Внезапно Годзилла отвел назад голову и сузил глаза. По трем рядам его спинных шипов заплясало голубое электрическое свечение.
«Он собирается выстрелить своими радиоактивными лучами!», вскричала Лори из Раптора-Два. Годзилла намеревался применить свое самое страшное оружие — мощный радиоактивный огонь, возникавший в радиоактивных карманах его грудной клетки и вырывавшийся у него наружу из пасти.
Кип услышал это предупреждение, но среагировал на долю секунды позже необходимого. Пасть Годзиллы разверзлась, изрыгнув из себя обжигающие голубые лучи.
Стекла кабины Раптора, фюзеляж и поверхность крыльев оказались окутаны радиоактивным огнем.
«Повреждено крыло!», объявил Мартин, отследив показания приборов. Пока он на них смотрел, вспыхнули огни аварийной сигнализации. А затем и тревожная сирена объявила им о том, что на борту Раптора пожар.
«В ракетных отсеках взрываются кадмиевые ракеты!», закричал Мартин, а его пальцы летали по клавиатуре.
«Проклятье!», подумал Кип, мгновенно закрывая противовзрывными бронещитами ракетный отсек, хотя он прекрасно понимал, что было уже поздно. Кип стал проклинать себя. «Я открыл ракетные отсеки слишком рано», понял он.
Пока Мартин активировал систему аварийного пожаротушения, Тиа проверила уровень повреждений. Пирс протянул руку и вновь схватился за свою ручку управления, готовый отобрать у Кипа управление машиной, как только сможет.
Тем временем Кип попытался выйти из линии огня Годзиллы. Но поток его радиоактивного дыхания продолжал литься на них. Даже Раптор, покрытый тем же материалом, который защищает космические челноки Шаттл от высоких температур обратного возвращения в атмосферу, не мог долго выдерживать такое поражающее воздействие.
Кип быстро переключился в режим висения, а затем дал задний ход и сдвинул Раптор влево.
Пирс оторвал взгляд от дисплея Мартина с оценками полученных повреждений и стал откровенно глумиться, когда понял, что делает Кип. «Лучше бы это у него получилось», с горечью подумал он.
К счастью для Кипа, у него это получилось.
Бортовому стрелку удалось сдвинуть Раптор назад, а затем ловко увести машину в сторону, скрывшись за Сирс-Тауэр.
Все это время Годзилла сосредоточил свой радиоактивный огонь на удаляющейся машине. Когда Раптор выскользнул из поля видимости Годзиллы, скрывшись за огромным небоскребом, это здание приняло на себя всю тяжесть удара огненной ярости монстра.
Экипажи Раптора-Один и Раптора-Два с изумление проследили за тем, как середина Сирс-Тауэр взорвалась, выбросив наружу и осыпав город под собой разрушенными стальными балками и смертоносными осколками стекла. А затем одно из самых высоких зданий мира опасно накренилось и раскололось надвое. В то время как нижняя часть здания оказалась охваченной огнем и дымом, верхняя его часть наклонилась вправо и быстро опустилась вниз, обрушившись на более мелкие строения внизу.
«Ну вот и всё, повреждения буквально сведены до минимума», пробормотал Мартин.
«Отходим назад, Дэниелс!», приказал Пирс, глядя через лобовое стекло. В то же самое время, в рации одновременно заорали голоса и Тоби, и Лори.
«Ваша машина под угрозой поражения снизу!», вскричала Лори. Но Кип не смог разобрать отчаянное предупреждение Лори среди других голосов, которые в замешательстве тоже кричали у него в наушниках.
«Пилот возвращает себе управление машиной», сообщил Пирс.
Кип тут же передал управление Раптором, и машина начала быстро подниматься. Пирс, в тщетной попытке уклониться от обломков, летевших вверх из зоны разрушения внизу, лихорадочно стал поднимать Раптор-Один вверх.
Но Кип начал обстрел с низкой высоты — вообще-то даже со слишком низкой. Он поставил Раптор-Один под удар главного оружия Годзиллы — его огненного дыхания — а также остаточного ущерба от пожара и взрывов, поднимающихся с земли. Сочетание этих двух ошибок в конечном итоге привели к тому, что могучий Раптор рухнул вниз.
