Подъехав ближе, он разглядел, что бьющие по воздуху белые крылья – это ткань парашюта, застрявшего в густых ветвях. Он отложил трубку и соскользнул с сиденья. Прикрыв рукой морду Цезаря, он тихонько сказал что-то ему в ухо. Потом осторожно двинулся вперед пешком.
На нижнем суку дерева висел человек в грубой штатской одежде. Он был повешен совсем недавно, проволочная петля впилась в его шею, лицо почернело, испачканные глиной башмаки на фут не доставали до земли. Берндт поспешно бросился к фургону, ища место, где можно было бы развернуть его на узкой дороге. Его собственные башмаки выглядели как-то странно, когда он смотрел, куда бы прочнее поставить ногу на неровной почве.
И тут они вышли из-за деревьев – трое немецких солдат с капралом во главе и шестеро штатских. Капрал посмотрел на Берндта и оттянул затвор автомата. Берндт узнал одного из штатских.
– Грутас, – проговорил он.
– Берндт, зубрила Берндт! Он всегда так хорошо учил уроки, – сказал Грутас и направился к Берндту с улыбкой, довольно дружелюбной на вид. – Он умеет управляться с конем, – сказал Грутас немецкому капралу.
– Может, он твой приятель? – спросил капрал.
– Может, нет, – ответил Грутас и плюнул Берндту в лицо. – Я же повесил того, другого, нет, что ли? А его ведь я тоже знал. Зачем нам пешком-то идти? – И шепотом: – Я его в замке пристрелю, если вы мне мой пистолет хоть на время вернете.
3
Блицкриг, молниеносная война Гитлера, шла быстрее, чем кто бы то ни было мог себе представить. Берндт обнаружил, что в замке расположилась рота дивизии СС "Мертвая голова"; два танка стояли у крепостного рва, с ними – самоходное противотанковое орудие и несколько полугусеничных вездеходов.
Садовник Эрнст лежал вниз лицом в огороде, голову его облепили мясные мухи.
Все это Берндт увидел с кучерского сиденья. В фургоне ехали только немцы. Грутас и все остальные шли следом за фургоном. Они ведь всего лишь Hilfswillige, или хивисы – местные жители, добровольно помогающие нацистским оккупантам.
Высоко на башне замка Берндт заметил двух солдат: они спустили флаг рода Лектеров с изображением дикого кабана и теперь устанавливали на его месте радиоантенну и флаг со свастикой.
Майор в черной форме СС, с изображением черепа и знаками различия дивизии "Мертвая голова", вышел из замка и оглядел Цезаря.
– Очень хорош, но слишком широк для верховой езды, – огорченно произнес он: он взял с собой бриджи и шпоры, чтобы для отдыха и восстановления сил ездить верхом. – А вот другая лошадь подойдет.
Следом за майором из дома вышли два эсэсовца, толчками гнавшие перед собой повара.
– Где все семейство?
– В Лондоне, господин офицер, – ответил Берндт. – Можно, я накрою тело Эрнста?
Майор махнул рукой капралу, тот сунул дуло "шмайссера" Берндту под нос.
– А кто твое накроет? А ну понюхай, чем дуло пахнет? Оно еще не остыло. Запросто выбьет и твои гребаные мозги, – сказал майор. – Куда подевалось все семейство?
– Сбежали в Лондон, господин офицер.
– Ты что, еврей?
– Нет, господин офицер.
– Цыган?
– Нет, господин офицер.
Майор взглянул на пачку писем, взятых с одного из письменных столов в доме.
– Тут вот письма для какого-то Якова. Это ты – еврей Яков?
– Это учитель, господин офицер. Он давно уехал.
Майор осмотрел уши Берндта – не проколоты ли мочки?
– Покажи капралу свой хрен, – приказал он. Потом спросил: – Убить тебя или будешь работать?
– Господин майор, все эти люди хорошо знают друг друга, – сказал капрал.
– Ах вот как! Может, они даже нравятся друг другу? – Он повернулся к Грутасу. – Может, вы любите своих земляков даже больше, чем нас, а, хивис? – Майор снова обратился к капралу: – Как ты полагаешь, они нам и правда могут понадобиться?
Капрал повел "шмайссером" в сторону Грутаса и его сотоварищей.