Пуля-Квант - Бобл Алексей страница 6.

В окошке на дверце мелькнуло лицо командира, ко­торый одной рукой держался за штырь бокового зерка­ла. Сквозь стекло донеслось:

— Гони!

Кивнув, лопоухий потянул рычаг коробки передач. Раздался скрежет, кабина дернулась, натужно взревел двигатель, и машина поехала быстрее.

По крыше кабины несколько раз стукнули — это ко­мандир забрался наверх. Пулемет больше не стрелял. Волна черных тел накатила на будку блокпоста, та на­кренилась, шапка сугроба поползла вниз. Фанерная стенка не выдержала, сломалась. Несколько тварей вы­скочили на трассу, мелькнули оскаленные уродливые морды, ковш смел мутантов на обочину.

За поворотом открылась прямая дорога между двумя рядами высоких стройных тополей.

— Ха! — воскликнул водитель. — Отак ми iх!

Рано он обрадовался. Справа взметнулось черное об­лако взрыва, и тут же в метре от ковша громыхнул вто­рой. Вдоль дороги стали рваться мины, грузовик под­бросило, лобовое стекло треснуло под ударом взрывной волны, хотя мелкая сетка над ним задержала осколки. Паренек дико закричал, я увидел, как он откинулся на­зад, из шеи брызнула кровь. Через разбитое боковое ок­но в кабину ворвался ветер.

— Газ не отпускай! — выкрикнул сталкер.

Он навалился на меня, подмял, дотянулся до руля. Одной рукой вцепился в него, второй перехватил за шею лопоухого, пытаясь зажать рану. Я оторопело гля­дел на них, не в силах пошевельнуться. Какой-то сту­пор начался — будто и не я это, не со мной все проис­ходит.

Лопоухий надрывно всхлипывал, сквозь крепкие паль­цы сталкера просачивалась кровь и стекала по руке.

— Только не отпускай! — повторил сталкер. Взрыв. Машину сильно тряхнуло. Еще один — где-то сзади.

Грузовик набрал приличную скорость — мы вроде бы выскочили из опасной зоны, но тут раздался оглуши­тельный грохот. Машину подбросило, навстречу прыг­нула белая колея с пятнами асфальта. Мир крутанулся, боль пронзила левую ногу. Хрустнуло и прогнулось ло­бовое стекло, в нос ударил едкий запах гари, и я вре­зался головой в металлическую сетку.

Глава 2

ПРИГОРШНЯ

Как зовут тебя, парень? — Кирилл, — отозвался я. — Вы же знаете. — Фамилия твоя?.. — Григорович застыл в кресле, склонившись над какой-то бумажкой.

Единственный стол в лаборатории руководителя на­учного блока «В» стоял под стеной у входа. Над плос­ким монитором висел список, испещренный пометками: галочки красного цвета, росчерки синим, выделены ци­фры дат и времени. Справа от монитора маленький гло­бус. Я слыхал, что начальники нередко окружают себя символами, те навевают соответствующие мысли, со­здают некий фон и настрой. Глобус скорее всего связан с восприятием мира, только в каком ключе — трудно догадаться. Перед башенкой системного блока красова­лась миниатюрная фигурка девочки-ниндзя. Я про себя улыбнулся — красивая игрушка, видимо подарок от ка­ких-то восточных коллег.

Поежившись, я переступил с ноги на ногу. Входная дверь не имела доводчика, в комнате тянуло сквозняком. На двери висела табличка с призывом закрывать дверь плотнее, но это не помогало, людям было не до того. Персонал готовился к эвакуации, лаборанты и научные сотрудники шастали туда-сюда, демонтировали со стен­дов и выносили оборудование.

Руководитель сектора распрямил спину, повернулся к монитору. Там крутилась заставка: по синей плоско­сти бегал человечек с ружьем — должно быть, сталкер. Большая голова, маленькие ручонки и ножки… За стал­кером гонялось какое-то чудо-юдо. В итоге монстр до­гнал человечка и сожрал. Спустя пару секунд сталкер возродился уже на красной плоскости, почесал башку в раздумьях, помялся на месте и побежал по горизонта­ли. На пути вспыхнуло желтое пламя и поглотило бед­нягу. Через некоторое время мульт повторился, теперь на человечка упал невесть откуда взявшийся кубик, по­том он провалился в невидимую яму. Всякий раз на эк­ране появлялась надпись крупными белыми буквами: «СЕМЕЦКИЙ — ЖИЗНЬ ФОРЕВА».

— Войтковский моя фамилия.

