Андрей не мог понять смысла их действий, но десятник, видевший все это, вскричал:
– Все на стены! Басурманы на приступ пойдут!
Стена была буквально утыкана копьями. Один из татар, не имея в руках оружия, подскакал к стене, на полном ходу вскочил на спину лошади, подпрыгнул, вцепился руками в копье, торчащее из стены, подтянулся, как на турнике, и полез по копьям, как по лестнице. За ним последовал второй, третий…
Едва над тыном показалась татарская голова, как по ней ударил топором незнакомый Андрею мужик. Голова исчезла, и почти тут же сам мужик, обливаясь кровью, упал. Из его глазницы торчала стрела.
Ага, Андрей понял замысел татар. Пока одни лезут на тын, другие не дают высовываться защитникам. Однако тут они ошиблись.
Андрей закинул за плечо ружье, выхватил из-за пояса пистолет и передернул затвор. Как только из-за тына показалась голова басурманина, он выстрелил. Татарин упал, сбив своим телом других, лезущих за ним следом.
Несколько минут за тыном не было никакого движения, только крик – громкий и яростный. Потом стали бить в ворота бревном как тараном. Но здесь уже не растерялись местные, они вылили на головы штурмующих пару ведер кипящей смолы. Снова раздались крики – дикие крики обожженных. Татары бросили бревно-таран перед воротами и стали отступать.
Наступило затишье.
По помосту к Андрею подошел десятник Терентий и вместе с ним – еще один воин. Шлем-шишак, кольчуга, блестевшая на солнце, как чешуя, и сабля на боку выдавали в нем воина, а не простого жителя.
– Вот он, Андрей. Один опасный участок стены держит!
– Молодец! Из каковских будешь?
– Рязанский я.
– Мне Терентий уже говорил. На службу ко мне хочешь?
– Прости мне мое невежество. Ты кто?
– Боярин Нащекин. Неуж не знал?
– Откуда, я здесь первый раз. А насчет службы подумать надо – после того, как набег отобьем.
– Говоришь ты странно, как иноземец. И самопал у тебя, как у московских стрельцов.
– Удобная штука.
– Пожалуй, да. Только громыхает сильно.
– Зато бьет наповал.
– Я тебе на помощь Василия пришлю, он воин опытный. Жаль, под рукой у меня всего четверо воинов. И мужиков два десятка осталось. Татар больше, все при оружии, да и опыт есть – сызмальства в седлах сидят.
– Отобьемся.
– Думаешь?
– Уверен.
– Ворота бы удержать.
Похоже, в мужиков боярин не очень верил.
Татары вновь пошли на приступ. Только изобретательности никакой. Они так же прыгали с коней на копья и упрямо лезли вверх. Одного Андрей убил из ружья еще на подъезде, двух застрелил из пистолета, не давая перепрыгнуть внутрь, за тын – тогда плохо будет. Пока один будет с саблей наступать на защитника, за ним на стену полезут другие.
Но после бесполезной попытки татары угомонились. Они отступили метров на двести, пустили коней пастись, а сами развели костер и повесили над ним котел.
Вот наглецы! И это на виду у всего села! А впрочем, чего им бояться? Сил выступить из крепости и принять бой у селян нет. Луков два, но стрелять далеко. Из ружья Андрей их тоже не достанет.
Татары этот расклад тоже понимали и в сторону села даже не смотрели, вели себя как в родной степи.
– Вот уроды! – процедил Андрей.
– Ты про кого? – спросил кто-то рядом.
Андрей оглянулся. Рядом стоял воин, одетый в кольчугу, при сабле и со шлемом на голове.
– Я Василий, меня боярин прислал тебе в помощь.
– А я Андрей.
– Мне Терентий сказал. Ты, когда палить будешь, предупреждай, чтобы я уши успел руками закрыть.
– Это уж как получится.
На стенах оставили дозорных из мужиков. Воины и Андрей спустились со стены. Прислуга из боярского дома принесла еду. Все уселись вокруг котла, боярин был тут же. Достали ложки и, перекрестившись, принялись хлебать.
– А ты чего же не ешь? – спросил десятник Андрея.
– Ложки нет.
– Ай-яй-яй! Ложку и нож завсегда при себе иметь надо. Василий, уважь гостя, принеси.
Воин молча встал, сходил в боярский дом и принес новую деревянную ложку.
