От недостатка кислорода мозг начал плавиться вместе с волосами.
В носу щекочет от запаха парфюма Дана Уманского.
А ей понравилось сосаться, обернувшись, говорит Максим.
Мне? Нееет.
Чёт наш Лучик неумелый какойто, призадумывается Дан. Киса, ты почему не умеешь целоваться?
Я умею, покраснев, зачем-то спорю.
Не хочу, чтобы меня считали лохушкой. Я своей репутацией дорожу, между прочим. А Уманские запросто могут как испортить её, так и повысить мой авторитет среди других студентов. Но на второе мне рассчитывать не приходится. Такой крутой парень, как Данила, не будет встречаться со мной. А его шлюхой я не стану никогда.
Че, реально, не умеет? Макс вскидывает брови, показывая, что его мимика способна на эмоцию удивление.
Вообще нет. Может, она сосет хорошо не знаю. Но целуется плохо.
Тогда я займусь этим вопросом.
Боже Нет. Что за бред? Сначала один целовал, потом второй? Извращенцы какие-то!
За дело берётся профессионал, усмехается Данила. Ты попала в надёжные руки, Виола Лучкина.
Девочка с нелепым именем, Макс режет меня взглядом так, как умеет только он, признайся, что ты хотела настучать на нас патрульному.
Не настучала ведь, отвечаю дерзко.
Мне надоело, что они говорят обо мне в третьем лице, как будто я вещь какаято! Вещь, которая интересна им в данный момент, и которую они, наигравшись, выбросят за ненадобностью.
Не усугубляй, киса. Давай дружить? Отработаешь спокойно должок и расстанемся, как в море яхты.
Корабли.
А мне нравятся яхты. А тебе? Хочешь покататься?
Что?
Все, решено, завтра поедем в яхтклуб, шлепнув ладонью по рулю, говорит Макс.
Завтра? жалобно блею.
Как мне убежать от них, если они вывезут меня из города? Я мало где была за свою жизнь. Папа редко путешествует, ему командировок хватает. Поэтому я совершенно не ориентируюсь вне нашего города.
Значит, во что бы то ни стало надо совершить побег сегодня.
Сделать вид, что я смирилась с отведённой мне ролью, а потом оставить их с носом.
Макс, останови возле кафешки, пойду кофе куплю нам и сладкий пирожок для нашей девочки.
Дан оттягивает ткань в районе ширинки. Кажется, его мучает сильнейшая эрекция. Но я точно не виновата в том, что вчера он остался без секса. Хорошо хоть первый брат неплохо потрахался в ванной и не навешивает на меня нелепые обвинения.
Максим паркуется, и мы остаёмся с ним одни в машине.
Посиди со мной рядом, постукивает он ладонью по переднему сидению.
Да мне и здесь хорошо.
Я сказал: сядь! рычит угрожающе.
Мамочки Как же я его боюсь!
Поэтому молча перемещаюсь с заднего сидения на переднее, не вылезая из авто.
Макс кладёт ладонь на моё колено, и пристально смотрит на мои губы. Мне становится не по себе, аж сердце к горлу подскочило.
Целовалась с кемто кроме Дана? Только не звезди.
Нет, опускаю глаза.
Заливаешь, недоверчиво.
Ты сам сказал не врать.
Макс властно притягивает меня к себе, приподнимает подбородок и впивается в губы. С нажимом и сразу глубоко. Рукой нащупывает мой сосок, трет его пальцами, а потом сжимает.
Да что же это делается, люди добрые?!
Глава 5
К нехватке воздуха примешивается удовольствие, вырывающееся откудато из груди. Там, где Максим играет с моей грудью.
Какие твёрдые и крупные у тебя сосцы, выдыхает он мне в губы.
Нас могут увидеть.
Что бы ещё такого придумать, чтобы он от меня отвалил?
Не то, чтобы мне не приятно с ним целоваться, просто я Чувствую себя обескураженно, как будто бы, блин, изменяю Дану. Бред какойто Вскружили мне голову эти два негодяя, один лучше другого.
Не боись, на стёклах пленка. Мы всё видим, а нас нет.
С этими словами пуговица на моих джинсах с треском вылетает из петельки.
Уманский просовывает руку в расстегнутую ширинку, а потом и в трусы.
Ччто ты делаешь? ахаю и сгибаюсь пополам, ощутив прикосновение пальцев там, где меня не касался ни один мужчина.
