Но это не смягчило ее сердца. Рейчел напомнила себе, что она ни о чем не просила Уайатта Купера и даже пыталась прогнать его. Вряд ли Клинтон Мэддокс предполагал, что шериф именно так будет присматривать за ней.
Войдя в дом, Уайатт почувствовал тянущийся с кухни аромат поджаривающегося бекона и кофе и понял, что его собираются кормить. В кухне ему сразу же бросилась в глаза стоящая на печке сковорода с большим количеством яиц и крупными кусками бекона. Кроме того, Рейчел даже успела испечь печенье, которое тоже стояло на печке и было еще теплым. Похоже, она решила, что этим утром ей придется вознаградить за работу чудовище с бездонным желудком.
— Пахнет приятно. — Уайатт встал около Рейчел и поднял руки над печеньем, чтобы ощутить исходящее от него тепло.
— Помойте руки. Я уверена, ваша мама учила вас хорошим манерам. — Рейчел успела заметить промелькнувшую на лице шерифа полуулыбку, когда он шел к тазу с водой. Потом она подала на стол печенье и яичницу с беконом и присела на тот самый стул, на котором сидела прошлым вечером. Обычно Рейчел предпочитала сидеть за столом на другом стуле, но сейчас на нем снова расположился Уайатт.
— Вы что-то сказали? — спросил Уайатт, намазывая масло на теплое печенье.
— Гм? Нет. Если я что-то и сказала, это не имеет значения. Просто мысли вслух.
— Вы, вероятно, думали о деньгах.
— Они не стоят того, чтобы о них думать.
Уайатт не стал развивать эту тему.
— Мы с Недом неплохо поработали.
— Что касается вашей работы, шериф Купер, я…
— Уайатт. — Когда она взглянула на него, он добавил: — Можете называть меня Уайаттом. Меня почти все так называют.
— Я что-то не слышала, чтобы вас так называли.
Уайатт впился зубами в печенье и прикрыл от удовольствия глаза. Нежная мякоть начала медленно таять у него во рту — это было настоящим удовольствием.
— Меня именно так и называют, — сказал он, продолжая жевать. — Господи, это восхитительно. Почему вы делали вид, что ничего не смыслите в готовке еды?
— Прошу вас, не нужно вешать на меня ответственность за то, что вы думали. Вчера у меня вышла неприятность с яйцами, но я никогда не говорила, что не умею готовить печенье.
— Нет, вы этого не говорили, — согласился он и пододвинул к себе поближе баночку с медом. Намазал густым слоем меда остатки печенья. Последний кусочек был сладким, как грех. — Обещаю никому ничего не рассказывать о вашем умении готовить, но за это время от времени вы должны угощать меня этими печеньями.
— А почему вы решили, что я буду волноваться, если вы кому-нибудь об этом расскажете?
— Ну… во-первых, если я кому-то расскажу о ваших талантах, все подумают, что вы меня развлекали, и это даст почву для сплетен. И во-вторых, Эйб Дишман решит, что вы больше не хотите оставаться старой девой, и участит набеги на ваш дом. А я, к сожалению, не в состоянии отражать атаки всех ваших поклонников.
— Вы назвали меня старой девой, шериф?
Вместо ответа Уайатт подцепил вилкой кусок бекона и отправил его в рот.
— Старой девой, Уайатт?
Одна его бровь слегка приподнялась.
— Но вы старше всех незамужних женщин в Рейдсвилле.
— Мне только двадцать четыре.
— А когда у вас день рождения?
— В марте.
— Значит, вам уже двадцать четыре с половиной. Что только подтверждает мою мысль. — Он ткнул вилкой в сторону ее тарелки: — Вы лучше поешьте. Вам понадобятся силы, чтобы сражаться с Эйбом и всеми теми, кто хотел бы вписать свое имя в вашу танцевальную карту.
Рейчел закатила глаза, потом сказала:
— Нам нужно сначала прояснить дело, касающееся вашего контракта с мистером Мэддоксом.
— Договор этот существует, хотите вы этого или нет, поэтому тут нечего прояснять. Но если вы по-прежнему желаете взглянуть на него, то нет ничего проще. Приходите ко мне завтра в полицейский участок, и я отведу вас в банк.
