- Раскладывай своё добро, - шеф завёл меня в ванную. Я попытался собрать в кучку глаза, которые разбежались, разглядывая большое кафельное помещение с джакузи, душевой кабинкой и белым фаянсовым другом. Ещё здесь было большое зеркало с подсветкой, раковина под ним, вмонтированная в тумбочку. По бокам зеркала блестели полочки с мужскими принадлежностями наведения красоты и создания благоухающего тела. На свободную полку я и пристроил свою скромную дешёвую пену для бритья, станки и одеколон.
- Иди сюда!
Я пошёл на голос босса и оказался в спальне.
- Вещи можешь повесить сюда. – Под лёгким движением руки Михаила дверка шкафа отъехала в сторону. Зашибись! У меня мама всегда мечтала о таком встроенном шкафе.
- Не стесняйся, - шеф понял моё состояние, - теперь это и твой дом.
Да, конечно. Только чувствую я себя здесь, как в гостях.
Я открыл сумку. Оказывается, мама успела мне сложить все вещи, которые я приобрёл в Мюнхене, да ещё заботливо сложила моё нижнее бельё с носками. Неплохо собрала сыночка. Забытая обида снова прокралась в сердце.
Оглядев полки, я заметил, что вещи Михаила лежали в строгом порядке. Мне тоже так надо? Обычно на моей полке всё валялось вперемешку. Мама вечно ругалась, что у меня там чёрт ногу сломит. Тяжко вздохнув, я стал складывать трусы и футболки аккуратной стопочкой. Замечательное занятие!
В шкафу нашлось несколько пустых плечиков. Пришлось повесить всё на них. В спальне стульев не наблюдалось, на которые я привык скидывать вещи.
- Юрка, пошли, сполоснёмся. – Шеф дефилировал уже в одних трусах. – Я джакузи приготовил.
О, мама миа! Мы вместе будет плескаться в этой лохани? Я стянул с себя одежду и покорно прошёл в ванную.
- Залазь ко мне. – Михаил скинул плавки и опустился в воду. Пришлось под его взглядом стащить трусы и залезть к нему в джакузи.
- Повернись спиной. – Сильные руки развернули меня, пристроили моё тельце между длинных ног и прижали спиной к груди. Попа моя соответственно оказалась прижатой к паху, где немаленькое достоинство шефа стало ощутимо расти.
- Юрка, - ладони в мыльной пене заскользили по моей безволосой груди. Ну, нет на ней никакой растительности. – Какой же ты гладенький!
- Ага, - согласился я. – А вы мохнатый.
Шеф засмеялся.
- Юр, скажи мне «ты». Не в средневековье же живём.
- Ты. – Действительно, раз мы уже живём вместе, то пора привыкать.
Я закрыл глаза, навалился на Михаила и поплыл куда-то от нежных прикосновений и приятного тепла ванны. Хорошо. Оказывается, что совместное купание – клёвая вещь! Вспомнилось купание маленьким с резиновыми игрушками, с пусканием мыльных и подводных пузырей. Сначала приходила мама, чтобы потереть мне спинку. Потом я стал стесняться. Она всё равно ломилась в закрытую дверь. Я натягивал плавки и открывал ей ванную. Наконец, я взбунтовался и сказал, что уже взрослый мужик и спину себе буду тереть сам. Вот так и закончилось моё детство.
- Юрка!
Я удивился, почему мамуля говорит басом и разлепил глаза. У мамы были мужские руки.
- Мамочка, а почему у тебя такие волосатые руки?
- Чтобы покрепче обнять тебя, - пробасила «мамуля». – Юрка, ты спал как сурок.
Ой, я совсем забыл, что лежу в ванной с Михаилом.
- Всё. Вставай, лемур обыкновенный.
- А почему обыкновенный?
- По кочану, - недовольно проворчал босс.
Я поёрзал, не понимая спросонья, что это такое твёрдое упирается мне в бедро. Запоздалая догадка просочилась в мою голову. Надо же! Даже моя бездвижная туша вызывала буйную реакцию у Миши. Мне это так польстило, что я почувствовал доселе неизвестный укол совести. Я тут дрыхну, понимаешь, а любимый героически оберегает мой сон. Ну, всё, Миша. Пришла пора тебя благодарить.
Благодарность моя не знала границ, начавшись в джакузи и бурно закончившаяся в огромной постели. В этот раз были все удобства в виде лубриканта и необъятной площади, на которой можно было хоть джигу танцевать. Хм, а мне нравится такая семейная жизнь. И так приятно засыпать в крепких объятиях. Определенно, это чудесно!