Раздвинь ноги шире! требует тоном, не терпящим возражений.
Я Макс, прошу тебя. Это слишком! отвечаю жалобно и немного развожу бёдра.
Ему хватает, чтобы опуститься двумя пальцами вниз и пощекотать вход.
Расслабься, Лучик. Получишь удовольствие.
Да как тут расслабитьсято? Я вся на иголках. Не знаю, что он задумал. Но мне очень стыдно и неприятно.
Уманский достаёт руку, но для того, чтобы смочить пальцы слюной.
Но твой брат замечаю робко.
Не придёт в ближайшее время. В кафе очередь на полчаса.
Уманский выписывает восьмёрки на моей промежности, и я сама того не желая, бесстыдно раздвигаю ноги ещё шире. Позволяю ему продолжать мучение и часто дышу, не узнавая себя.
Мне вдруг остро захотелось, чтобы он надавил посильнее в том чувствительном месте, где сейчас ласкает. И не в коем случае не останавливался.
Вот так. Какая у тебя щель узкая, проверяет он кончиком пальца моё сокровенное местечко, и я вскрикиваю.
Ты чего? Больно? хмурится парень.
Нет, я просто
Просто перестань напрягаться. Ну же!
Господи Что он творит? Закусываю губу, переставая понимать, где я нахожусь и главное с кем! Сам король залез ко мне в трусы и делает удивительные вещи, от которых хочется упасть в обморок. Дада, именно так я себя и чувствую сейчас.
Охуеть, как ты потекла, Ви. Ниагарский водопад. Ты сквиртнула, что ли?
Что? облизываю пересохшие губы.
Взгляд плывёт, тело объято негой, а по ляжке действительно чтото течёт.
Я не знаю, отвечаю честно.
Я вся горю от острых ощущений в низу живота. И нифига не соображаю.
Горячая тёлочка. Бля буду, будем драть тебя всю ночь без устали. В два ствола.
Меня так несёт по волнам удовольствия, что я даже не возражаю, хотя категорически против таких громких заявлений.
Мой стояк щас штаны порвёт, Макс пошлепывает напоследок по моим влажным половым губам и вынимает руку.
С трудом свожу колени, и чувствую, что там, в междуножье, сейчас очень необычайно мокро и липко.
Моё тело не могло совершить такое предательство против меня. Но факт остаётся фактом, я испытала мощный оргазм, какие во сне никогда не получить. И мне теперь дико стыдно перед Уманским, словно я развратная шлюха. А если учесть тот факт, что несколько минут назад я целовалась с его братом, то я она и есть.
Ещё вчера даже помыслить не могла о таких вещах. Надо бежать! Мне не понравились слова Уманского о том, что он собрался драть меня всю ночь. Нет, эта фраза навела на меня ужас.
Не успела я застегнуть джинсы, как в салон вернулся Дан. Он посмотрел на нас обоих и присвистнул:
И что я пропустил? По вашим лицам вижу чтото интересное.
Дан опускает глаза и видит, как я лихорадочно застёгиваю молнию на штанах.
И не только по лицам, добавляет Данила.
Макс показывает ему большой палец и поправляет свои натянутые в паху брюки.
Ты не против, если девочка по мной рядом посидит? спрашивает Максим.
Окай. Вилочка, держи пирожок, протягивает мне Дан бумажный пакет.
Ощущаю безумный голод и, поборов стеснение, лезу смотреть, что там он принёс для меня.
Мм, и вправду пирожок с вишней из пресного теста. Обожаю их. А ещё кофе. День удался! Я сытая, в тепле и меня везут в неизвестном направлении.
Одна рука Уманского лежит на руле, а вторая на моём колене. Я пыталась её сбросить, но куда там, кинул на меня такой колющережущий взгляд, что мне захотелось выпрыгнуть в окно.
Дан всю дорогу ревниво поглядывает на руку брата. Не хочется становиться камнем преткновения между ними. Говорят, что братья Уманские вообще никогда не ссорятся, попросту не изза чего. Но сейчас оба почемуто пытаются навязать себя мне. А мне они даром не нужны. Нет, конечно, они круты, даже слишком. Просто Я не сдамся, вот и всё.
Перед авто открываются ворота, и мы въезжаем на территорию жилого комплекса. Когда они говорили про "хату", я и подумать не могла, что привезут меня в такие хоромы. Опускаю взгляд на свои потёртые кроссовки и поспешно избавляюсь от них, поставив в самый тёмный угол.