Суви хотела закричать в след гробу:
Ты предала меня, ты меня бросила!
Но она тихо сказала:
Я так скучала.
Незнакомец за деревьями смотрел прямо на Суви. Он снова улыбнулся ей и ушел. Суви ринулась за ним, но так и не смогла догнать.
Что это было? Спросила Прия.
Там был человек я уверенна, он знал маму и знает, как так она умерла.
Ты и так знаешь: она не вынесла обращения в оборотня.
Да но почему почему она вообще была обращена?
Зачем тебе это?
Чтобы ее понять. Что, если обо мне будут говорить так же? Я не думала, никогда, что будет, если мама вернется, если нет Что вообще будет со мной, кем я буду? Но кто я есть?
Прия надавила на очки так, что они врезались в переносицу, и просверлила Суви взглядом.
Ты Суви Адельхейд. Все остальное не важно.
Суви вздохнула, смотря на уходящую толпу.
Это уже слишком много.
Чья-то рука легла на плечо Суви. Это был парень с рыжими семейными волосами. Его, как и многих, Суви видела первый раз, но она знала, что это был ее троюродный брат, тот самый, которой, по мнению еще более дальних родственников, был ни о чем.
Когда я хоронил мать, лет в десять, я тоже никак не мог решиться, подойти к ней, увидеть понимаешь? Сказал Хорст Буш, кивая в сторону родственников.
Но ты потом смог прийти?
Да. Однажды, одним осенним днем, я просто пришел на кладбище и сел рядом с ее могилой.
Незаметно для Суви, Хорст повел ее вперед. Суви слушала его и в ее сердце теплилась надежда, что однажды и она сможет попрощаться с матерью.
Когда лето начало подходить к концу, но осеннего холода еще не было рядом, Суви лежала под сенью старого тиса. Прислоняясь к нему, Суви могла слышать, как проносятся мимо тысячелетия, а беря сухую кору, Суви в пальцах покручивала время. Ведьма протягивала руку и ветки, повинуясь, тянулись к ней.
Недалеко шумела река. Оттуда к Суви подлетали стрекозы. Они садились на ведьму, позволяя ей рассмотреть свои цветные тела и прозрачные, легкие крылышки.
Последнее время Прия редко отходила от подруги. И в этот раз тоже не смогла оставить ее одну.
Девочки решили прогуляться, в тишине они дошли до пристани. Но обе скучали по частым разговорам. Просто слов уже было мало.
Дул прохладный ветер. Говорливые чайки, освещенные ярким солнцем, кружились над головами ведьм. В их голосах слышался рокот прибоев, зов дальних, неизведанных берегов. Запах пряностей с кораблей и холод острых льдин.
Суви бы полетела за ними.
Скоро в Академию. С улыбкой напомнила Прия.
Суви любила Академию, но сейчас ей не хотелось никуда возвращаться. Несколько месяцев назад события, к которым Суви не готовила себя, обрушились на ее голову. И что теперь с этим делать Суви не знала.
От мыслей Суви отвлек знакомые голоса. К ним шли Эдвард и Матильда.
Эдварду и Матильде Адельхейд исполнилось по сорок пять лет. Волосы Матильды были темно-рыжими, а волосы Эди светло русыми. Голубые глаза Эди были добродушными, а улыбка скромной и солнечной. Тильда же отличалась строгими чертами лица и пронзительными серыми глазами.
Первый раз в жизни Суви познакомилась с дядей и тетей в восемь лет.
Задолго до рождения Суви, ее мама и Тильда поссорились, из-за чего Астрид отказалась знакомить старшую сестру с дочерью. Но однажды Астрид пропала без вести, оставив дочь Тильде и ее мужу, на лето, как было сказано в письме. Лето шло уже восемь лет.
Восьмилетняя Суви верила, что мама вот-вот вернется. Или папа ее заберет к себе. Но мама не возвращалась, а от отца приходили лишь письма с обещаниями. В тринадцать Суви, как и все чародеи, почувствовала в себе магию. Она поступила в Академию Чародеев, но от мамы все еще не приходили вести. А папа отделывался лишь открытками.
Этим летом тетя Фрида навестила семью, чтобы сообщить страшные новости: Астрид Адельхейд мертва. От нее осталось лишь измученное тело ведьмы, обращенной в оборотня. Ужасающее сочетание.
