— Я — лаквит, — сказала она, хлопнув себя по лбу. — Я не могу поверить, что не подумала об этом в первую очередь, но это лучше, намного лучше, чем просто проклятие!
— О? — Спросила я, внезапно насторожившись. — Если для этого привлекается демон…
— Нет, нет, я не отказываюсь от идеи проклятия. Есть кое- что намного лучше! Вы разрушите камень!
— Камень? Какой камень? — спросил Рафаэль.
Она прекратила вышагивать, чтобы встать перед нами с серьезным выражением на лице.
— Есть три камня, связанные с Замком Файф: камень замка, символизирующий сам замок. Он помещен в стенку фундамента, таким образом, не может быть разрушен, если только не снести замок. Второй — камень леди, который символизирует леди замка. Тот камень, как сказал Алек, был потерян, но я не уверена, что он не разрушил его. Он, разумеется, не считал поступок, обеспечивающий женщинам Файфа если не погибель, то несчастье, чем- то плохим. Третий камень, камень лэрда, находится в Каменной Комнате. Именно его вы и должны достать.
— Э… что, точно? — Спросила я растерянно.
— Разрушить камень, естественно! — ответила она, потирая руки с большим удовольствием. — Это всего лишь соответствует тому, что сделал он! Так же, как Алек разрушил камень леди, таким образом, проклиная всех леди семьи, так теперь вы должны разрушать камень лэрда. Это затронет не только Алека, но и также всех его потомков. Разве вы не думаете, что это заслуженное наказание для мужчины, который убил свою собственную жену за то, что она родила ему дочь?
— Честно говоря, я не думаю, что очень справедливо, — медленно проговорила я, и к моему удивлению, Рафаэль прервал меня.
— Мы все сделаем. Где хранится этот камень лэрда?
Лилия пожала плечами.
— Этого я не знаю. Алек никогда не говорил мне про местоположение Каменной Комнаты. Было какое- то проклятие на мужчинах, которое держало их подальше от нее… Вы должны будете спросить у него эту информацию.
— Но… — Начала протестовать я.
Рафаэль зажал рукой мне рот, и вытолкнул меня из комнаты прежде, чем я смогла что- нибудь сказать.
— Не позволяйте Алеку запугивать вас! — выкрикнула Лили из спальни. — Будьте решительны с ним!
— Почему ты внезапно так активно и обеспокоено стал помогать ей? — Спросила я мгновение спустя, когда мы быстро спустились в зал.
— Делаю именно то, что ты сказала. Чем скорее мы поможем ей, тем скорее она уйдет и оставит нас в покое, и мы продолжим наслаждаться изобилием сгущённых сливок. Где, она сказала, можно найти ее мужа?
— Длинная галерея, которая, очевидно, находится на первом этаже, или на конном дворе, или, возможно, в столовой. Но милый, мы не можем разрушить камень лэрда, если это затронет множество невинных людей!
— Кто говорит, что затронет? — Рафаэль сверкнул бойкой усмешкой. — Фиона сказала, что род вымер, поэтому нет никаких потомков, которым можно навредить. Кроме того, я вообще не верю, что камень может как- либо влиять на здоровье и счастье людей. Таким образом, мы просто найдем этот камень, бросим в канаву, скажем ей, что работа сделана, и продолжим спокойно наслаждаться нашим медовым месяцем.
— Я не знаю. Не думаю, что это хорошая идея связаться с чем- то столь историческим, — сказала я.
— Ты слишком сильно беспокоишься. Все, имеющие к этому отношение, мертвы, не так ли? Мы ничем не сможем им теперь навредить.
Я попридержала свой язык, но не была столь уверена на этот счет. Элли, женщина, которая зарабатывала на жизнь вызовом и освобождением призраков до того как встретила сексуального вампира Кристиана, сказала мне, что призраки могут быть связаны с местом. Лили и ее муж уже так долго находятся в заточении в замке и, как мне кажется, разбитие камня не изменит их статус.
— Я не пойму, почему она не может пойти с нами, чтобы найти его, — пробормотал Рафаэль, в то время как мы быстро спускались по спиралевидной каменной лестнице.
— Она сказала, что не спустится туда, где бродит ее муж. Я не могу сказать, что виню ее, учитывая то, как он с ней поступил. Ты когда- либо слышал о слове "зэриан"? Применительно к человеку?