По всей кабине взвыло еще больше сирен, подталкивая экипаж к более отчаянным действиям. Мартин и Тиа начали перечислять бесконечный список сбоев системы — каждый из которых был способен вывести Раптор из строя навсегда.
Кип беспомощно смотрел вперед, по-прежнему не в силах отвести взгляд от взбесившейся твари под названием Годзилла. «Причиной всего этого стал я», осознавал он, с мерзким ощущением холода внизу живота. «Я совершил ошибки и погубил своих друзей!»
Вдруг вся кабина яростно задрожала. У Кипа застучали зубы, когда Раптор, казалось, стало бросать из стороны в сторону, словно он стал разваливаться на части вокруг них. Он стал ожидать в любую секунду появления огня, несущегося по кабине, хотя он и понимал, что это невозможно.
«Взорвался двигатель правого борта!», закричал Мартин. Кип подумал, что никогда прежде не слышал еще таких сильных эмоций в голосе этого молодого американца азиатских кровей. Затем по всей кабине разнеслись испуганные вопли Тиа.
Резко накренившись, что вызывало у всех у них тошнотворные ощущения, кабина угрожающе склонилась на левый борт. Панорама города за окнами тоже накренилась.
Казалось, здания под ними стали до них дотягиваться. Силой земного притяжения Кипа потянуло в сторону, вырывая его из ремней безопасности. Он сдернул с головы шлем, чтобы не слышать крики Тиа.
«Катапультируемся! Немедленно катапультируемся!», закричал Пирс так громко, что Кип услышал его даже и без рации.
Кип протянул руки за голову и ухватился за желто-черные полосатые ручки, приводящие в действие его катапультное кресло «McDonnell-Douglas ACES II».
Но прежде чем он успел рвануть за эти аварийные ручки, картина снаружи остекления кабины поблекла и стала размываться, пока не превратилась лишь в разноцветный калейдоскоп красок. Мигалки, сирены, и даже верхние приборные панели над стеклом и компьютеры — все сразу же отключилось. Кабина — или, скорее, «псевдокабина»-тренажер — неподвижно застыла.
А затем тяжело заработали какие-то невидимые механизмы, и пол кабины начал медленно выравниваться. Кип воспользовался этой временной передышкой в упражнении, чтобы очухаться. Он принудил себя замедлить дыхание и сердцебиение.
«Вспомни упражнения, которым учила тебя доктор Маркхэм», напомнил он себе.
Наконец, псевдокабина выровнялась и зафиксировалась в этом положении. «Чисто?», спросил Пирс, отстегивая ремни безопасности.
Сбоку от него глубоко вздохнул Мартин. «Чисто», сказал он, улыбаясь. Поведение Мартина мгновенно вернулось к прежнему, спокойному состоянию.
«Чисто», воскликнула Тиа, сняв с себя шлем и рассмеявшись своей же панике за несколько минут до этого.
Кип снял руки с ручек катапультного кресла и опустил их. «Чисто», глухо и неискренне сказал он, когда его кресло автоматически развернулось, и Кип лицом к лицу столкнулся со своими расстроенными товарищами по команде. Внезапно в задней части кабины открылись двойные двери, и душа Кипа ушла в пятки.
В псевдокабину Раптора-Один, одного из двух Рапторов-тренажеров военно-воздушной базы Неллис в Неваде, вошел генерал Таггарт.
Держался он жестко, спина его была прямой как стрела. Выглядел он официально и внушительно, хотя на нем и был помятый оливково-серый летный комбинезон, такой же, как и у всех остальных. Тяжелым взглядом своих жестких серых глаз он внимательно обвел экипаж псевдокабины, но, казалось, избегая смотреть на Кипа.
«Ну что, дамы и господа», прорычал он. «Вы потеряли Раптор-Один, уничтожили Сирс-Тауэр, и все вы погибли».
Он замолчал, сердито сверля их глазами.
«А еще того круче, вы даже ни разу не выстрелили!» Генерал смотрел на потупленные взоры стоявших вокруг него с едва скрываемым презрением. И только тогда он взглянул на Кипа.
Юноша спешно опустил глаза.
«И как, черт подери, я буду объяснять вашу жалкую неспособность налогоплательщикам?», спросил генерал.
* * *
Внутри тренажера Раптор-Два разыгралась аналогичная сцена. Но здесь распекал всех полковник Крупп, и основная тяжесть его гнева пала на долю Лори Анджело и Тобиаса Нельсона.