– А вон там что за девка? Может, подкатить к ней?
В спину уткнулся такой маслянистый взгляд, что я брезгливо поежилась.
– Ты что, рехнулся?! Это хвыба одного из магиков, она от него даже ублюдка прижила! – Парень смачно сплюнул и добавил еще парочку тролльих ругательств.
– Шелена! – наконец пробился ко мне встревоженный голос Катиссы. – Что случилось?
– Ничего. – Я отставила пустую кружку. Действительно, какая разница, что болтает обо мне всякий сброд? В любом случае, идти на другой конец корчмы укорачивать чей-то поганый язык глупо: слетевшие с него слова не расслышали даже за соседним столом. Будет выглядеть так, будто я ни с того ни с сего накинулась на мирного выпивоху.
– Тогда, может, уберешь клыки? – Магичка села и нетерпеливо оглянулась на дверь кухни, из которой как раз выносили нашу курицу.
– А? – Я провела языком по зубам. – Извини, задумалась. Так о чем ты хотела со мной поговорить?
Катисса соединила кончики пальцев, потом легонько постучала ими друг о друга, собираясь с мыслями.
– В общем…
Бздынн!
– Я тут подумала…
Бздынннн!
– Было бы неплохо…
Бзды-ы-ын…
Магичка, не оборачиваясь, звонко и зло щелкнула пальцами.
Бз… бамм!
Провисшая струна влажно хлопнула по доске. Тролль оторвал одухотворенный взгляд от потолка и изумленно пощипал остальные жилы – с тем же результатом.
– Наверное, от пива отсырели, – невинно предположила Катисса.
Музыкант, уже приподнявшийся со стула, по гхыр знает каким признакам (видно, ласковой-преласковой улыбочке) опознал в моей спутнице боевого мага, скривился и плюхнулся обратно.
Безник, сам взявшийся нас обслуживать, поставил поднос на стол с таким видом, словно покойница несла хозяину золотые яйца, но ради дорогих гостей ничего не жалко.
– Приятного аппетита, красавицы, – замогильно пожелал он, наполняя наши кубки вином.
– Спасибо, мы и так не жалуемся. Что стряслось-то? – без околичностей спросила я. За Безником водился небольшой грешок: если корчмарь жаждал поделиться своими горестями, то начинал он ну очень издалека, и долгожданная курица могла остыть.
– Да все с названием, ядрить его…- простонал несчастный мужик. – Бумагу вот от градоправителя прислали, чтоб к вечеру поименовал заведение хоть как-нибудь для налогов и прочей отчетности. А у меня по такой жаре голова ну вовсе варить не хочет, только трещит все сильнее!
– А чем вас «Три придурка» не устраивают? – поинтересовалась бестактная магичка.
Безник возмущенно всплеснул руками.
– Ну что вы, госпожа?! Это ж мечта первых сорока лет моей жизни и дело всей оставшейся! Ее название, – глаза корчмаря подернулись мечтательной поволокой, – должно быть звонким, как золотая монета, емким, как винная бочка, сочным, как парная телятина…
– Вот-вот, я и говорю: «Три придурка» – самое то!
Вконец разобиженный Безник сунул поднос под мышку и, позабыв на столе бутыль с вином, удалился скорбеть за стойку.
– Надо же, – проворчала Катисса ему вслед, без церемоний откручивая курице ближайшую ногу, – весь город оно устраивает, а его нет! Можно подумать, от пафосных рун на вывеске здешние отбивные станут мягче, а вина слаще… Короче, – она подняла бокал и глотком ополовинила, – Шелена, я хочу сделать тебе непристойное предложение.
Я была уже не в том возрасте, чтобы густо залиться краской, и даже не в том, чтобы с негодованием отказаться. У каждого из нас есть свои причуды, которые следует если не уважать, то хотя бы терпеть.
– Слушай, Катисса, – начала я, старательно подбирая слова, – а почему бы тебе не заняться этим с каким-нибудь… ну или какой-нибудь из коллег? Я, знаешь ли, предпочитаю традиционный способ…
– Так не получается же! – раздраженно отмахнулась магичка куриной ногой. – Что мы с тем же Мареном только ни вытворяли, как ни изгалялись… Никакого эффекта, только выматываемся, как собаки. Вчера, например, засекли всплеск, обвешались амулетами как распоследние шарлатаны, выбрали укромное местечко, залегли. Час, два… А потом – это,за три улицы. Мы туда – а она все уже, мертвая… и следы – как бритвой. Из-под самого носа выскользнул, сволочь! Ксандр утром такой разнос устроил – до сих пор, как вспомню, икается…
– Погоди, – окончательно запуталась я, – ты что имеешь в виду?