— Зэриан? — Рафаэль задумался на мгновение, затем покачал головой. — Это по гречески "дикое животное". Я не могу представить, как это может быть применено к человеку. О Господи!
Крик женщины разорвал ночь, исходя с этажа ниже нас. Рафаэль отпустил мою руку и помчался вниз по лестнице. Я поспешила за ним, проскользила по чрезвычайно отполированному деревянному полу, и закончилось все тем, что налетела на него, стоявшего посреди длинной прихожей. Его руки были на бедрах. Несмотря на то, что моя мать описывает меня как "кирпичный дом", Рафаэль не сдвинулся с места, когда я врезалась в него.
— Кто это? — Спросила я, овладев собой достаточно, чтобы выглянуть из- за него.
Его возмущенное фырканье сказало мне все, что я должна знать. Мгновение спустя, крик женщины повторился дальше по длинному проход, но на сей раз, он сопровождался женским хихиканьем и:
— Прекрати! Ты снова сделаешь меня влажной, если продолжишь меня так щекотать! Алек, остановись! Нет, ты не должен!
Хотя прихожая была освещена ночниками с обоих концов, сюда проникало достаточно света снаружи, чтобы различить черты двух почти прозрачных фигур, движущихся к нам по коридору. Впереди, подхватив юбки, бежала женщина. Груди почти полностью вывалились из ее корсета. Волосы были взъерошеные, наполовину выбившиеся из французского чепчика, а голые ноги сверкали, в то время как она неслась к нам. Чуть поодаль ее преследовал бородатый мужчина, одетый в свободную льняную рубашку и короткие широкие штаны.
— Убегаешь от меня, ты, ты обольстительная лиса? Ты не сбежишь от меня так легко!
Взгляд на лице Рафаэля не был радушным, но его причиной была не женщина, мчащаяся к нам, и вопящая достаточно громко, чтобы разбудить мертвых. Если можно так выразиться.
— Лорд, помилуйте! — ахнула она, поскольку заметила нас. Она немедленно остановилась, на мгновение прижала руки к щекам, а затем взвизгнула и поспешно заправила груди обратно в корсет.
— Ах! Алек! У нас посетители!
— Да, я их вижу.- Призрак, который очевидно был мужем Лили, откашлялся, прочистил горло, и шагнул к нам в надменной манере. — Я — лорд Саммертон. По какому праву вы приехали в мой дом и глазеете на мою жену?
— Благодарю, но у меня есть собственная жена, чтобы глазеть, — сказал Рафаэль натянуто. — Возможно, в таком случае Вы должны держать ее в тюрьме, а не позволять ей бегать полуголой по коридору…
Сэр Алек находился в тени, но когда он подошел и остановился перед нами, его освещал и внешний свет, сияющим через окно, и немного оранжевый свет ночника.
Моя челюсть упала, поскольку хорошо разглядела сэра Алека.
— Святой Моисей! Рафаэль, ты видишь это?
— Святые угодники! — сказал Сэр Алек в то же самое время, его глаза распахнулись, когда он уставился на Рафаэля.
— Ох, — выдохнула взъерошенная женщина. Она переводила взгляд с одного мужчины на другого. — Вы как сиамские близнецы!
— Мой мальчик! — громко произнес Сэр Алек, заключая Рафаэля в медвежьи объятия.
Глава 3
— Эм… — Рафаэль был очевидно слишком смущен фактом, что обнимался с елизаветинским призраком, чтобы оживить диалог. — Я Вас знаю?
— Ты моя копия в юности, — ответил сэр Алек. — Ты не можешь быть никем другим, кроме как моим отпрыском!
— Разве ты не говорил, что у тебя шотландская родословная? — Спросила я Рафаэля, продолжая изумленно смотреть на призрака. У него была борода, но достаточно коротко подстриженая, чтобы разобрать форму его челюсти. У него был тот же самый упрямый подбородок как у Рафаэля, та же сильная челюсть, широкие брови, и коричневые вьющиеся волосы. Даже глаза у них одинаковые, желтовато- коричневый янтарь, который, как я знала, мог пылать огненно жидким возбуждением, или сверкать холодным намерением.
— Да, но далекая. Семья моей матери. И все же у них была фамилия не Саммертон.