Здесь я родился. Прямо за тем углом, на втором этаже лавки Вильембаха. Мать родила меня посреди смены, каким-то чудом это далось ей легко и сделав вид, что она слегка прихворала, через пару дней она вернулась к работе. Моего плача в этом шуме не было слышно.

Лавка Вильембаха продавала запчасти для паровых машин. Хозяин Ганс Вильембах Третий был уже в возрасте и редко здесь появлялся. Мать никогда не признавалась, что он был моим отцом, но с годами я стал видеть его в зеркале. Знал ли он о моём существовании? Он появлялся не чаще раза в месяц, мать скрывала меня, отдавая на пару часов соседям или заперев в кладовке.

Рядом с лавкой располагался бордель. Когда мне исполнилось десять, старый Вильембах умер от чахотки, а бизнес перешел его детям. Лавка была убыточной, поэтому её закрыли. Чтобы иметь возможность прокормить нас, Леона связала свою дальнейшую жизнь с проституцией. Уже с детства я отлично знал, что такое похоть и разврат.

 Дом, милый дом,  я выдохнул, и меня окутал пар. Зима пришла в столицу.

Офелия стояла рядом, рассматривая эти прогнившие улочки, в её глазах светилось любопытство, как будто она впервые в столице. Желтый плащ спутницы, как луч солнца, выделялся на фоне этой серости и вони. Когда они уже разберутся с ливневой канализацией? покачал головой, ведя диалог с невидимым собеседником.

Офелия повернулась ко мне, вздернула свой аккуратный носик и улыбнулась:

 Ты родился на этой улице? Ты раньше не показывал его.

 Да. Вон там,  каждое слово давалось мне с трудом.  Не приходилось к слову.

 Артур, тебе лучше помолчать,  Офелия попросила меня нагнуться и повернуться к ней спиной. Она достала из сумки инструменты и подкрутила несколько болтов на лопатке, ослабляя давление железа на грудину.  Мы обязательно это исправим!

Она грустно рассматривала мою механическую руку. Я не разрешал ей винить себя, но она не слушала.

 Это не твои заботы, Фел.

 Еще как мои! Если бы я тогда

Я выдернул руку из хватки Офелии, проверяя, шевелятся ли пальцы. Двигались они с трудом, но боль стала меньше. Глядя на Офелию, я сразу вспоминал Приморье и нашу первую встречу. Как много всего случилось после, не передать словами.

 Не грусти. Я никогда не винил тебя.

 Я знаю, но на глазах Офелии начали наворачиваться слёзы.

 Эй! Когда ты стала такой плаксой?!

Она утерла глаза рукавом плаща, пошмыгала носом. Я улыбнулся, такой она была смешной в своём вечном переживании за всё и сразу.

 Пойдем. Нас ждет Сильвия.

Офелия дополнительно проверила диффузор на моей маске. Мы двинулись в глубь района. Я предвкушал тот момент, когда снова окажусь на пороге места, где перестал быть человеком.

Глава 1

Себастьян

 Ты проверил подземелья?

 Да, мой принц. Боюсь, вы были правы. Императрица с алхимиками проводят эксперименты над людьми.

 Как далеко она зайдет в своём безумии?  принц прошептал это себе под нос, запустив руки в черные волосы.  Выдели мне человека.

 Есть особые пожелания?

 Самого верного.

Голубая сталь в глазах принца заставила меня напрячься. Он почти никогда не обращался ко мне с такими просьбами. Воздух в комнате наэлектризовался от напряжения. Принц отвел глаза, не выдерживая моего удивленного взгляда.

 Что-то опасное?

 Не знаю. Не могу быть уверен.

Принц Банам единственный претендент на престол. Его слово уже практически стало законом. Он так не похож на своего брата Ариджита Императора Бейрана. Высокий, статный, учтивый, добросердечный. Банам был одним из немногих во дворце, к кому я не испытывал ненависти. Я с нетерпением ждал того момента, когда Ариджит передаст корону своему брату и закончится пора кровопролития. Хоть в стране сейчас и было относительно спокойно, но тон принца заставил меня ощутить, как сгущались тучи.

 Мой друг Артур. Уже давно отошел от дел, но сноровки не потерял.

 Тот, что пытался сбежать?

 Да.

 Это может вызвать вопросы. Ты веришь ему?

 Больше, чем себе.

 Тогда слушай мой приказ. Отправь его в Приморье. Пусть нулла довезет его до торговой площади близ порта. Там его встретят и всё расскажут. Боюсь, во дворце даже у стен есть уши.

 Да, мой принц.

 И, Себастьян я на миг застыл в дверях.  Никто не должен знать, что ты следил за Цереей. Уничтожь все следы своего пребывания.

 Обижаете, мой принц. Разве я вас когда-нибудь подводил?

 Не подводил Ступай.

Я с тяжелым сердцем покинул то место, что принц использовал как кабинет. Краем глаза проследил, как Банам перебирал бумаги, а затем закрыл лицо руками и, кажется, сдерживал слезы.

Артур

Император Бейрана Ариджит Орвинар женился на пятый год своего правления. Народ ликовал, приветствуя Императрицу Церею. Она была умна, молода, красива и загадочна. О её происхождении ходило множество слухов, доподлинно неизвестно, как безродная Церея стала первой женщиной страны. С её появлением начали развиваться технологии, города стали расти, а позиции Империи все сильнее и сильнее укреплялись в мире. Благодаря Церее и ее подручным алхимикам, военная мощь Империи росла не по дням, а по часам. Зачарованные Кристаллы стали мощным и опасным компонентом в изготовлении оружия, а формулы хранили за семью печатями. Никто в мире не пытался соперничать с Бейраном.

Их пара выглядела комично. «Красавица и чудовище»  так называли их одно время газетчики. Ариджит был жесток, непривлекателен (годы праздной жизни его не пощадили), похотлив, а его дама сердца почти не участвовала в светской жизни, лишь изредка появлялась перед народом, вызывая тем самым очередной шквал сплетен.

 Артур,  стук в окно заставил меня отвлечься от чтения утренней газеты.  Что пишут?

 В очередной раз строят теории насчет Императрицы и гадают, кто станет преемником. О чем еще им писать?

 Ох уж эта жёлтая пресса. Может, тебе книгу какую принести поумнее?

 Это то, чем живет простой люд, вроде меня. В таких газетах можно почерпнуть много интересного,  я отложил газету на заваленный инструментами стол.  Ты сам меня этому учил.

 Какой я молодец!

 Чего приперся? На свидание собрался? Вырядился-то как,  я взглянул на него через прилавок.

 Артур, Артур. Даже скучал по твоим колкостям. Есть одно дело.

Я вздёрнул брови. Себастьян Фокс, мой друг и по совместительству бригадный генерал Ястребов, пришел в очередной раз послать меня в пекло, да еще и лично. Он любил личные встречи, хоть род нашей деятельности и подразумевал полную секретность. Сегодня он был в гражданском, весь лоснился: белый фрак, расшитый золотыми нитями, котелок в тон, выглядывающая из нагрудного кармана золотая цепь карманных часов, перстни на пальцах, улыбка от уха до уха. Так и хотелось врезать.

 Хах,  я в голос засмеялся.  Я сижу в этих отвратных трущобах уже пять лет. Не думал, что еще нужен.

 Сам виноват. Я тебя предупреждал. Мне стоило больших трудов убедить совет не казнить тебя.

 Кланяться и благодарить не буду.

Боковым зрением я заметил повозку с навозом. Проезжая мимо моей скромной лавки, она подскочила на камне, растрясая содержимое. Себастьяна было не спасти.