Продолжать дальше не имело смысла, и я остановился. Вульф стоял слушал, глаза у него постепенно превращались в щелочки, и вдруг он разжал кулак, дротики покатились по полу, а Вульф, не говоря ни слова, вышел из комнаты. Мне было слышно, как он протопал по нашей прихожей, вошел в лифт и хлопнул дверью. Разумеется, ему было пора в оранжерею, потому что часы показывали ровно четыре.
Я мог бы оставить дротики на полу, чтобы их убрал Фриц, но мне не хотелось, подобно Вульфу, впадать в детство. Потому я выдрал из журнала страницу с фотографией, на которой был снят маркиз Клайверс, прикрепил к мишени, собрал дротики, отошел на пятнадцать шагов и принялся их бросать. Один раз попал маркизу в нос, другой – в левый глаз, два – в горло, а в последний – промазал. Но маркиз и так уже был отлично пришпилен. Так что я похвалил себя за результат и, взяв шляпу, отправился в киношку, даже не подозревая, что пройдет совсем немного времени и этот маркиз подаст нам пример стрельбы куда более меткой, причем по мишени куда более серьезной, чем журнальная страница, а информация, которая в ней содержалась, пригодится Ниро Вульфу, когда тот неожиданно для себя возьмется за дело, связанное с убийством.
Глава вторая
На следующий день, понедельник 7 октября, у меня были записаны две встречи. Ни одна не сулила ни выгод, ни радостей. Первая встреча была назначена на пятнадцать тридцать. Нас собирался посетить Энтони Д. Перри, магнат, генеральный директор банка «Метрополитен траст», где мы и сами держали счета, президент корпорации «Сиборд продактс» – одной из тех непонятных компаний с оборотом этак в миллиард долларов в год, которые занимают в гигантских небоскребах этажей шесть, зарабатывая на всякой ерунде, вроде продажи соевых бобов, толченой арахисовой скорлупы или оленьих копыт. Как я уже сказал, Энтони Д. Перри был магнат. Его избирали в президиумы, он входил в городской совет, и так далее и тому подобное. Он и раньше уже обращался к Вульфу пару раз, но исключительно по мелочам. Что ему понадобилось на этот раз, мы понятия не имели; он позвонил и просто попросил о встрече, ничего не объясняя.
Вторую встречу я назначил на шесть. Этот посетитель был не совсем обычный, но нас этим было не удивить. Вернее, не посетитель, а посетительница. Она позвонила в субботу утром 5-го октября и сказала, что хочет встретиться с Ниро Вульфом. Я ответил: о’кей, приходите. Она поблагодарила, но уточнила, что хочет прийти не одна, а с человеком, который приедет не раньше утра понедельника, а она в понедельник работает, потому они смогут только в пять тридцать. Я сказал: нет, в пять тридцать не подойдет, тогда, значит, в шесть, и взялся за карандаш, чтобы записать имя. Но она назваться не пожелала. Заявила, что, когда придет, тогда и представится, что они будут ровно в шесть и что все это очень важно. Не буду утверждать, что разговор этот привел меня в восторг, но, тем не менее, я записал время встречи в надежде, что она не передумает, потому что мне нравился голос и захотелось увидеть, как его обладательница выглядит во плоти.
Энтони Д. Перри явился ровно в три тридцать. Фриц открыл дверь и проводил в кабинет. Вульф сидел за столом и пил пиво. Я ожидал в своем углу, надеясь, что Перри поручит нам выследить какого-нибудь очередного конкурента, которого подозревает в нечестной игре, и это, как я считал, было бы вовсе неплохо. Но он пришел с делом другого рода, хотя тоже отнюдь не из разряда тех, от которых приходишь в восторг и кровь кипит в жилах. Для начала он поинтересовался, как наше здоровье (в том числе и мое, поскольку был демократичен), вежливо порасспрашивал об орхидеях, а потом придвинул стул к столу и улыбнулся Вульфу улыбкой, какой один деловой человек улыбается другому деловому человеку.
– Мистер Вульф я не стал просить вас ко мне приехать, а приехал сам по двум причинам. Во-первых, я знаю, насколько вы не любите выходить из дома, а, во-вторых, дело, которое меня к вам привело, весьма личного свойства.
Вульф кивнул:
– Причины, сэр, обе уважительные. В чем же состоит ваше дело?
