— Графиня Троубридж… — обернулся принц Тигверд к третьей участнице наших милых посиделок. Дама была бледна, и в ее синих глазах явно читалась растерянность. — Вас я, честно говоря, не ожидал здесь увидеть.
«Троубридж… — стала вспоминать я. — Это, получается, мама студента из Академии. Дипломник Ричарда, который у него обедал».
Я старательно отогнала мысль о том, как этот самый юный аристократ пытался меня зажать в коридоре…
«Именно он следил за правилами поведения на дуэли, когда Рэм и Паша сцепились с сыновьями Кромера и Борнмута».
— Общаясь с вашим сыном в стенах Академии, я подразумевал, что и его семья — вполне лояльные к императорской фамилии аристократы, — продолжил между тем принц Тигверд.
— К императорской фамилии — безусловно! — все-таки не выдержала хозяйка дома. — Однако…
— Вы оспариваете решение императора? — Теперь в голосе Ричарда было только веселье. — Вы не согласны с тем, что и я, и миледи Вероника принадлежим к семье повелителя? Да вы просто бунтовщица, миледи!
— Его величество волен в своих решениях, — прошипела маркиза.
— Именно так, — склонил голову сын императора. — А его подданные должны уважать эти решения. Я думаю, на этом мы закончим эту интереснейшую беседу. Дамы… Я разочарован. Миледи Вероника…
Он протянул мне руку, на которую я и оперлась.
Мы сделали шаг в портал.
— Где мы? — спросила я.
— О! Это сюрприз, дорогая! — Что-то было в его голосе такое, что я напряглась.
— Посмотри, Вероника. — Это был Денис.
— Что происходит? — недовольно поинтересовалась я, оглядываясь. Поняла, что нахожусь в какой-то подворотне. А прямо передо мной лежит мертвая женщина.
В голове у меня застучало, ноги подкосились.
Меня поддержал, не давая упасть, Ричард.
— Смотри внимательно, Вероника… Никого не напоминает? — И я понимаю, что если посмотрю ему в глаза, то увижу вместо обычной черноты алое пламя бешенства.
— Пусти меня…
— Нет, — слышу я, к своему удивлению. — Смотри внимательно.
— Не понимаю. — Злость сплетается со страхом.
— Она одета так же, как ты, — шипит мне в ухо принц Тигверд. — У нее твой цвет волос. И — посмотри — похожий перстень на пальце.
— Действительно.
— А ты сбежала от охраны.
— Ее убили, потому что перепутали со мной?
— Вот этого мы не знаем, Вероника, — вмешивается в нашу беседу Денис. — Но когда мы увидели несчастную, то нам показалось…
— Ричард, — поднимаю я глаза на мужчину, который продолжает меня обнимать.
— Ника, больше никаких отлучек без охраны, — приказал мне сын императора. — Мне не хотелось бы тебе угрожать или ругаться с тобой, но… Пожалуйста.
— Хорошо, — тихо пообещала я.
Действительно, что-то я осмелела чересчур. А может, это у меня так выражался протест против того, что моя семья — и я, и Наташа, и мои родители с мальчиками — была вынуждена переселиться в империю.
— Забери меня отсюда, — подняла я глаза на Ричарда.
— Конечно, любимая, — прикоснулся он губами к моим волосам.
В последнее время мы сбегали ото всех в крошечный домик посреди вечного леса. Я все хотела спросить у него, где мы и как он нашел эту избушку… Но стоило оказаться наедине, как все вопросы, мысли и переживания прятались — а появляться снова стеснялись….
Оставалась только наша дикая, какая-то отчаянная страсть. И мы отдавались ей так, будто виделись в последний раз. Ричард не заговаривал ни о свадьбе, ни о будущем. Мы вообще старались не разговаривать, наверное, оба боялись, что любым неосторожным словом можно уничтожить тот хрупкий мир, который установился между нами.
Мы просто делали шаг навстречу друг другу — один маленький, осторожный шажок… А потом… Потом мы смотрели друг другу в глаза, и время исчезало, а пространство плавилось в затерянной избушке непонятно где.
Мы уже перестали стонами — моими — и рычанием — его — пугать окрестную живность. И теперь просто молчали. Нам было уютно. Обнявшись, мы слушали лес, который, казалось, по-доброму и чуть насмешливо слушал нас.
