— Я не это имел в виду.
— Знаю. — Так просто, он
От: Зузана <[email protected]
Зуз.
6
Сосуд
Кроме Лораменди, было еще одно место, куда могла отправиться Кэроу, объяснил Акива брату и сестре. Впрочем, она вряд ли там. К тому времени он уже убедил себя, что Кэроу оставила этот разоренный войнами мир, вернулась через портал к своей жизни: искусство, друзья, кафе, гробостолы. Акива почти уверился в этом, но его тянуло на север.
— Я всегда смогу тебя найти, — говорил он ей всего лишь несколько дней назад, перед тем как они разломили счастливую косточку. — Где бы ты ни спряталась.
Но он не хотел…
Только не так.
Киринские пещеры скрывались в глубине увенчанных ледяными вершинами Адельфийских гор, много веков служивших естественной преградой между Империей и свободными землями.
Там родилась Мадригал. Однажды она летала по горам в поисках оболочек, сброшенных духами воздуха — элементалями, а когда вернулась, сверкая в лучах бриллиантового света, то застала дом разоренным: ангелы уничтожили или угнали в плен обитателей. Мадригал выпустила из рук ворох оболочек, ветер занес их в пещеру. Со временем они истончались, превращаясь из прозрачного шелка в тончайший голубоватый пергамент, а затем рассыпались в пыль. Однако годы спустя, когда Акива вошел сюда в поисках Кэроу, пол усеивали светящиеся обрывки.
Он бывал здесь и раньше, давным-давно. Хотя горе окрашивало воспоминания о том времени, казалось, что место не изменилось. В глубь горы уходила вереница галерей и залов: наполовину произведение искусства, наполовину — природы. Повсюду, даже в отдаленных уголках, звучала неземная музыка, играли флейты ветра — узкие желобки, пронизывающие разветвленную сеть пещер. О киринах напоминало все: и плетеные коврики, и брошенные накидки, и опрокинутые стулья — свидетельство хаоса последних мгновений.
Посреди пещеры стоял светильник чеканного серебра.
Акива знал, что это. Он часто видел такие сосуды в битвах: химеры-воины несли их над собой на длинных изогнутых древках. На поле боя у Булфинча, где он впервые встретил Мадригал, она тоже была с таким серебряным светильником. Тогда Акива еще не догадывался, что это и зачем их берут на войну.
Великая тайна неприятеля стала ключом к его уничтожению.
Это была кадильница, сосуд для хранения душ погибших — до воскрешения. Акива заметил, что она простояла тут недолго. Пыль лежала толстым слоем повсюду, только не на кадильнице. Кто-то совсем недавно водрузил ее на стол. Кто же? Зачем?
Появление кадильницы тревожило неразгаданной тайной.
Серебряной проволокой к сосуду прикрепили листок бумаги с надписью на языке химер. Слово на бирке оказалось самой жестокой издевкой: оно и дарило надежду, и убивало ее.
Начертанное на листке химерское слово значило «надежда».
Кэроу.
7
Только не это
От: Зузана <[email protected]
8
Без конца
Акива погрузился в новый ад: все изменилось, и ничто не менялось.
Он снова был в Эреце, не убит, не в тюрьме, по-прежнему воин легиона Незаконнорожденных и герой Войны с химерами, известный всем Истребитель Тварей. Как жить по-старому, словно ничего не изменилось, словно не было ни другого мира, ни узкой улочки, ни девушки с синими волосами, которую он чуть не убил?
Акива изменился. Неясно, кем он стал, но от прежнего Акивы осталось мало. Все эти годы его поддерживала месть — и вот она исчезла, ее сменил кратер пепла размером с Лораменди: внутри горе, стыд, разъедающая безнадежность, а по краям — смутное осознание долга… и цели.
Какой цели?
Он никогда не задумывался, что же будет потом, после разрушения Лораменди и расправы над извергами, казнившими его Мадригал. На этом все заканчивалось, точка. Про дальнейшее Акива не думал, ведь он мог и не дожить до финала, как многие другие. В Империи все праздновали «мир», но для Акивы это стало затянувшимся продолжением истории, которая давно должна была завершиться. Впрочем, умереть сейчас или раньше было бы слишком просто. «Живи в том мире, который ты создал, — думал он, просыпаясь. — Ты не заслуживаешь покоя».
Продолжение было отвратительным: бесконечные невольничьи караваны, поруганные и сожженные дотла храмы, разграбленные деревушки и постоялые дворы, столбы дыма на горизонте. Акива, начав все это, давно пресытился местью, однако император жаждал полного истребления. Иорам опустошил свободные земли. Химер оказалось легко уничтожить: бежав от ангельского воинства, они укрылись в Лораменди — и сгорели заживо за стенами некогда неприступной крепости. Владения Империи расширились.