– Пусть пока у тебя будет, а железную или серебряную сам потом купишь.
Кулеш был наваристым. Делался он просто: в пшенную кашу добавляли куски мяса. По густоте – где-то посредине между супом и кашей. Правда, в походах добавляли сушеное мясо кусочками или сало.
Выскребли котел до дна, наелись, а прислуга уже несла ведро пива. И пиво выпили, быстро опростав ведро.
Андрей захмелел. Нет, не стоило ему пить, голова трезвая нужна. Однако есть и пить очень хотелось. Время уже далеко за полдень, за схваткой незаметно пролетело. Только для боя силы нужны, вот боярин и приказал прислуге принести еды.
Наевшись, они улеглись тут же, и Василий даже всхрапнул.
Со стены донеслось.
– Татарин едет, один! Никак – переговорщик.
Все кинулись на стену.
К воротам подъехал татарин. Был он один и без оружия, как и положено переговорщику.
– Эй, урус! Говорить с вашим мурзой хочу!
– Я тебя слушаю, басурманин! – крикнул боярин.
– Мой мурза Ахмед предлагает тебе почетную сдачу. Можешь уйти вместе с воинами, мы не тронем.
– А жители как же? – спросил боярин.
– Какое тебе до них дело? Новых найдешь!
Андрей сказал десятнику, стоящему рядом:
– Нельзя верить татарину, обманет. За тыном нас не взять, а в открытом поле догонят и изрубят.
– Нешто боярин дите малое, неразумное и сам не понимает?
Андрей успокоился. Село боярское, пусть у них голова болит.
– Нет, я не согласен! – крикнул боярин. – Идите отсюда, с моих земель.
– Нам помощь подойдет, пожалеешь потом!
– Я все сказал, так и передай своему мурзе! Иди подобру-поздорову!
Татарин не спеша уехал.
– Как думаешь, насчет помощи врет? – спросил Андрей.
– Конечно! Если бы в округе татары еще были, то мы бы дымы видели. Или татары деревни пожгли, или же деревенские сигнал подали бы. Нет же ничего, стало быть – врут они.
– А мы почему сигнал не подали?
– А колокол с церкви звонил! Все окрест небось попрятались и скотину увели. Зачем татарину пустой дом? Его же с собой не увезешь! Ему, басурманину, пленных давай.
– Зачем?
– Продать на невольничьем рынке, деньги выручить. Ты думаешь, татары сюда пришли молодецкую удаль показать, сабельками помахать? Им добыча нужна. Как лето, так нападают. Зимой трава под снегом, лошадей кормить нечем, так они по своим стойбищам сидят и кумыс пьют. А летом – в набег.
– И часто нападают?
– Когда как. В этом году первое нападение. А в прошлом году – три раза, да все разные.
– Они же с виду одинаковые, как узнали?
– У предводителей ихних бунчуки разные.
– Не понял.
– Ну – вроде копья, только вверху пучки конских волос в разные цвета окрашены.
– Уяснил.
– А ты сам посмотри.
В самом деле, недалеко от костра в землю был воткнут бунчук с тремя рядами конских хвостов, один из которых был коричневым.
– Это крымчаки, они самые злобные. С Золотой Ордой, где ихний хан в Сарай-Берке сидит, наш Великий князь в союзниках. Так те все равно нападают. У них там замятня, и ханы меняются едва ли не каждый год, не поймешь, с кем и договариваться.
Для Андрея сообщение, что Рязань – союзник Золотой Орды, было неприятной новостью. Но надо было лучше историю учить!
– Видишь ли, княжество Рязанское стоит на самой границе с Диким полем. И кто бы ни шел на Москву, идут через нас, а по пути грабят. Жрать-то что-то надо! Врагов вокруг полно. Великое княжество Московское давно на Рязань зубы точит, Литва опять же приглядывается, как бы кусок отхватить. Сложно князю Рязанскому, меж врагов лавировать приходится.
– Откуда ты расклад знаешь?
– В Рязани служил, в княжеской дружине, да воеводе не понравился. Вот, к Нащекину перешел. Он муж исправный, о наделе печется. Да только не везет ему. Едва встанет на ноги – татары незваными гостями заявятся. То пожар, или чума с холерой, либо другая какая лихоманка. А о прошлом годе неурожай случился. То, что на полях осталось, татары вытоптали.