– Говорю ж, Римара возле складов ловили! – Катисса вгрызлась в курятину, прожевала и, внезапно поперхнувшись, уставилась на меня. – А ты о чем подумала?
– О том же самом, – соврала я. – Просто подробностей не знала.
– А. – Магичка помрачнела еще больше. – Мерзкая история. Провел нас как щенков! Оставил в одном из складов обманку: мертвяка с кладбища поднял, выбеленного уже – хорошо слепок ауры цеплять, своя-то давно рассеялась. Склад большой, два выхода, внутри добра до крыши навалено. Если там его ловить – разнесем все к Коврюжьей матери! Корольс Ксандра бороду снимет, а тот с нас – шкуры. Вот мы и сидим, дураки, ждем, пока высунется. Мертвяк по складу шуршит, в стены тычется. А Римар тем временем, особо даже нескрываясь, прямо в борделе на полу пентаграмму черканул и заказанную девку в ней прирезал. Нет, ну каков наглец, а?! Так хозяйке «Вишенки» и сказал: мне, мол, молоденькую и румяную, чтоб жизненной силы побольше. Даже заплатил вперед, как положено…
– Но зачем ему это понадобилось?!
– Магическая сила. Он же ее тратит постоянно: на защиту от поисковых заклинаний, на уход от слежки, да и сам небось за нами шпионит… резерв не успевает восстановиться, в минус пошел. Вот Римар его и пополнил, одним махом. Небось еще и все амулеты зарядил, с-с-скотина!…
Магичка подлила вина в опустевший кубок.
– Так ты согласна?
– На что?
– Поработать приманкой, разумеется!
Вот тут-то я действительно опешила.
– Подманивать магов на оборотней?! Катисса, как ты себе это представляешь?
– Примерно так. – Магичка бросила обглоданную кость на тарелку и тщательно вытерла пальцы платком, не доверяя лежащей на столе тряпице. – Ближе к вечеру, после окончания лекций, трое магов-практиков с суровыми до невозможности лицами традиционно отправятся на поиски гнусного некроманта. Якобы. То есть пусть ищут, конечно, – чем больше крючков на донке, тем лучше. Но их задача – отвлекать внимание Римара. Потом выйду я с Мареном – ну ты ж его знаешь? – под ручку. Будем бить ренегата его же оружием: запремся в съемной комнате какой-нибудь корчмы, кинем обманки, а сами выйдем через задний ход. И только через час из ворот появишься ты: беззаботная и довольная жизнью, в белом приметном платьице, в одной руке букетик цветов, в другой корзинка…
– Радостно ею размахивать и распевать веселую песенку не надо?
– Нет, это уже перебор, – серьезно возразила Катисса. – Сделай вид, что ты просто гуляешь темными безлюдными переулками на краю города. Зуб даю: этот гад уже знает, что ты переехала в Школу, и увяжется от самых ворот. Скорее всего, какое-то время он будет следить за тобой издалека, и только с наступлением сумерек перейдет к решительным действиям…
Несмотря на опустевший кубок, мне стало зябковато. Я перетянула бутыль на свой край стола, жалея, что в ней не плещется что-нибудь покрепче вина.
– Думаю, ты нужна Римару живой, – деловито продолжала Катисса. – Ему наверняка захочется поизмываться над Вересом: прислать сначала прядь твоих волос, потом ухо, потомпалец…
– А если мертвой? – Признаться, мне и предыдущий вариант был как-то не очень.
Катисса пренебрежительно отмахнулась:
– Шелена, ты же оборотень! Что он тебе может сделать?
– Что угодно и даже больше. – Увы, живучесть оборотней не всегда играла нам на руку.
– Я имею в виду, неожиданно. Признайся: скольким магам ты наставила нос… ну хотя бы за последние пять лет?
– Мне это не доставило ни малейшего удовольствия!
– Уверяю тебя: им тоже. Если уж Верес тебя завалить… в смысле, прибить не смог, то Римар и подавно не справится. Ну хочешь, мы тебе денег дадим? Из школьного фонда.