— Кто такая Аннет?
Девушка закатила глаза.
— Твоя экономка. Она работает у тебя четыре года.
Да, следовало бы знать… Но когда он бывает дома днем?
— Что, черт возьми, происходит, Дана?
— Я твой сопродюсер, Макс. И больше не буду твоей нянькой.
— Мне тридцать три года, я не ребенок, которому нужна нянька! И я сам вполне в состоянии позаботиться о себе!
Вызывающие искры замерцали в ее глазах, и уголки рта медленно приподнялись в лукавой улыбке. Одна черная бровь взметнулась.
— В самом деле? Хочешь поспорить, Хадсон?
Что-то дрогнуло у Макса в душе. Он никогда раньше не видел этой стороны Даны и теперь не знал, нравится ему это или нет.
— Да, давай поспорим. На сколько?
Она покачала головой.
— Деньги ничего для тебя не значат.
Барабаня пальцами по папке, он перебирал в уме возможные ставки. Что есть у нее, нужное ему? Ответ очевиден.
— Если я справлюсь со своими личными делами, не обращаясь к тебе за помощью, тогда ты останешься моим помощником и после того, как мы закончим «Честь».
Она закусила губу.
— В качестве твоего ассистента, не сопродюсера?
— Совершенно верно. После этого проекта ты вернешься к своим прежним обязанностям.
— А если я выиграю?
— Я дам тебе лучшую рекомендацию, которую ты когда-либо видела. Я даже сделаю несколько звонков, чтобы помочь тебе со следующей работой.
Ее губы приоткрылись, а грудь поднялась, когда она сделала один глубокий вдох, затем еще. Ярко-оранжевый топ все время притягивал взгляд к ее груди. Может, настоять, чтобы она вернулась к своей профессиональной одежде? Нет, это было бы признаком слабости.
— Уверен, что хочешь биться об заклад? Ведь ты проиграешь.
Он уверен, что не хочет искать никого другого. Как ею было верно замечено, она сделала его жизнь гладкой. Дана идеально вписалась в нее с самого первого дня их сотрудничества.
— А я уверен, что проиграешь ты. Ну так что, договорились?
Если он правильно разыграет карты, то очень скоро Дана убедится, что должность его ассистента куда менее тяжелая и напряженная, чем сопродюсера. Она еще будет умолять вернуть ее на свою старую работу. И тогда жизнь его снова пойдет как по маслу.
— Если ты выиграешь, я останусь на год. Это самое большее, что я могу обещать. Впрочем, этого не случится.
В нем взыграл дух соревнования. Ей следовало дважды подумать, прежде чем загонять его в угол. Для него безвыходные ситуации — привычное дело. И он сделает все возможное, чтобы заставить ее передумать насчет одного года.
— Значит, по рукам, Дана. — Макс протянул руку, и девушка вложила в нее свою. От соприкосновения с ее теплой ладонью и длинными тонкими пальцами по руке пробежал электрический ток. Он испытал такое лишь однажды.
Когда впервые поцеловал свою жену.
Макс отдернул руку. Проклятье, он не испытывает подобных чувств к Дане! Или к кому-то еще. И больше никогда не испытает. Потому что когда в последний раз он позволил себе полюбить женщину, это привело к ее смерти.
Глава третья
Макс так резко отшатнулся от Даны, что та чуть не потеряла равновесие.
— Я собираюсь поплавать, — неожиданно заявил он.
— А как же работа? Ты же сам поднял меня ни свет ни заря и сказал, что нам надо вкалывать. И что насчет завтрака?
Словно в подтверждение ее слов прозвенела микроволновка. Дана открыла дверцу, и восхитительный аромат ветчины, цуккини и грибов наполнил кухню.
— Потом.
Новая работа. Новые правила. Больше никакой робости. Она теперь сопродюсер, а не «поди-подай».
Дана схватила его за руку и почувствовала, как мышцы под ее пальцами напряглись.
— Послушай, Макс, если ты хочешь умирать с голоду и сутками не спать, когда ты один, — бога ради. Но голод и усталость делают тебя раздраженным, и тогда иметь с тобой дело менее чем приятно. Пока я здесь, ты должен есть и спать.
