Олег мрачно кивнул, словно эта последняя новость уже не могла вызвать у него даже удивления, хотя новейшие истребители «Фарки», лишь недавно запущенные в серию, сопровождали в пространстве только адмиральские флагманы.
— Вы бы приказали проверить показания приборов на моем эваке, прежде чем передавать меня в лапы безопасности!
— Уже проверили. Ничего там нет, Олег, никаких записей. Впечатление такое, словно твой корабль прошел сквозь корону новый. Никакой температурный слой не смог бы стереть все записи в памяти корабельного компьютера. Скажи, пожалуйста, может быть, ты разрешил кому-то из своих «призраков» похозяйничать на твоем корабле?
Олег вспомнил старика, которого пытался спасти и которого, в нарушение еще одного параграфа инструкции «о контактах с эвакуируемыми гражданами», оставил в кабине своего корабля на все то время, пока занимался поисками Сансорина вместе с Лэйлой. Сейчас, на фоне всех остальных событий, это лишь усугубляло его вину.
— Получается, что я сам стер все записи, чтобы замести следы своих преступлений!
— Нет, Олег, получается, что ты самовольно вошел в контакт с представителями иной цивилизации и Провел его настолько бездарно, что даже не можешь доказать самого факта этого контакта!
— Почему же в таком случае вы так уверенно об этом заявляете и почему я до сих пор не арестован!?
Потому что фронтеры сами подтвердили факт вашего контакта. Они требуют, чтобы ты незамедлительно прибыл на их планету.
.. Требуют, чтобы я прибыл?.. — Олег почувствовал, что последние слова Горзина окончательно лишили его способности трезво мыслить. — Но они же… Они же никогда не соглашались на контакты с нами…
— Видимо, обстоятельства изменились.
— Да, обстоятельства изменились. У нас появился общий враг, и они решили проверить… — Олег вовремя остановился, сообразив, что теперь слово в слово повторяет фразу, услышанную от своей плюшевой игрушки.
Сейчас ему не хватало только начать объясняться по поводу этой невероятной беседы. А заодно и признаться в том, что у него установлен некий непонятный канал связи с представителями этой таинственной цивилизации. Тогда уж точно прямо из этого кабинета его отправят к психологам.
Наконец, справившись с обрушившейся на него новостью, он сумел спросить:
— А в качестве кого меня собираются отправлять к фронтерам?
— А вот этого я не знаю. Это еще не решено. Не решено пока даже, стоит ли вообще тебя отправлять к ним. Ну а если все же отправят, то, скорее всего, в качестве арестованного преступника. Ты своими действиями на Глории вполне это заслужил!
— Слушаюсь, господин полковник! Прикажете до прибытия конвоя отправиться под арест?
— Всё паясничаешь? До сих пор не можешь понять, что твое дело стало делом государственной важности и выведено из-под моей юрисдикции? С «Фарками» прибудет федеральный следователь по особо важным делам. Ты стал важной персоной, Олег Северцев, и, возможно, мы беседуем с тобой вот так, с глазу на глаз, последний раз. Так, может быть, расскажешь, что там с тобой случилось на Глории на самом деле?
— Если вы имеете в виду событийный ряд, то все, что изложено в моем отчете, соответствует действительности. Там лишь опушены некоторые детали.
— Какие детали?
— Мои личные впечатления и предположения. Они могут быть ошибочными. Кроме того, как я уже говорил, я не счел возможным упоминать о схватке с ширанцами, закончившейся уничтожением их главного корабля!
— Вообще-то напрасно. Дело в том, что автоматическая обсерватория на Глории успела передать снимки того района космоса, в котором произошло твое столкновение с ширанцами. На них совершенно отчетливо видны обломки ширанского корабля, уничтоженного мощным взрывом. Вот только твоего корабля там не видно. И если теперь ты задним числом попытаешься об этом заявить…
— Это будет выглядеть как попытка использовать случайную ситуацию в свою пользу.
