Аннотация: Несколько слов об авторе: Алексей РЫБИН (1960 г.) Известный рок-музыкант. В 1980 году вместе с Виктором Цоем организовал круппу «КИНО». Последние годы занимается литературной деятельностью, автор многочисленных публикаций о рок-музыкантах, двух киносценариев и нескольких криминальных романов. Вышли книги Алексея Рыбина «Кино с самого начала», «Право на рок», «Трофейщик», «Трофейщик-2», «Виктор Цой», сериалы «Генералы подвалов», «Мужик»…
Несколько слов о книге: В новом романе автор раскрывает многие тайны шоу-бизнеса. История продюсерского центра, выросшего в мощную коммерческую структуру, связанную не только с музыкой, являет собой яркий фрагмент криминальной панорамы российской действительности в конце ХХ века. Звёзды эстрады, живые боги, легенды, секс-символы — кто они на самом деле? Их жизнь — бесконечная гонка на выживание, на финише которой — престижные площадки, толпы фанов, деньги, лимузины. Упасть на дистанции — значит быть растоптанным жаждущими славы конкурентами. Их не остановят ни предательство, ни обман, им тесны обычные рамки морали, нравственности, закон. Их принцип — отсутствие всяких принципов и есть в жизни одно лишь правило — цель оправдывает любые средства. ФИРМА — история о том, как создают идолов эстрады, о тех, кто и как делает на них деньги, рассказ о секретах технологии шоу-бизнеса. ФИРМА — это тайный орден для избранных. Это порочный круг, выход из которого один, — забвение.
---------------------------------------------
Алексей Рыбин
Пролог
Пуля медленно вращалась вокруг своей оси. Кусочек металла поблескивал в лучах солнца, которые косыми линиями перечеркивали комнату от верхнего края окна до телевизора, стоявшего на полу рядом с дверью в прихожую.
Пуля приближалась к его лицу, и чем ближе она была, тем счастливее он становился, тем дальше отступала привычная, ставшая частью его существа тоска, тем стремительнее уменьшался объем страшной, холодной пустоты внутри.
Вся его жизнь была погоней за новыми ощущениями, за чем-то таким, что могло бы заполнить сосущую и постоянно ноющую каверну в его душе, вакуум, который он чувствовал внутри себя если не с самого рождения, то с момента первого осмысленного взгляда на мир.
Он искал это ускользающее нечто в дешевом портвейне, распиваемом в холодных советских парадных с дружками-одноклассниками, в школьном драмкружке, на первом курсе ВГИКа, в дорогих ресторанах и самых дешевых «пролетарских» пивных, в запрещенных видеокассетах и еще более запрещенных книгах, в тряске, лязге и бензиновой вони своего первого «Москвича».
В дожде, стоявшем серой стеной перед лобовым стеклом машины, в бездонной, непролазной грязи российских дорог, в избушках, заброшенных в дикую тайгу, в ликах святых, смотревших на него с икон, которые висели на стенах этих избушек, он искал то, что могло бы дать ему ощущение Настоящего, что превратило бы окружающий мир из серого, бедного и тусклого театра марионеток, каким он привык его видеть, в реальную, живую, сверкающую яркими красками Вселенную.
Он смотрел на портреты президентов, и они отвечали таинственными полуулыбками с зеленых, непривычно больших, после рублей, купюр. Улыбки что-то обещали, но, оказавшись там, куда они звали, он находил все то же самое — все тот же кукольный театр, только режиссеры иные и нитки, за которые невидимые актеры дергают марионеток, несколько прочней.