Его упражнения не остались в тайне от руководства. На третий, четырехмесячный курс, его отправили в учебный центр, где молитвы и чеснок дополнялись утренним кроссом и вечерними спаррингами. Там подобрались бойцы из самых разных школ. Вот где Марату пригодился накопленный опыт. Он легко распознавал стиль противника, легко просчитывал его ходы и бил по самым уязвимым местам. К концу обучения он считался непобедимым. Его мечта сбылась, но к фатта-до его так и не подпустили. И он уже был готов все бросить, но руководство наградило его. Община отправила Марата Кирсанова на семинар в Крым.
Там собрали непобедимых. Им выдали черные кимоно и выстроили в спортзале. Вы хотели видеть фатта-до в действии? Сейчас вы его увидите. Непобедимые чуть не лопались от счастья. Пришел инструктор в белом кимоно и по очереди отлупил каждого. Отстирывая свою куртку от крови, брат Кир заметил на ней старые бурые пятна. Видно, предшественник поленился при стирке.
Вернувшись в город, Марат узнал, что из института его давно отчислили. Родители пытались воздействовать криком и слезами, но ничего не добились. (Он видел их только один раз, когда зашел домой за вещами). Теперь он тренировался с мастерами по два-три часа каждый день, а все остальное время бродил по городу, охраняя группу рядовых членов секты.
Его новое положение имело определенные преимущества. После рабочего дня и вечерних ритуалов, после скудного ужина охранник перед сном получал женщину из группы. В команде Марата на четверых охранников приходилось семь девчонок примерно его возраста, три малолетки и шесть старух лет тридцати-сорока. Они ложились с ним по очереди, и он не замечал разницы. Так было заведено во всех укомплектованных группах. Если кому-то из женщин случалось забеременеть, ее выдавали замуж за мужчину из числа обучающихся и переводили на хозяйственные работы. Но такое происходило крайне редко, и только с новенькими. Хозработы считались чем-то вроде каторги, поэтому боевые подруги сами старались избежать нежелательных последствий.
Иногда группа отправлялась колесить по стране, и Марат ездил с ними, не запоминая названий городов. В памяти сохранились только гимны и молитвы, они сверкали в пустоте, которую уже ничем не хотелось заполнить… Он не мог запомнить даже имен своих подопечных. Они торговали женьшенем, открытками, всякой чепухой, выпрашивая у прохожих деньги на «благотворительные цели». Больше всего Марата удивляло то, что даже небогато одетые люди все-таки давали деньги. За день набегала приличная сумма. И без охраны тут не обойтись.
Однажды в Саратове, где секта была на «гастролях», уличные сборщики мелочи попали в поле зрения местных отморозков. Те дали им поработать несколько дней, понаблюдали, а потом пришли за выручкой. Если бы они не начали сразу драться, им бы отдали всё — вместе с остатками товара. А так — Марату пришлось защищать изможденных попрошаек. Несколько