Он встал из-за парты и, прихватив тетрадь, направился к столу профессора Лейтона.
— Джоэл-Джоэл, — мрачно проговорил Лейтон. — И что мне с тобой делать?
— Поставить зачет?
Лейтон умолк.
— Профессор, — сказал Джоэл, — я знаю, что не слишком хорошо справлялся с домашними заданиями…
— По моим подсчетам, — перебил профессор Лейтон, — ты выполнил девять из них. Девять из сорока.
«Девять? — подумал Джоэл. — Не может быть, чтобы я сделал так мало…»
Он постарался вспомнить, что они проходили. Математика всегда была для него самым легким предметом, и он задумывался о ней не слишком часто.
— Ну, наверное, я немного ленился… — произнес он.
— Наверное? — повторил Лейтон.
— Но я хорошо сдал тесты, — торопливо добавил Джоэл. — У меня отличные баллы.
— Начнем с того, что обучение не сводится к одной лишь сдаче тестов. Выпуск из Армедиуса — важное и престижное достижение. Окончивший академию студент понимает, что значит получать знания и следовать указаниям. Я не просто учу тебя математике, я учу тебя жизненным навыкам. Как поставить зачет тому, кто постоянно не выполняет домашнюю работу?
Это была одна из любимейших нотаций Лейтона. Собственно, согласно наблюдениям Джоэла, большинство преподавателей считали, что именно их предмет жизненно важен для будущего каждого из студентов. Все они ошибались. Все, кроме рифматистов, конечно же.
— Прошу прощения, — проговорил Джоэл. — Я… Пожалуй, вы правы. Я ленился. Но вы ведь не можете отказаться от своих слов в начале семестра? У меня достаточно баллов, чтобы получить зачет.
Лейтон сплел пальцы.
— Джоэл, ты представляешь, как выглядит в глазах преподавателя студент, который никогда не выполняет практические задания, но каким-то образом умудряется получать высшие оценки по тестам?
— Ленивым? — недоуменно предположил Джоэл.
— Это один из вариантов, — ответил Лейтон, вытащив из стопки бумаг на столе несколько листков.
Джоэл узнал один из них.
— Мой итоговый экзамен.
— Верно. — Лейтон положил листок с ответами Джоэла рядом с таким же листком другого студента. Тот получил неплохую, но не самую высокую оценку. — Видишь разницу между этими двумя тестами?
Джоэл пожал плечами. На его листке под каждой задачей располагались аккуратные и четкие ответы. В тесте другого студента было много исправлений, вычислений, промежуточных пометок, все свободное место исписано.
— Я всегда начинаю сомневаться, когда студент не демонстрирует процесс своего умственного труда, Джоэл, — продолжил Лейтон жестче. — Наблюдая за тобой неделями, я так и не смог понять, как это тебе удается. Только поэтому я не могу предъявить тебе официальные обвинения.
Челюсть Джоэла отвисла в изумлении.
— Вы думаете, я жульничаю?
Лейтон начал что-то писать на листке бумаги.
— Я этого не говорил. Я не могу ничего доказать, а в Армедиусе мы не выдвигаем бездоказательных обвинений. Однако в моей власти дать рекомендацию, чтобы тебя отправили в класс для отстающих по геометрии.
Джоэл почувствовал, как надежда на факультатив по выбору затрещала по швам. Ей на смену пришло ужасающее видение: целое лето, каждый день которого посвящен базовой геометрии. Площадь конуса. Площадь треугольника. Радиус окружности.
— Нет! — воскликнул Джоэл. — Вы не можете так поступить!
— Очень даже могу. Я не знаю, откуда у тебя ответы или кто тебе помогал, но нас ждут долгие часы, которые мы проведем вместе, ты и я. К концу лета будешь знать геометрию назубок, хочешь ты этого или нет.
— Но я ее и так знаю, — отчаянно проговорил Джоэл. — Слушайте, а что, если я сделаю домашнюю работу прямо сейчас? До конца занятия еще несколько минут. Потом выполню какое-нибудь другое задание. Тогда вы поставите зачет?
Он схватил карандаш со стола Лейтона и открыл тетрадь.
— Джоэл, — произнес Лейтон с болью в голосе.
«Задача № 1, — мысленно прочитал Джоэл. — Вычислите площадь трех выделенных секций конуса».
Фигура представляла собой конус, от которого отсекли два сегмента, внизу были указаны длины сторон и другие размеры. Джоэл взглянул на них, провел вычисления в уме и записал ответ.