- Юрий! – меня кто-то шлёпнул по заду. – Свари мне кофе. Тот самый, который ты мне приносишь в кабинет.
Это что за фигня? Я открыл глаза и посмотрел на часы. Издевательство. Ещё целых полчаса можно поспать.
- Мне омлет, - пробормотал я и повернулся на другой бок.
- Вставай и готовь. И кофе!
Чёрт! Разбаловала моя мама Михаила. Хрен его знает, как варится этот кофе.
- Щас, - протянул я. – Дай хоть пять минут поспать.
Меня бесцеремонно выдернули из-под нагретого одеяла.
- Шевели своей задницей.
Пришлось плестись в ванную. Я открыл воду, нагнулся и сунул голову под кран. Это испытанный метод, чтобы проснуться.
- Очаровательный вид.
Я дёрнулся от вкрадчивого голоса, с трудом вспоминая, где мои труселя. Не дожидаясь домогательств до моей выпяченной части тела, я закрыл воду и пулей вылетел из кафельного царства.
- Мама, - прошептал я в трубку, запершись в туалетной комнате внизу, - скажи, как варить кофе?
- Возьми турку или маленькую кастрюльку, насыпь столовую ложку молотого кофе, добавь щепотку соли и залей стаканом кипятка. Поставь на плиту и включи её на максимум. Никуда не уходи. Как только кофе начнёт закипать, сними кастрюлю с плиты. Всё.
- Спасибо, мамуль, - я смачно чмокнул телефон. – Кстати, доброе утро.
- Всё хорошо?
- Да, просто отлично. Пока.
На кухне я стал искать турку. Безуспешно. Так, может тогда есть кастрюлька?
- Миша, - странно, это имя мне вдруг легко далось, - у тебя есть турка?
- Есть. – Хозяйская рука открыла шкафчик и выудила оттуда кофейное приспособление.
- А кофе где?
- Тут.
Мне под нос сунули кофемолку. Я, следуя ЦУ своей мамули, насыпал кофе в турку. Михаил включил чайник.
- Я могу ещё яйца варить, - похвастался я своими кулинарными способностями.
- Сойдёт. Давай. Я бриться, а ты загружай яйца.
Залив кофе, и пристроив его на плиту, я полез в холодильник. Мда. Не густо. Но яйца всё же присутствуют. Запахло кофе. Метнулся, сдирая турку. Фух. Чуть не убежало. Так, яйца. Хоть здесь проблем нет.
Когда зашёл Миша, вода уже булькала, и я засёк на часах пять минут.
- Иди, я сниму. – Босс отпустил меня умываться.
Через несколько минут мы сидели за столом и ели яйца под майонезом. Кофе получился как у мамы. Ура! И некому ворчать, что я сижу за столом в трусах. Михаил сам сидел в трусах и маслеными глазами смотрел на меня. Почему-то мне подумалось, что стоило надеть штаны. Внутренний голос меня не подвёл. На мои возражения, что мы можем опоздать на работу, Михаил заявил:
- Опоздание засчитается только тебе. Я – начальник и могу задержаться по уважительной причине.
Уважительная причина шефа была в полной боевой готовности. Вот теперь я оценил подъем на полчаса раньше. На работу мы успели. Михаил согласился подбросить меня на своей машине.
В офис сначала вошёл я. Минут пять спустя, появился довольный шеф.
- Здравствуйте, Михаил Алексеевич!
Главбух обернулась на мой звонкий голос. Кажется, я перестарался с приветствием. Шеф кивнул мне, как чужому. Афишировать наши отношения он не торопился. Ну, а что я хотел? Пока я сижу перед этой идиотской дверью, рассчитывать на равенство и братство не приходилось. Значит, надо приложить усилия, чтобы самому сидеть за подобной дверью. Думай, Юра, думай. И тут я вспомнил об учёбе, что предложила мне фрау Луиза. Ну, всё, МихалСеич, ты пошлёшь меня учиться. Я хочу, чтобы ты меня уважал целиком и полностью, а не только филейную часть моего тела. И я добьюсь своего.
Перемены
Через три дня яйца в глотку уже не лезли ни под майонезом, ни под сметаной, ни под кетчупом. Дико хотелось мамин омлет.
- Я хочу омлет, - произнёс я, размазывая ложкой по противному яйцу для разнообразия горчицу. Чем бы ещё намазать эту продукцию домашних птичек?
- Какие проблемы? Приготовь.