но вас всё равно...- договорить не дали хрустнувшие шейные
позвонки.
- Сволочной человечишка, - Нарейса брезгливо
вытерла пальцы о китель покойника. - Какие у нас планы?
- Забрать карту, выбрать направление и двигать
отсюда на своих двоих.
- Заманчивое предложение, - она задумчиво
посмотрела мне в глаза. - Есть ещё какие-то проблемы?
- Отсутствует аналог Спирали Миров и
соответственно аналог Умника — не с кем посоветоваться. Вот
такие скверные дела, моя дорогая.
За стеной послышался топот сапог и торопливый стук
по жестяной оббивке:
- Товарищ капитан, товарищ капитан, беда
приключилася.
Я открыл дверь и рывком втянул в комнату нарушителя
тишины:
- О, какие люди к нам пожаловали. Никак сам
Митяй? Что случилось, дорогой?
- Петруха помер, - выдавили трясущиеся губы,
панический страх исказил лицо рядового, едва он разглядел моё
лицо. - Я не виноват...нас заставили...
- А, так это твой дружок там лежит, с которым вы
меня усердно «воспитывали»?
- Я не виноват...- он тоненько взвизгнул и заскулил
побитой собакой.
- Извини мужик, но сегодня не ваш день, - я хлопнул
ладонью по его груди в районе солнечного сплетения.
Тело Митяя замерло, лишь безумный взгляд какое-
то время жил, пока фигура не перестала источать серую дымку.
- Что ты сделал? - Нарейса с любопытством
осмотрела окостеневшее подобие человека.
- Отпустил душу на волю и она растворилась в
окружающем пространстве.
- То есть...
- Его нет и не будет нигде и никогда.
- Научишь меня?
- Научу, а сейчас уходим - у гэбистов началось
нездоровое шевеление.
После посещения кабинета Решетова решили
вернуться в исходную точку — Капитолово. Требовалось
встретиться с товарищем Максимовым для детального уточнения
маршрута — не хотелось слепыми котятами тыкаться в разные
стороны.
У сельсовета нас ожидал «Фольксваген»,
прицепленный толстой верёвкой к «газику». Из открытой двери
милицейской машины доносился мощный молодецкий храп. Мы
заглянули в окно кабинета участкового и увидели идиллическую
картину — слабый свет керосиновой лампы освещал стол с
нехитрой закусью, два стакана, бутылку и офицеров, неспешно
ведущих беседу.
- Кузьмич, наливай на палец, ещё раз отметим
удачную находку, - Максимов выдохнул изрядный клуб дыма,
придавливая догоревшую папиросу, - Чёрт, на сигары что ли
перейти? Не могу одной накуриться, быстро кончается.
- Лучше уж самосад. Я как-то пробовал этой
хреновиной затянуться, чуть сознание не потерял.
- Да кто же ею затягивается, чудак-человек.
Набрал в рот дым и выдыхай, а ты поди как козью ножку тянул.
Тонко звякнуло стекло, поплыл крепкий сивушный
запах. Швед крякнул и занюхал самогонку куском хлеба:
- Как тебе авто, Вася?
- Шикарно, нет слов. Чуток кузов подрихтовать,
покрасить и хоть на ВДНХ.
- Не поймут-с однако.
- Не поймут, а жаль. Пётр Алексеич, скорее всего,
в личный гараж заберёт да будет кататься вдали от глаз областного
начальства.
- Не поймёт область.
- Ох, не поймёт, но это уже не наше дело. Лучше
вот что скажи, - Максимов прищурился от дыма второй
прикуренной папиросы. - Как умудрился отыскать эту штуку?
Случайно? Верится с трудом.
- Проницательный ты, Вася. Далеко пойдёшь.
- Поэтому до сих пор на службе, а не в
рядах...сам знаешь кого.
- Вы там ничего с этой дворяночкой не учудили?
Я ведь не просто так спрашиваю.
- Меня там не было, ей богу. Так, мельком видел
— девка, конечно...слов нет.
- Значит выпьем за везение, за руку судьбы, что
отвела от тебя смерть.
- Кузьмич, ты чего решил на ночь глядя пугать?
- Вася, - Швед воровато оглянулся, - они нелюди.