Я уже начала дремать, когда Ричард тихо проговорил:
— А ты помнишь…
— Танго?
— Да. — Он легонько коснулся меня губами.
— Это было волшебное место… Мы еще будем там?
— Просто побывать там можно, — Ричард гладил мои волосы, но говорил куда-то в пустоту, — но попросить решить твою проблему — нет.
— Почему?
— У мага есть только один шанс за жизнь спросить у Пустоты совета. И попросить совершить чудо.
— И ты потратил этот шанс? — Я посмотрела ему в глаза и не увидела там и тени сожаления. — А вдруг в твоей жизни случится что-то более важное?!
— Самое важное в моей жизни — ты… — И он сменил тему: — Мне понравилось, как ты вчера пришла ко мне на совещание.
Пальцы легонько стали поглаживать мою спину, вспоминая, должно быть, наш обоюдный взрыв страсти, который за этим вытаскиванием с совещания и последовал.
— По-моему, мне все позавидовали. — Он чуть прикусил мне мочку уха, потом стал целовать шею.
— На самом деле я пришла к тебе ругаться. Потому что ты скрываешься от моих журналистов. И нарушаешь все договоренности!
Надо же, у меня хватило сил на такую длинную фразу.
— По-моему, это было эффектное появление. И его запомнят, — довольно сказал Ричард.
— Это ты превратил деловой разговор в… непонятно что!
— А ты не заметила полный кабинет военных и просто стала меня целовать… И такое впечатление, что, если бы я нас сюда не перенес, ты бы меня там, на столе в кабинете, и…
— Ричард!
— Что?!
— Ничего… На столе — это неудобно.
— Почему? — блеснули его глаза.
Думаю, в ближайшее время мы что-то такое будем проверять опытным путем. Я рассмеялась — и тоже стала гладить его. Потом вывернулась — и склонилась над ним. Мои волосы рассыпались по его коже.
— Будешь меня провоцировать — опыты начну прямо сейчас…
— Может, если я заведу руки за голову, вам будет удобнее? — обратился он ко мне, сверкая черными глазами.
— О! Это было бы весьма любезно с вашей стороны, милорд…
Я поцеловала его твердые и вкусные губы. Потом подняла голову. Внимательно посмотрела на него…
— Изумительное сочетание: светлых, почти белых волос, вьющихся на затылке, — мои пальцы запутались в его распущенных волосах, — и черных глаз. Ричард, я схожу от тебя с ума буквально с первого взгляда.
— Я тоже… — прошептал он. Потом насмешливо прищурился и спросил тоном девочки-отличницы: — Так ты воспользуешься моим беззащитным положением?
— Всенепременно! — кивнула я.
И воспользовалась.
* * *
— Расскажи мне об этом лесе, — неожиданно для себя попросила я.
— О чем тебе рассказать? — изумился и он.
— Это же не просто лес…
— Нет. — Удивление в его глазах никуда не делось, но он с явным облегчением поменял тему разговора. — Это лес погибшего мира.
— Как это?
— На этот мир напали. Только завоевателям не нужны были полезные ископаемые. Им необходимы были земли. Для себя, для своих детей. Их мир погиб — и им некуда было идти.
— А вы помогли тем, кто защищался?
— Да. Только мы не учли степень отчаяния нападавших… Или сумасшествия… Не просчитали.
— И что сделали нападавшие?
— Когда они поняли, что проигрывают, они уничтожили этот мир. Сочетание техники, магии и мощного проклятия, замешанного на жизнях тысяч живых существ.
— Какой ужас.
— Мы спасли кого смогли, вывезли. В этом мире осталось несколько городов, под куполами защиты. И этот лес. И убийственный ядовитый большой мир снаружи. Я сам ставил защиту, чтобы под куполом спасти это место.
— А есть надежда?
— Я верю в это. Когда-нибудь заклятие рассеется. Я уберу щиты. И такой лес будет по всему миру. Он возродится.
Он долго смотрел мне в глаза. И выдохнул:
— Я тебя люблю…
* * *
Когда я перенеслась домой, в загородное поместье Ричарда Тигверда, то попыталась тихонечко просочиться в свою комнату. Честно говоря, хотелось в душ и подремать. В голове была приятная легкость, а ноги подкашивались. Но меня, к сожалению, уже ждали.