— Ага. — Ученый почесал макушку.

Поверх защитного костюма Григорович накинул ват­ник, такая непривычная комбинация одежды вызывала улыбку. Он бы еще валенки и ушанку нацепил.

Дверь распахнулась, внутрь заглянул военстал — ко­мандир смены охранения:

— Сергей, даю твоим зайцам еще полчаса времени, чтобы свернули все работы в четырнадцатой лаборато­рии. Вертолет ждать не будет!

Григорович повернул голову к двери. Прямой нос, резко очерченные скулы, на щеке полоска пластыря. Он отложил листок — я только сейчас заметил, что кисть забинтована, — снял очки и заговорил:

— Отмель, ты прекрасно знаешь, что в моем блоке меньше людей, чем у остальных. — Поежился от холо­да и, дотянувшись до масляного обогревателя, щелкнул тумблером. — А я должен завершить не только демон­таж ценного оборудования, но и монтаж установки! А…

— А это кто? — Отмель кивнул в мою сторону. — Напомни…

— Дверь прикрой. — Григорович взял со стола отложенный лист. — Холодно. Его вчера прислали.

С ума они там, в Кривом Роге, сошли — парню де­вятнадцать.

Офицер шагнул внутрь, затворил дверь. Высокий, широкоплечий, на поясе кобура с пистолетом, на жиле­те ровным рядком кармашки с магазинами, пара сиг­нальных ракет и Г-образный фонарь. Какая-то едва уло­вимая точность в каждом движении, легкая аура агрес­сивности — от офицера веяло уверенностью. Хотелось вытянуться по стойке смирно, щелкнуть каблуками…

Я подобрался. Взглянул на длинные пустые стелла­жи вдоль серых стен. Сейчас научный блок напоминал пустой склад. Мусор на полу: обрывки проводов, куски картона, в дальнем углу корпус неизвестного мне агре­гата — брезентовый Полог сполз, обнажив выпуклый дисплей, разлинованный сеткой, верньеры настройки с белыми цифрами на шкалах.

Дверь распахнулась, вошли двое.

— Сергей Константинович, мы… — первый кивнул на агрегат в дальнем углу.

— Забирай скорее, — велел Отмель, прежде чем Григорович ответил, и отошел к стене, чтобы не мешать, присел.

— Забираем.

— Дверь закрывай, — раздраженно добавил Григо­рович.

Офицер стянул вязаную шапку, положил на колено и стряхнул талый снег. Взъерошил волосы, поправил усик микрофона, прижал наушник пальцами — видимо, слу­шал какое-то сообщение. Брови сдвинулись к перено­сице, губы сжались.

— Да, Карп, добро на посадку. Я в блоке «В», буду через три минуты, без меня не начинай. — Отмель зыркнул на меня, перевел взгляд на Григоровича. — Аномалия?.. Руку как повредил?

— А, это… — Григорович покрутил у лица забинто­ванной кистью. — В системном блоке ковырялся, по­вернулся неловко, он на пол полетел — я ловить…

— Ага, а лицо? Бандитская пуля? — Отмель усмех­нулся.

— Нет, — серьезно сказал Григорович, нацепив на нос очки. — Когда брился. — И снова уткнулся взгля­дом в листок на столе.

— Ладно, Сергей Константинович… — Отмель под­нялся, постучал по циферблату наручных часов. — Гра­фик… график срываешь. Орлов со своими через час улетает, а твои до сих пор шастают по лагерю. Вот бе­ри этого мальца и грузи свою четырнадцатую. У тебя двадцать минут еще, не более. Третий борт на подлете, а у меня площадка занята. Чтобы всех отправил, кто в проекте не задействован. Все, начинай!

— Да какого!.. — Григорович в сердцах хлопнул по столу, листок выскочил из пальцев, вспорхнул в воздух. Фигурка девочки-ниндзя, подпрыгнув, закачалась, уче­ный нервно подхватил ее, поставил на место. Потом за­пахнул полы ватника, сгорбился и сказал: — Пойми ты, мне контрольные измерения снять необходимо, монтаж прервать не могу, а у меня зарядника нет. Ког­да и кто его доставит?..

Послышался шорох, я обернулся. Лаборанты та­щили агрегат между стеллажами, волокли по полу с хрустящим звуком, словно по крошке битого кирпи­ча. Пришлось посторониться, привалиться плечом к стойке…

— …вот так, — донеслось издалека.

Резкая боль пронзила колено. Я заорал, взмахнул ру­ками и сквозь слезы разглядел перед собой добродуш­ное лицо.