Обуреваемый подобными мыслями, я спускался по Московской, минуя вино-водочный магазин 'Белый аист', забегаловку 'Каса маре', филармонию, и место, где через два года начнется возведение светомузыкального фонтана. Пока здесь стоят какие-то павильончики. Ради интереса зашел в один из павильонов, и удивился, увидев там 'Пензенское' шампанское по 1 рублю 17 копеек. А рядом... виски 'White Horse' по 5 рублей. Ничего себе, такие бы цены да в наше время!
Слева остался ресторан 'Волга', над которым колыхался на легком ветру портрет воина с автоматом ППШ в руках и подписью: '30 лет Великой Победы!'. Ну да, в этом же году 9 Мая юбилей, как раз Лещенко впервые исполнит 'День Победы'. Или нет, Лев Валерьяныч исполнит ее осенью этого года, на Дне милиции. А до него пели, если память не врет, Леонид Сметанников, и даже ВИА 'Веселые ребята'.
В некоторых дворах, как я заметил, шла активная уборка территорий. Чтобы это значило? И только увидев лозунг 'Все на коммунистический субботник!', допер, что надвигается день рождения Ленина, вот всех и выгнали наводить чистоту. Хотя, пожалуй, многие и сами проявили инициативу. Это в мое время фиг кого просто так работать заставишь.
Неторопясь я добрел до площади Ленина и здания обкома партии и облисполкома. Если память не изменяет, то сейчас тут процессом рулит первый секретарь обкома партии Лев Ермин. Дальше - Дом быта, кафе 'Светлячок' и упомянутый Валентиной 'Мясной пассаж', а также расположенный напротив магазин 'Три поросенка'. Перестройка прикажет всем им долго жить. Хотя Пассаж, если память не изменяет, прикрылся даже еще раньше.
Одновременно я наблюдал и за людьми. Мне они показались чуть более улыбчивыми и открытыми, чем в мое время. И при этом никуда особо не спешившими. Глаз невольно зацепился за приметного мужичка в красной рубахе под телогрейкой. Штаны были заправлены в резиновые сапоги, а на руках его красовались самые настоящие рукавицы.
Ба, да это же знаменитый Сема! Одно время я заинтересовался темой под условным названием 'Городские сумасшедшие Пензы', и этот самый Сема занимал в этом рейтинге первую строчку. Говорят, рехнулся он то ли от слишком большого объема знаний, полученных при учебе в политехе, то ли на скачках, будучи их заядлым поклонником. Хотя обе эти версии казались мне немного надуманными. Но мой пожилой сосед божился, что Сема запросто мог продемонстрировать посреди улицы свое 'хозяйство', а пуская газы, предпочитал стягивать штаны, распугивая добропорядочных прохожих. К счастью, в этот раз городской сумасшедший на моих глазах ничего подобного не предпринял.
Постоял я и у афиши драматического театра, который сгорит в приснопамятном 2008 году. Насколько я помнил, это были годы расцвета нашего драмтеатра, которым тогда руководил знаменитый режиссер Семен Рейнгольд. Афиша предлагала зрителям несколько постановок. Сегодня, к примеру, играли 'Ленинградский проспект' по пьесе Штока, а завтра - 'Систему тревоги' Жуховицкого, оба спектакля как раз в постановке Рейнгольда.
От служебного входа театра в мою сторону двигалась небольшая группа, участники которой что-то оживленно обсуждали. Больше других горячился толстенький коротышка, в котором я не без некоторого удивления узнал будущего народного артиста России Михаила Каплана.
'Так что вот так, - говорил Михаил Яковлевич, минуя меня, - невестка на третьем месяце, осенью ждем внука или внучку...'
Внука - чуть было не вырвалось у меня, потому как в памяти всплыло, что именно в 1975-м на свет появился Антон Макарский, пошедший по стопам деда и ставший актером.
Проводив взглядом почти дедушку со товарищи, я двинулся дальше и уперся в будущий торговый центр 'Гостиный двор', где в это время располагались кинотеатр 'Искра' и ресторан 'Сура'. Второй этаж занимала гостиница - также под названием 'Сура' - а под крышей здания глаза нашарили очередной лозунг:
'Решения XXIV съезда КПСС - в жизнь!'
