Яна слишком любила дразнить.
Её наряд был непристойно поднят и открывал взор на красивое белое бельё, которое она, не стесняясь, нарочно демонстрировала.
Александр не заморачивался над убранством Яны, поэтому, грубо схватившись за декольте платья, он одним движением стянул его вниз, тем самым обнажив грудь партнёрши, которую тут же начал бесцеремонно разминать, словно маленький ребёнок.
Яна решила тоже, в свою очередь, стянуть с мужчины свитер. Его рельеф в тусклом свете был прекрасен. Не успела она коснуться его, как Александр перехватил её руку, ещё сильнее вжимая в сиденье и показывая, кто из них доминант. Его выпуклый стояк упирался в её промежность, немного надавливая на неё.
Он на мгновение остановился, ликуя от того, как она трётся об него, прося большего, как её соски затвердели от его действий. Макаров смотрит на Яну, в глазах которой одна похоть, он победно улыбается, ведь девушка сейчас в его власти, и она сейчас хочет его, и кричать от наслаждения сегодня будет она его имя.
Ему всегда хотелось её трахнуть. Жёстко, непристойно, трахнуть хорошую примерную девушку лучшего друга, который не ценил своё сокровище. Он хотел сделать её своей женщиной во всех смыслах, и каждый раз посещая их дом, он сдерживался, чтобы не заломить её где-то в углу и не изнасиловать (она ведь точно была бы против), пока его лучший друг обменивается сообщениями с другой женщиной. С самого начала знакомства он был очарован ею, а она даже не смотрела в его сторону.
Никаких нежностей не было, только физиологическая грубая страсть двигала ими. Макаров оставлял грубые засосы на её груди и одновременно своими холодными подушечками пальцев ласкал её клитор, заставляя содрогаться чуть ли не в конвульсиях.
Яна никогда не была с другим мужчиной, Макаров являлся для неё новым невероятно приятным ощущением. Александр был жёстким, совсем не похожим на её бывшего, но он доставлял намного больше удовольствия, чем её так и не состоявшийся муж.
Вот-вот, и Яна достигнет своего пика, но вдруг Макаров прекращает свои действия.
Шатенка замерла, напряглась, а когда послышался звук молнии расстегивающейся ширинки, она довольно заскулила. Мужчина приспустил штаны вместе с бельём, высвобождая свое достоинство.
— Ты слишком мокрая, — отодвинув её бельё, Макаров провел по промежности девушки своим членом, нарочно её дразня.
— А ты слишком медлителен, — фыркнула она.
Одним резким движением Саша прижимает к себе Яну, грубо насаживая её на свой член. В один миг она сменила позу, оказавшись сидящей на нём. Оба на минуту затаили дыхание, наслаждались взрывом целого вулкана эмоций. Макаров первым начинает лёгкое движение, его ритм подхватывает Яна, выгибаясь ему навстречу, позволяя глубже в себя проникнуть, прекрасно чувствуя его в себе.
Ежеминутно парочка набирает темп.
Гончаренко сравнивает секс со скачками на коне. Она в буквальном смысле скачет на Александре, а звук её ягодиц, вздымание груди, растрёпанная прическа, и его руки на бёдрах сводили её с ума.
— Грубее! Арх… — Яна не сдерживается, и громкие стоны вырываются из её горла. Она кричит его имя, не сдерживается, а для него её крики — лучшая мелодия.
Как Макаров, так и Гончаренко на пределе. Здравый рассудок Яны помнит, что они не предохранялись, и её шансы забеременеть больше, чем семьдесят пять процентов. Она же ведь так готовилась стать хорошей матерью и родить сыночка для бывшего жениха. Желание почувствовать Александра до конца в себе у Яны было сильнее, нежели мысли о возможной беременности от Макарова.
Девушка обвила его шею руками, прижимаясь своей грудью к нему. Пару резких толчков, и всё закончилось. Яна ощутила, как внутри вязкая жидкость Макарова заполнила и смешалась с её выделениями, мокро стекая по её внутренней стороне бёдер. Наслаждение было великолепным, но недолго. Яна обессилено рухнула на мужчину, уткнувшись подбородком в его спину.
Алкоголь Гончаренко мгновенно выветрился, а на её голубых глазах выступили слёзы, и возможно даже сожаление. Слишком банально и слишком предсказуемо всё было.
— Я возьму на себя ответственность, — твёрдо говорит Александр, легонько рукой приобнимая её. — Ты же знаешь, что «плохие» девочки не плачут?! — по-дьявольски как-то говорит Александр, нежно целуя её шею, готовясь повторно закрепить за собой статус отца её ребенка, а также будущего мужа. Она его женщина.
— Буду для тебя самой «плохой» девочкой! — отвечает Яна, довольно улыбаясь — она слишком хорошо поняла значение его слов.
Это было только начало их истории.