– Оно, как я сказал, личного свойства.
Перри прокашлялся, бросив в мою сторону взгляд, потому что я открыл блокнот.
– Полагаю, мистер…
– Гудвин. – Вульф налил себе еще стакан пива. – Благоразумие мистера Гудвина поистине не имеет границ. Он умеет хранить чужие тайны.
– Отлично. Я хочу поручить вам провести для меня одно деликатное расследование, которое потребует большой осторожности. Оно связано с очень неприятной ситуацией, возникшей у нас в правлении корпорации.
Перри еще раз прокашлялся.
– Обстоятельства сложились таким образом, что, если мы ничего не предпримем, одна молодая особа, из числа наших сотрудниц, может несправедливо пострадать.
Он умолк.
Вульф сказал:
– Мистер Перри. Вы глава корпорации, и вы наводите в ней порядок… или я ошибаюсь?
Перри улыбнулся.
– Не все и не всегда зависит от меня. Если там у меня и монархия, то она в лучшем случае конституционная. Позвольте, я объясню, в чем дело. Правление нашей корпорации находится на тридцать втором этаже здания «Сиборд продактс». На этом этаже у нас тридцать кабинетов: для членов правления, администрации, руководителей отделов и так далее. В прошлую пятницу один из директоров положил в свой стол довольно крупную сумму, которая исчезла при обстоятельствах, будто бы указывающих на то, что деньги взяла… та самая молодая особа, о которой я упомянул. Мне стало об этом известно только утром в субботу. Сей директор потребовал от меня немедленных действий, но я не могу поверить в виновность этой сотрудницы. Она всегда была… Мне всегда казалось, что она заслуживает доверия. Пусть на первый взгляд и это выглядит будто… – Он остановился.
Вульф спросил:
– Вы хотите, чтобы мы выяснили, кто это сделал?
– Да. Разумеется. Именно этого я и хочу. – Перри снова прочистил горло. – Однако еще я хочу, чтобы вы приняли во внимание ее давнюю репутацию и заслуги перед компанией. И просил бы во время беседы с мистером Мьюром дать ему понять, что вам поручено расследовать это дело на тех же основаниях, что и любое происшествие подобного рода. Кроме того, я просил бы отчеты о ходе расследования присылать лично мне.
– Понятно. – Вульф посидел, прикрыв глаза. – Слишком сложно… Мне хотелось бы избежать недопонимания. Давайте сразу внесем ясность. В наши обязанности не входит поиск доказательств виновности вашей служащей. Равно как и доказательств ее невиновности. Вы лишь хотите узнать, что произошло на самом деле.
– Именно. – Перри улыбнулся. – Но я надеюсь, что она в самом деле не брала этих денег.
– Возможно, и так. Кто будет нашим нанимателем? Корпорация?
– Э-э… Я не подумал. Думаю, да, корпорация. Так будет лучше всего.
– Понятно.
Вульф повернулся ко мне:
– Арчи, прошу.
Он откинулся в кресле, сложил руки на животе и закрыл глаза. Уступив сцену мне с моим блокнотом.
– Сначала о деньгах, мистер Перри. Сколько их было?
– Тридцать тысяч. В стодолларовых купюрах.
– Ничего себе. Зарплата сотрудников?
– Нет. – Перри заколебался. – Впрочем, да, можно и так назвать.
– Лучше скажите точно.
– Это необходимо?
– Нет. Но лучше знать. Чем больше знаешь, тем меньше приходится выяснять.
– Ладно… Поскольку мы уже условились, что дело строго конфиденциальное… Вам, разумеется, известно, что, в связи с некоторыми особенностями нашего бизнеса, в определенных странах у нас есть определенные привилегии. И там, в этих странах, для совершения сделок нам требуются наличные.
– Ясно. Значит, мистер Мьюр, о котором вы говорили, ваш кассир, так?
– Мистер Рэмзи Мьюр – вице-президент корпорации. Обычно он ведет подобные переговоры. В этот раз, в пятницу, он должен был встретиться с джентльменом из Вашингтона. Но джентльмен опоздал на поезд, после чего позвонил и сказал, что не нужно его встречать, он приедет к нам в три тридцать. Так он и сделал. Когда их беседа подходила к концу, мистер Мьюр открыл ящик, чтобы достать деньги, но денег там не оказалось. Мистер Мьюр попал в крайне неловкое положение.