Самолет вошел в зону сплошной облачности, и только минут через пять Шавасс увидел под собой перекинутый через узкое ущелье мост. В четверти мили от него в направлении ущелья двигалась колонна джипов.
– У нас осталось мало времени! – прокричал Шавасс. – Минут через десять китайцы будут у моста. Как только окажемся на высоте пятисот ярдов, я выпрыгну.
Лейтенант опустил нос «Навахо» и резко пошел на снижение. Достигнув требуемой высоты, пилот выровнял самолет. Шавасс поднялся с сиденья и, увешанный тяжелой амуницией, неуклюже двинулся к выходу. Подойдя к двери, он распахнул ее. Поток морозного воздуха ударил ему в лицо. Шавасс дождался, когда самолет оказался почти над самым мостом, и шагнул вперед.
* * *
Хамид, увидев, что один из тибетских борцов сопротивления поскакал к сброшенной с самолета банке, слез с седла.
Майор был типичным патаном – огромным, высоким, темнокожим и бородатым. Как только он спешился, процессия ехавших за ним людей остановилась. Подручный подал ему банку, он открыл ее и достал листок бумаги. Пробежав его глазами, Хамид негромко выругался.
– Майор Хамид, что случилось? – раздался за его спиной тихий голос.
Далай-лама, укутанный овечьими шкурами, лежал на телеге, в которую была впряжена лошадь. Он настолько плохо себя чувствовал, что ехать верхом не мог.
– Мы получили послание от Шавасса.
– Он через границу перебрался?
– Да. Шавасс сообщает, что нам на пятки наступают китайцы. Они приближаются к ущелью Чоло-Гордж. Шавасс собирается взорвать перед ними мост, а я должен вернуться за ним.
– Понятно, – прошелестел Далай-лама.
– Отлично. В таком случае я беру с собой двоих и еду на помощь Шавассу. А вы как можно быстрее двигайтесь вперед.
Майор снова вскочил в седло и подъехал к телеге, на которой лежало оружие. Он взял автомат, два магазина с патронами и засунул их в седельный мешок. Затем отдал краткое распоряжение двум тибетцам и, развернув лошадь, галопом помчался по горной дороге. Прихватив с собой запасную лошадь, тибетцы направились вслед за майором.
* * *
Шавасс приземлился в сотне ярдов от моста. Коснувшись ногами каменистого грунта, он завалился на бок. Полежав так несколько секунд, Шавасс поднялся на ноги и, борясь с ветром, освободился от парашюта. Китайцев не было видно. Повесив на шею автомат, он побежал по дороге, петлявшей между торчащими из-под снега камнями.
Бегать на такой высоте было тяжело, и, когда Шавасс достиг моста, у него перехватило дыхание в разреженном воздухе. Судорожно выпуская изо рта клубы белого пара, он добрался до середины моста, снял с плеч рюкзак и, достав из него брикет пластита, вставил взрыватель с пятиминутной задержкой. Перегнувшись через край моста, он поместил взрывчатку между распорками, включил часовой механизм и поднялся на ноги. И в этот момент на вершине холма по другую сторону ущелья показался китайский джип.
Китайцы, завидев Шавасса, тотчас открыли по нему огонь. Подхватив автомат и рюкзак, Шавасс побежал. Добравшись до конца моста, он укрылся за деревянной опорой фермы и, достав второй брикет пластита, вставил в него помеченный желтой краской взрыватель с двухминутной задержкой.
Из джипа продолжали стрелять, и пули, впиваясь в деревянную опору, выбивали из нее щепки. Включив таймер на взрывателе, Шавасс положил взрывчатку рядом с собой и дал из автомата ответную очередь. Он увидел, как из первого джипа, уже достигшего середины моста, вывалился солдат. Машина внезапно остановилась, заблокировав собой дорогу.
– Ну, постой еще немного, – впившись глазами в джип, умоляюще прошептал Шавасс и швырнул в его строну приготовленный брикет пластита.