Народу было много и, чтобы не потеряться в толпе, он решил стоять прямо у выхода с эскалатора — так, чтобы можно было сразу увидеть друг друга. Как сегодня могла быть одета Марина, Котов не знал, да и вообще как выглядела плохо помнил. Поэтому он больше надеялся на то, что девушка сама к нему подойдёт.
Пропустив очередной поток граждан, он проскочил внутрь и встал на самое видное место в двух шагах от эскалатора. Из-под земли на него выплывали фигуры в военной форме и в штатском, мужского и женского пола, молодые и старые. Почти у каждого на лице ничего кроме усталости…
Вдруг он увидел Марину. Она так неожиданно шагнула на него с эскалатора, оторвавшись от общего потока, что Дима немного опешил.
— Извини, я немного опоздала, — сказала она, улыбаясь. — Ты давно ждёшь?
Котов машинально посмотрел на часы.
— Нет, ничего, привет…
Они вышли из метро и направились через дорогу к трамвайной остановке.
— А куда мы идём? — поинтересовалась Марина.
— Мне всё равно. А куда ты хочешь?
— Не знаю… Мне казалось, ты сам что-нибудь придумаешь. Я не против где-нибудь посидеть.
— Можно зайти ко мне.
— К тебе? Даже не знаю. Это удобно?…
Вскоре они стояли в прихожей, и Дима галантно помогал своей гостье раздеться.
— Извини, пожалуйста, а где здесь ванная? — шёпотом спросила Марина.
«В сортир хочет», — подумал Котов.
— Здесь всё, — сказал он, щёлкнув сразу тремя выключателями.
— Спасибо.
Дима зашёл в комнату, включил мягкую подсветку и музыку. В баре стояли полбутылки коньяка, умыкнутые со вчерашней свадьбы и бутылка сухого с незапамятных времён. Появилась Марина.
— Что будем пить? Вино, коньяк?
Марина остановилась, оглядывая комнату.
— Ты, кажется, чай хотел…
— Ладно, ты проходи, садись.
Марина села на краешек кровати. Дима разлил коньяк и сел рядом.
— За встречу?
Чокнулись и выпили. Дима налил ещё.
— Давай сразу по второй.
Выпили по второй. Марина всё ещё немного волновалась.
— У тебя можно курить?
— Что? (Дима продумывал план дальнейших действий.)
— Курить здесь можно?
— Да, да, конечно.
Марина встала, вынула из полиэтиленового пакета с надписью «Montana» пачку болгарских сигарет и вернулась на место. Дима щёлкнул зажигалкой.
— Хочешь сигарету?
— Я лучше беломор, люблю покрепче.
Они стали курить. Программа выстраивалась приблизительно такая:
1. Напоить.
2. Пригласить на танец и в танце поцеловать.
3. а) спокойная работа при обоюдном согласии;
б) применение некоторой силы в разумных пределах;
в) продолжать пить;
г) расстаться навеки.
Варианты «в» и «г» возникали при неудаче варианта «б», а вариант «г» мог состояться даже после добросовестного исполнения вспомогательного варианта «в»…
Чтобы не попасть в неловкое положение, следовало определить доступность барышни. Ведь насколько нелепо было бы предложение немедленно вступить в половую связь даме, требующей тонкого и деликатного подхода, настолько смешной оказалась бы попытка ломиться в открытую дверь.
Дима попытался представить, о чём сейчас думает Марина. Скорее всего, о том же, знать бы её мысли. Даст или не даст? Они посмотрели друг на друга и одновременно порывисто глубоко затянулись.
«Даст», — подумал Дима.
Он разлил по рюмкам оставшийся коньяк. Получилось «с горкой».
— Ну, что, давай выпьем?
— Много налил, не взять.
— Отпей.
Подавая пример, Котов наклонился к своей рюмке, вытянул губы и отсосал часть коньяка. Марина сделала так же и, улыбаясь, посмотрела на него. Дима вдруг понял, что пора. Он обнял девушку и ладонью мягко приблизил её голову. Глаза их на секунду встретились, губы слились в поцелуе.
Марина, не очень искушённо, но отвечала, и в Котове стала подниматься знакома волна радости, предвкушение удовольствия, с которым могли сравниться разве что очень хорошая выпивка или крупный денежный куш.