— Я могу сходить в банк сама. — Она откусила кусочек печенья. — Я знаю, где он находится.
— Джейк Рестон не позволит вам просматривать мои документы и личные бумаги без меня.
— Хорошо. Я приду завтра в два, если вам это удобно. У миссис Лонгабах примерка, и сразу после похода в банк я должна буду встретиться с ней.
— В два подойдет. — Он улыбнулся. — Вы чувствуете себя теперь лучше, после того как мы с вами договорились?
Рейчел было неприятно осознавать, что у нее на лице мгновенно отражаются все ее эмоции и Уайатт без труда догадывается, что на душе.
— Да, немного.
— Хорошо, только не надейтесь, что вам станет легче, когда вы прочитаете договор.
Повисла пауза, довольно неловкая, и никто из них не хотел нарушать молчания. Рейчел чувствовала себя не в своей тарелке по причине того, что такой человек, как шериф, был вынужден опекать ее и делал это в течение пятнадцати месяцев. После смерти Клинтона Мэддокса Уайатт Купер уже дважды побывал у нее в доме, принес ей воду, наколол дров, и она договорилась с ним встретиться снова на следующий день. Если он на самом деле считал, что она представляет для кого-то опасность, то он явно встал на рискованный путь.
Глядя сейчас на Рейчел, Уайатт думал о том, что ему нравится, что эта женщина такая тихая и сдержанная. Разумеется, она и всегда была вежлива, предупредительна и улыбчива, но эти ее качества скорее всего являлись результатом хорошего воспитания. А вот эта сдержанность была именно глубинной чертой.
— Мне кажется, то обстоятельство, что я была чьей-то любовницей, не имеет слишком большого значения, — вдруг тихо проговорила она.
— В Рейдсвилле? Нет, не думаю. Возможно, в Сакраменто к этому отнеслись бы по-другому. А в Бостоне это стало бы сенсацией. Но здесь? — Он потряс головой. — Думаю, тут люди более доброжелательные. Ведь существует масса причин, по которым женщина могла бы согласиться стать любовницей.
— Большинство людей считают, что в основном это деньги.
— С этим трудно не согласиться.
Она кивнула, и вид при этом у нее был рассеянный.
— Так часто случается.
— Как насчет еще одной порции печенья? — Когда она посмотрела на него невидящим взглядом, он сказал: — Не забыли? Вы будете меня угощать печеньем, и я сохраню ваш секрет.
— Мне не слишком нравится, когда меня шантажируют.
— Но мне очень понравилось ваше печенье, как и отдых в вашем доме. Здешние люди считают, что я выше таких мелочей.
— А на самом деле вы не выше этого?
— К несчастью, нет. И ваше печенье тому наглядное свидетельство.
Рейчел несколько раздраженно покачала головой.
Она скептически посмотрела на него, ее брови сердито сдвинулись. В ответ шериф устремил на свою собеседницу совершенно невинный взгляд. Понимая, насколько коварным был этот человек, и зная, что ее положение в городе теперь зависит от него, Рейчел решила принять предложенные ей правила игры.
— Раз в месяц, — сказала она. — Один раз в месяц я буду делать для вас печенье.
Жуя бекон, шериф сосредоточил взгляд на тарелке. Казалось, он обдумывал ее предложение.
— Нет, — наконец проговорил он. — Раз в неделю. В четверг. И один раз в месяц в воскресенье.
— Мне что-то не слишком нравится такой план. Но мне любопытно, почему именно в четверг?
— В этот день я совершаю объезд местности, проверяю, нет ли где каких нарушений. В этих местах часто скрываются беглые преступники. Я также навещаю людей, которые живут за городом, и доставляю им почту или какие-нибудь припасы, если меня попросят заранее.
— А разве ваш помощник не ездит в эти места?
— Битти объезжает местность по понедельникам.
— О… — Рейчел на мгновение задумалась. — Что ж, я буду готовить для вас печенье каждый четверг и один раз в месяц в воскресенье.
— Давайте сделаем два воскресенья и два четверга. Но по воскресеньям я буду есть свое печенье здесь, у вас дома.
— Это абсолютно невозможно. Два воскресенья и два четверга? Вы будете забирать печенье с собой.
— Хорошо, — согласился он. — Но только вы должны знать, что по четвергам я выезжаю очень рано.