- Кто они? - не понял Максимов.
- Да эта девка со своим мужиком. Ты думаешь
меня со ста грамм развезло? Дудки. Она показала ту полянку, я бы
ни в жисть не нашёл. Дай говорит руку и хоп...мы там...хоп, и снова
тут. Чистое колдовство, ей-ей.
- Брехня.
- Брехня? Э...Мирошникова уже допрашивали?
- Ну да, как обычно с пристрастием.
- Плохо дело, Вася, очень плохо, - сразу
посмурнел участковый и плеснул немного по стаканам. - Выпьем за
упокой душ рабов божьих. Не чокаясь.
- Егор Кузьмич, ты часом не сдурел? - изумлённо
поднял брови старлей, не понимая настроения своего коллеги.
- Скоро они будут здесь, Звери Апокалипсиса.
Господи, спаси и сохрани мя, раба своего...- участковый
перекрестился на пустой угол и влил самогонку в рот.
- Мы уже тут, - насмешливо прозвучал в
полутьме женский голос. - Товарищ Максимов, не надо хвататься за
пистолетик, ты нам ещё живой нужен. Доброй ночи, Егор Кузьмич.
- И вам доброй, Анастасия. Пришли за нашими
головами?
- Есть повод их забрать?
- Ну, вам диаволам, виднее.
- Демонам, - подсказали из тьмы.
- Граждане, прекратите заниматься
распространением религиозных...- Максимов побледнел, не
договорив о предрассудках, едва увидел второго гостя.
В желудке неприятно заныло, рука самопроизвольно
ухватила бутылку и набулькала полный стакан жидкости с ядрёным
сивушным запахом. Незваные гости как-то незаметно исчезли.
Были и нет, растворились в слабых отсветах закопчёной лампы.
Чертовщина, сплошная чертовщина...или искусный гипноз. Бога и
Сатаны не существует — всё сплошь поповские выдумки для
смущения пролетарского сознания...
- Не ломай себе голову, - вывел его из
задумчивости меланхоличный голос Шведа. - Не важно, кто с нами
разговаривал, важно что он посоветовал.
- Что советовал?
- Ты же головой кивал, не помнишь?
- Не помню.
- Ну, ты даёшь. Нелюдь предложил нам никуда
не звонить и никому не говорить.
- Почему?
- П-потеряем лиц-цо, - Швед с недоумением
прислушался к своему организму. - С чего это м-меня так
разобр...разбр...разбрало.
Участкового повело, он кулем свалился на пол и
мгновение спустя захрапел. Максимов упорно цеплялся за
уплывающее сознание, но чёрный искрящийся водоворот
подхватил и понёс, всё ускоряясь и ускоряясь, в серую пучину
беспамятства.
Карта области оказалась, мягко говоря, неточной. С
тем же успехом можно было воспользоваться и обычным
школьным глобусом. У меня появилось стойкое подозрение, что
она составлялась для запутывания иностранных шпионов.
Приходилось перемещаться «скачками» то в одну, то в другую
сторону. При этом вся развесёлая беготня происходила глубокой
ночью и ни о каких прохожих или проезжих речи идти не могло.
Спросить дорогу было элементарно не у кого. В итоге мы сбились с
пути и решили дождаться утра на одном из холмов, метрах в
трёхстах от грунтовки, ведущей неизвестно куда. Я лёг на сухую
траву, заложил руки за голову и стал разглядывать крупный диск
луны, не потому что он притягивал внимание — просто в пустое
место смотреть не интересно. Нарейса пристроилась рядом,
положив голову мне на живот.
- Есть хочешь?
- Нет.
- Пить?
- Ну-у-у, от стаканчика персикового сока не
откажусь.
- Держи, - я протянул стограммовую коробочку с
воткнутой пластиковой трубкой.
- Это несправедливо, - в её голосе проскочила
лёгкая обида. – Я сколько не пыталась, всё время получается какая-
то ерунда.
- Надо чётко представлять создаваемый предмет.
Желательно до мельчайших деталей.
- Представляла. У меня коробка сразу промокает.
- Правильно. И знаешь почему?
- Почему? Давай, просвети свою жену-дурочку.
- Ты у меня умница, не прибедняйся, однако всего