'Эх, помыться бы сейчас, бельишко поменять, полежать на широкой, застеленной белоснежными простынями постели', - с тоской подумалось мне. Но в гостиницу с 18 копейками в кармане и без документов нечего было и соваться. Даже на покупку сменных трусов, как я подозревал, денег не хватит. А ночевать второй раз подряд на подоконнике мне не улыбалось.
Может, снять угол у какой-нибудь одинокой старушки? Опять же, придется, наверное, какой-то задаток вносить. Даже если я сегодня еще рубль-два заработаю, то этого вряд ли хватит на первый взнос.
С горя встал в небольшую очередь за мороженым. На пломбир в хрустящем вафельном стаканчике (которое с небольшой доплатой поливали еще и вареньем) мелочи не хватало, взял фруктовое за 7 копеек в бумажном стаканчике. Вполне себе ничего, тоже вкусно, думал я, сидя в скверике на лавочке напротив театра и ковыряясь палочкой в фиолетового цвета мороженом. Вечный Белинский, как и 40 лет спустя простирал руку в сторону драматического, а на его бронзовой голове так же гадили голуби, о чем свидетельствовали белые потеки.
На скамейке напротив весело щебетали две девушки, время от времени бросая в мою стороны озорные, и в то же время любопытные взгляды. Не иначе, их взволновал мой прикид... Кстати, для себя я сделал не совсем приятный вывод, что женщины в этом времени сильно проигрывают моим современницам. Скорее всего, это чисто зрительное восприятие. Но в женщинах образца 1975-го привлекательность, если она и была, умело маскировалась однотипной одеждой, и почти полным отсутствием макияжа. Либо безвкусным его нанесением. Дамы за тридцать щеголяли собранными на макушке в пучок волосами, некоторые индивидуумы пытались привлечь внимание противоположного пола крашеной растительностью на голове. Обычно просто пережженными перекисью водорода, или - что случалось реже - рыжей хной. Валентина по сравнению с большинством пензячек выглядела едва ли не королевой. По-моему, о L'Oreal и Wella здесь еще не имели ни малейшего представления. Если эти марки вообще в то время были в ходу; историю производителей красок для волос я знал куда хуже, чем общую историю для старших классов.
Одним словом, местные прелестницы мне не приглянулись. Даже девчушки, сидевшие напротив меня, выглядели как-то бледновато. Поэтому в ответ на их ужимки я криво ухмыльнулся, и с мыслью - 'А ведь если я тут задержусь, то рано или поздно захочется секса' - отправился восвояси.
Глава 4
Вечерняя разгрузка капусты принесла в мой бюджет дополнительный рубль. К тому времени солнце уже садилось за горизонт и, умываясь после работы, я подумал о том, что мне предстоит снова провести ночь в каком-нибудь подъезде.
Однако помощь пришла неожиданно, в лице моей работодательницы.
- Ну ты как, определился с ночлегом? - как бы невзначай поинтересовалась Валентина, прислонившись плечом к дверному косяку и скрестив руки под своей аппетитного вида грудью.
- Да что-то пока не срастается. Похоже, снова придется по подъездам ныкаться.
- Ты это... хватит ерундой-то заниматься. Пойдешь ко мне постояльцем? Женщина я одинокая, с мужем развелась, дочь в Москве на первом курсе историко-археологического учится, так что стесняться тебе некого. Кровать есть, харчи имеются, а свой заработок пока можешь себе оставить. А там уж, как определишься с будущим, тогда и вернешь.
Ну и что мне было делать? Отказываться и ночевать на жестком подоконнике, дергаясь при каждом подозрительном звуке? Я не ханжа, не единожды хаживал в походы, по молодости и в палатках ночевать приходилось, но все же в последнее время предпочитаю проводить ночи в постели. Да и чем, собственно, я рискую? Терять мне было нечего, кроме, как говорится, цепей.
- Признаться, весьма неожиданное предложение. Даже не знаю, как вас благодарить...
- Да ты прекращай 'выкать-то'. Чай мы с тобой ровесники, где-то так. Тебе сколько, помнишь?
Я изобразил мыслительную деятельность, наморщил лоб, подвигал бровями, после чего выдал:
- Не знаю, но почему-то в голове всплывают цифры 35.