Лейтон коснулся ладонью его плеча.
— Джоэл, это не поможет…
Профессор замер на полуслове, когда студент перешел к следующей задаче. Сложных выкладок не требовалось, и Джоэл записал второй ответ. Очередная фигура оказалась кубом, из которого вырезали цилиндр, было необходимо вычислить площадь поверхности объекта. Он нацарапал ответ и для этой задачи.
— Откуда ты знаешь ответы? — спросил Лейтон. — Кто сообщил их тебе?
Джоэл решил еще две задачи.
— Если ты узнал от кого-то ответы, — продолжил Лейтон, — то почему просто не записал их раньше? Ты решился жульничать, но не позаботился выполнить домашнюю работу?
— Я не жульничал, — возразил Джоэл, записывая очередной ответ. — Зачем мне это?
— Джоэл. — Лейтон скрестил руки на груди. — На решение каждой из этих задач нужно самое малое пять минут. Ты хочешь, чтобы я поверил, что ты решаешь их в уме?
Джоэл пожал плечами.
— Это простейшие вычисления.
Лейтон фыркнул. Затем, подойдя к доске, быстро начертил конус и начал писать условие. Джоэлу как раз хватило времени, чтобы разобраться с еще тремя задачами из домашней работы, и он перевел взгляд на доску.
— Двести один целый, один десятый сантиметра, — произнес юноша до того, как Лейтон успел закончить. Снова посмотрев в тетрадь, Джоэл приступил к решению последней задачи. — Вам нужно попрактиковаться в чертежах, профессор. Пропорции цилиндра неточные.
— Прошу прощения? — удивился Лейтон.
Джоэл подошел к доске.
— Длина наклонной линии соразмерна двенадцати сантиметрам, правильно?
Лейтон кивнул.
— Тогда радиус нижней окружности должен быть вот таким. — Джоэл потянулся мелком и перерисовал конус. — Если, конечно, вы хотите точно отразить пропорциональное соответствие к четырем сантиметрам.
Мгновение Лейтон разглядывал исправленный чертеж, затем достал линейку и занялся измерениями. В итоге он слегка побледнел.
— Ты на глаз понял, что я ошибся на пару сантиметров?
Джоэл пожал плечами.
— Нарисуй-ка линию в треть длины этой наклонной, — распорядился Лейтон.
Джоэл провел линию, Лейтон ее измерил.
— Точно до миллиметра! — воскликнул он. — А можешь нарисовать круг с таким же радиусом?
Джоэл начертил на доске большую окружность. Вытащив шнурок, Лейтон измерил и ее тоже и присвистнул.
— Безупречно! Твой круг ни в чем не уступает вычерченному с помощью циркуля! Ты должен был стать рифматистом!
Джоэл отвел взгляд в сторону и засунул руки в карманы.
— Опоздал на восемь лет, — пробормотал он.
Лейтон помешкал и посмотрел на него:
— Да, верно. Но не хочешь ли ты сказать, что все это время сидел у меня на занятиях с такими знаниями в голове?
Джоэл пожал плечами.
— Да ты, наверное, чуть не умер со скуки!
Джоэл снова пожал плечами.
— Не могу поверить, — продолжил Лейтон. — Слушай, не хочешь в качестве летнего факультатива заняться тригонометрией?
— Я уже ее прошел, — ответил Джоэл.
— Хм-м… Тогда как насчет алгебры?
— И ее тоже.
Лейтон потер подбородок.
— Профессор, — произнес Джоэл. — Пожалуйста, просто поставьте зачет по геометрии! У меня уже есть планы насчет летнего факультатива. Если ничего не выйдет… Тогда я займусь с вами математическим анализом или чем-нибудь еще.
— Ладно, — ответил Лейтон, по-прежнему изучая доску. — Действительно, как же жаль, что ты не рифматист.
«И не говорите».
— Тебя обучил всему этому отец? — спросил профессор. — Насколько я понял, он увлекался математикой.
— Вроде того, — ответил Джоэл.
Лейтон присоединился к преподавательскому составу всего несколько месяцев назад и еще не успел вникнуть во все детали жизни учебного городка. С отцом Джоэла он знаком не был.
— Ну хорошо, — всплеснул руками Лейтон. — Ты получишь зачет. Не представляю, как три месяца обучать тебя тому, что ты уже знаешь, да еще так хорошо.