— Нет, Олег, это будет выглядеть как специально разыгранная ширанцами инсценировка с целью внедрения своего агента в систему Звездной Федерации.
— Вот даже как…
— А ты думал, федерального следователя по особо важным делам будут за тобой присылать по пустякам? И учти, всё, что я тебе сейчас рассказал, является государственной тайной.
— Но тогда почему вы мне об этом говорите!?
— Потому что теперь ты и сам стал частью этой Тайны. Но никто не знает тебя так хорошо, как я. Свое официальное заявление о том, что ты не можешь быть ширанским агентом, я оставил в столице. Но вряд ли моему мнению придадут слишком большое значение. Так что, как я уже сказал, возможно, мы видимся с тобой в последний раз.
ГЛАВА 7
Следователь по особо важным делам, советник президента первого ранга, Крутицкий Павел Сергеевич, не любил спешить с выводами.
Он вообще никогда не спешил и все старался делать аккуратно и обстоятельно. Многим не нравилась его излишняя педантичность, но именно она стала основой его успешной карьеры. В сорок лет получить место тайного государственного советника удается далеко не каждому.
Официальное назначение Крутицкого следователем по особо важным делам состоялось в прошлом году и, по сути, являлось лишь прикрытием его настоящей деятельности. А она состояла в расследовании любых дел, прямо или косвенно связанных с эпизодами странной войны. Используя обобщенные данные, он ежемесячно готовил отчеты и рекомендации, которые ложились на стол президенту и часто служили основанием для изменения всей стратегии боевых действий. Поэтому не было ничего удивительного в том, что Павел Сергеевич относился к своим обязанностям очень серьезно. Порой даже слишком серьезно…
Он долго готовился к встрече с Северцевым, изучил все доступные по этому делу материалы и сейчас с нетерпением ожидал появления подследственного. Слишком многое в этих материалах представлялось Крутицкому противоречивым, а то и вовсе невероятным, слишком необычной и странной выглядела вся история с посадкой на Глории эвакуатора Северцева, утверждавшего, хоть и неофициально, что у него состоялась там встреча с представителями иной цивилизации.
Теперь ему предстояло выяснить, кем были эти таинственные привидения и существовали ли они на самом деле.
Самым фантастическим во всей этой истории было, пожалуй, послание фронтеров, впервые за всю историю обнаружения закрытой зоны космоса обратившихся к правительству Звездной Федерации непосредственно. И это обращение не содержало в себе ничего, кроме требования немедленно отправить никому не известного в тот момент Северцева в закрытую для всех земных кораблей зону. Там еще была и краткая инструкция, как именно следует осуществить отправку земного представителя.
Послание вызвало настоящий переполох в правительстве. Был немедленно организован специальный комитет по связям и подобрана подходящая кандидатура посла, в ответном послании предложенного фронтерам взамен Северцева, на что те в своей обычной манере попросту не отреагировали.
А поскольку в первом и единственном послании фронтеров было заявлено, что доступ в закрытую зону будет открыт только для Северцева, да к тому же указывались жесткие сроки и правила его отправки, Северцевым пришлось заняться всерьез…
Перед вылетом на базу, где тот служил эвакуатором, Крутицкий получил от своего начальства две противоречившие друг другу инструкции. В одной Предлагалось определить пригодность Северцева к предстоящей миссии посла, во второй… Впрочем, о второй Крутицкий предпочитал пока не думать, а что касается противоречивых инструкций, так они Появлялись почти в каждом мало-мальски серьезном деле, и следователь не без основания полагал, что таким образом чиновники высокого ранга старались обезопасить себя от последствий провала при Принятии любого решения и автоматически сделать козлом отпущения стрелочника — то есть его, Крутицкого.
Он давно бы отказался от своей опасной должности, если бы не возможность прямого выхода на президента, который она ему предоставляла. Этим каналом он пользовался очень редко, но чувствовал себя гораздо уверенней от самой возможности прямого обращения к человеку, единственному во всем правительстве способному принимать ответственные решения.