При виде потрясенного выражения его лица у нее возникло желание забрать свои слова обратно. Она так быстро перешла грань между начальником и подчиненным, что ей повезет, если он ее не уволит.
Но следует хотя бы попытаться сделать их совместное проживание терпимым. Что она теряет? Она уже отказалась от надежды завоевать его сердце.
— Ты можешь поплавать после завтрака.
Макс вырвал свою руку. Дана наблюдала за его внутренней борьбой. Затем, к ее удивлению, он кивнул.
— Давай поедим на воздухе.
Победа в некотором роде. Дана схватила поднос и загрузила его тарелками, кофейником и запеканкой. Макс взял у нее поднос и направился в сторону широкого патио.
Устойчивый бриз швырнул ей челку в лицо. Она нетерпеливо отбросила ее.
— Возможно, тебе бы следовало найти сегодня время навестить бабушку. Она спрашивала о тебе.
Макс поставил поднос на стол и бросил на помощницу вопросительный взгляд.
— Ты разговаривала с ней?
Дана уловила легкий аромат его одеколона и сделала глубокий вдох.
— Конечно. Я навещала Лилиан дважды после возвращения. Она немного слаба, но ум ее так же ясен и остр, как всегда.
Он удивленно посмотрел на нее. Девушка пожала плечами и села.
— Моя семья на другой стороне континента, поэтому извини, что позаимствовала часть твоей.
— Где?
Она удивленно заморгала.
— Что «где»?
— Твоя семья.
Как необычно, ведь Макс не задает личных вопросов. Он строго разграничивает деловую жизнь и личную.
— В Северной Каролине. Отец преподает режиссуру в университете Уилмингтона, а брат работает там же тренером.
— Так вот где ты подхватила киношный вирус.
— От отца? Да. Мы с ним вместе, бывало, монтировали старые семейные фильмы. Это было наше общее хобби. В старших классах и колледже я занималась написанием киносценариев, но…
Заткнись, Дана. Что-то ты разболталась.
— Но?
— Написание сценариев не слишком надежная профессия.
— В индустрии развлечений нет надежных профессий.
— Да. — Потому-то она и радовалась, что получила работу у такого тяжеловеса, как «Хадсон Пикчерс».
Дана разложила запеканку по тарелкам.
— Тебе надо будет послать своим родным билеты на премьеру «Чести».
Ее вилка застыла в воздухе на полпути ко рту. В чем дело? Обычно утомление делает Макса ворчливым и никогда таким милым и располагающим.
— Им это понравится.
— Я не знал, что вы с бабушкой поддерживаете отношения.
Девушка усмехнулась. Они с Лилиан регулярно общаются с самого первого дня, как Дана вступила в должность ассистента Макса.
— Ты шутишь? Я заправляю твоей жизнью, а она следит, чтобы я делала это правильно и по ее стандартам. Она питает к тебе слабость. Не говори ей, что я это сказала, но, думаю, ты ее любимый внук.
Нежная улыбка приподняла уголки губ Макса, и от любви в его глазах у Даны перехватило дыхание. Если бы он хоть раз посмотрел на нее так, то ее решимость уйти от него растаяла бы как дым.
Нет. Она пообещала себе, что пойдет на свидание с первым же парнем, который пригласит ее. Может, даже переспит с ним… потому что у нее уже сто лет не было секса. Ну, пару лет точно.
Не считая единичных, закончившихся неудачей отношений, она почти ни с кем не встречалась с тех пор, как стала работать в «Хадсон Пикчерс»…
Дана заставила себя вернуться к настоящему.
— За все годы, что я служу твоим помощником, ты никогда не работал с сопродюсером. Каковы будут мои обязанности?
Он, казалось, задумался.
— Ты будешь поддерживать связь с актерами и командой.
— Я делала это и раньше.
— Будешь отвечать за проверку деталей натурных съемок, следить за тем, чтобы каждый актер и актриса были обеспечены всем необходимым, будешь разрешать все конфликты и проблемы.
Не то, на что она рассчитывала.
— Опять же моя прежняя работа.
— Но кто-то же должен ее делать!
— Если бы ты просмотрел стопку резюме, которые я сложила на твоем столе, то мог бы найти нового ассистента.