Как ты, милая? Спросил Эдвард, приобнимая племянницу, готова к Академии?
Да, очень хочу туда, подмигнула Суви, широко улыбнувшись. Сердце ее последнее время не рвалось вниз, оно лишь ныло в груди.
Я думал, ты будешь очень печальной, но ты такая радостная и много гуляешь с подругой, заметил Эдвард, улыбаясь.
Суви крепко обняла Эдварда и уткнулась лицом в его мягкие плечи. Он не должен был видеть ее грустных глаз.
Прия отрицательно покачала головой, наблюдая за ними. Будь у Суви возможность, она и подруге бы не показала слез, но Прия часто была рядом, и замечала, когда Суви пыталась скрывать боль.
Нам пора, строго сообщила Матильда, нужно еще успеть собрать вещи.
Я собрала их заранее, не волнуйся, ответила Суви, провожая взглядом птиц.
У Суви оставался только один план, который натерпелось выполнить.
Опять пойдешь смотреть на это старье? Выросла уже. Скривилась Тильда. Ты ведь помнишь о своих планах?
Оставь ты ее, мягко сказал Эдвард.
Тильда смутилась под его взглядом, но все еще не сменила осуждающий тон.
Что она сможет сделать великого с таким увлечениями, Эди? Это все от Астрид. Сколько мама не убеждала ее пойти в сборную после Академии, Астрид не соглашалась и что вышло?
Суви рассмеялась.
Не волнуйся, тетя, я построю карьеру в целительстве, травологии или спорте, стану лучшей из стрелков. Но я ведь могу оставить себе хобби?
Суви хотела добавить: «вы будите мной гордиться», но слова застряли в горле.
Кончено.
Матильда все еще строго смотрела на племянницу. В лице Суви, похожем на лицо отца, легкой тенью улавливалась мать. Сердце Матильды ныло, вырываясь злостью. Как можно, думала она, так поступить со своей жизнью и со своим ребенком? Умереть так глупо, так рано, и все ради чего? Астрид не заслужила такую дочь, уверяла себя Тильда.
Попрощавшись со всеми, Суви решила прогуляться в одиночестве.
В центре города находился небольшой магазинчик с антикварными, старинными вещами. Люди обходили его стороной. Но Суви часто останавливалась рядом, прилипая к витрине. Карманные часы, куклы в платьях из муслина, потрепанные книги стремились в странном, но красивом танце к пишущей машинке в центре.
Прохожие с удивлением смотрели на девушку, прижавшуюся к старой, обветшалой витрине. А кое-кому на миг мерещилось, что пустые витрины наполнены вещами. Тогда эти люди ускоряли шаг.
В кармане, аккуратно сложенные, лежали разглаженные деньги. Касаясь их пальцами, Суви улыбалась.
Эти деньги Суви заработала, помогая в магазине Эдварда продавать торты, пироги и другую сладкую выпечку, которую тот умело готовил.
Зачем тебе деньги? спросил в перерыве Эди.
Прия так поддерживает меня
Мы же богатые, заметил Эди, ты можешь прорость денег.
Нет. Со строгостью, напоминающей Эди Тильду, ответила Суви.
Суви вошла в магазин. Тишину разбил легкий перелив колокольчиков над дверью. Стеклянные клыки со звоном ударялись друг о друга. Как медвежьи, подумала Суви, с теплотой вспоминая своего преподавателя.
Суви вдохнула затхлый запах, наполненный пылью и временем. Эпохи застыли в магазине. На шатких манекенах соседствовали шерстяной фрак девятнадцатого века, платье из коричневой шелковой тафты, и дамские шляпы с причудливыми перьями. На стендах рядом были разложены драгоценные пряжки, броши и запонки.
Отделенные китайской ширмой, спокойно ждали своих новых обладателей старинные часы и книги. Большие, маленькие часы, с кукушкой или без. Дорогие и безбожно дешевые. Старые, видавшие множество рук, книги, с желтыми, сладко пахнущими страницами.
Ее взгляд упал на альбом, пристроенный на трюмо, словно создавая вид легкой небрежности. Точно это не магазин, а чья-то квартира: хозяин листал альбом и оставил его, срочно убежав куда-то. Персиковый цвет все еще был красивым, даже под слоем разводов и грязи.