– Я не стану викарием, – предупредил Блейк, догадавшись, о чем родители собираются с ним говорить.
Дородный и лысеющий, на полголовы ниже своего младшего сына, барон не ответил на этот открытый выпад.
– В последнее время мне здорово везло за игорным столом. Мы с твоей матерью все как следует обсудили и подумали, что можем использовать этот выигрыш с пользой.
Блейк уже давно отказался от надежды, что его суеверная мать позволит деньгам перейти в его руки. Она категорически против его вступления в армию, что, как ей известно, он бы непременно сделал, если бы смог позволить себе приобрести офицерский патент. Мать хотела бы, чтобы ее младший сын остался в Шропшире в качестве деревенского викария, женился на местной девушке и наплодил ей внуков, с которыми бы она нянчилась. Холостяцкая свобода Блейка в Лондоне разочаровала ее. Его любовь к спорту – ужасала.
– Мама. – Войдя в гостиную, он приветствовал леди Монтегю кивком, отметив, что даже его незамужняя сестра Френсис была исключена из этого тет-а-тет. Ухаживания за сестрой какого-то почтенного холостяка были предполагаемой причиной их присутствия на этом домашнем приеме.
Блейк со смирением приготовился к очередным мольбам и призывам прекратить свое легкомысленное существование, взяться за ум и вспомнить о своих обязательствах перед семьей.
– Ох, ты хромаешь! – воскликнула леди Монтегю. – У тебя все еще болит нога. Садись, садись. Почему ты еще не в постели? – Мама указала на место рядом с собой на кушетке.
Блейк подождал, когда отец сядет в большое кресло у камина, прислонился бедром к письменному столу и скрестил руки на груди. Его шансы сбежать будут выше, если он не станет располагаться с комфортом.
– Еще нет и полуночи, и моя нога будет заживать лучше, если я постою, – сказал он в ответ на материнские сетования. – Утром я уезжаю, поэтому желаю вам хорошо провести оставшееся время вечеринки.
– О нет-нет, ты не можешь пока уехать! – вскричала леди Монтегю. – Ты должен выслушать нас, а потом остаться. Наверняка еще будут танцы! Ты хочешь разбить мне сердце?
Блейк, который слышал эти жалобные причитания с детства, с трудом сдерживался.
– Танцевать с одной здоровой ногой едва ли возможно, – сухо отозвался он.
– Ох, дорогой, конечно же, нет, но у нас состоялся весьма интересный разговор с леди Белден. Ты должен познакомиться…
– Быть может, нам следует объяснить вначале свое намерение, – бодро предложил барон. Он сцепил руки на жилете, натянувшемся на животе, и воззрился на сына с нежностью, от которой Блейк всегда чувствовал себя провинившимся ребенком. – Мне больно видеть, как твоя мать тревожится о твоем благополучии. С тех пор как тебя выгнали из Оксфорда за ссору с деканом, ты участвовал в трех дуэлях, насколько мне известно; чуть не сломал себе шею, носясь на лошадях; дрался с одним из самых сильных боксеров-профессионалов на ринге и в довершение ко всему едва не погиб в Португалии, куда укатил, не сказав нам ни слова.
Блейк мог бы объяснить, что он делал все это ради денег и потому, что ему все чертовски наскучило, но отец хочет, чтобы он стал викарием, не имел денег и сдох со скуки. Поэтому Блейк ждал, чем закончится разговор с родителями.
– Мы с твоей матерью все обговорили, – продолжал барон, – и решили, что тебе просто требуется некоторый стимул, чтобы оглядеться, найти симпатичную девушку и остепениться.
Блейк воздержался от вздоха нетерпения. Отсутствие у него энтузиазма не остановило родителей.
– Твой отец выиграл замечательный дом в Челси! – с восторгом поведала леди Монтегю, взмахнув руками. – Мы хотели использовать его в качестве приданого для Френсис, но она, к сожалению, не любит Лондон.
– Челси не Лондон, – напомнил ей Блейк. – Он всего в получасе езды от города. Френсис там бы понравилось.
– Но у Френсис есть приданое, а у тебя нет, – продолжала мать. – Если ты сможешь предложить такой дом, то сможешь выбрать себе любую леди. Мы как раз познакомились с очаровательнейшей…
С присущим ему мастерством барон отклонил поток информации.
– Это Каррингтон-Хаус. Мне сказали, что это довольно большая, весьма добротная усадьба. Я еще не осматривал ее, но покойный виконт часто принимал там гостей. Он был хорошо известен в политических кругах, это солидное поместье.
Каррингтон-Хаус. Дьявол, сидевший в Блейке, ухмыльнулся. Гарольд, виконт Каррингтон, кончил тем, что проиграл свое родовое гнездо за карточным столом. Наконец-то ублюдок понес заслуженное наказание, подумал Блейк, но виду не подал.
– Следует использовать этот дом при заключении брачного контракта, если ты выберешь девушку до конца года, – произнес отец. – Если нет, мне придется его продать. Такой дом не может долго пустовать, и я не заинтересован в том, чтобы содержать его. – Высказавшись, барон удовлетворенно откинулся в кресле.
– Это в высшей степени щедро с вашей стороны, сэр, – произнес Блейк. – Я непременно это учту, если мне повезет и я встречу подходящую девушку. Однако женитьба едва ли изменит мои привычки. И если именно этого вы добиваетесь, можете продавать дом прямо сейчас.
Его мать приложила руку к груди и заморгала, прогоняя слезы.
– Ты сведешь меня в могилу. Тебе ведь известно, что два моих брата погибли на войне, а один утонул, и у всех у них была седая прядь в волосах, так же как у тебя. Это не просто суеверие, что те, у кого она есть, не доживают до тридцати. Не заставляй меня хоронить своего сына, умоляю тебя! Идти на войну – значит накликать беду.
Блейку незачем было напоминать о смертности. Ему было шесть лет, когда прямо у него на глазах его дядю унесло наводнение. Но он не верит во всякие бабушкины сказки.
– Если мне суждено умереть до тридцати, – а значит, ему осталось жить всего каких-то шесть месяцев, – я предпочитаю уйти храбро и с честью, а не испустить дух в собственной постели. Зачем жить, если не делать мир, в котором мы живем, лучше? Я благодарю вас за щедрость и желаю вам приятного дня, мадам, сэр.
Он с поклоном удалился, оставив плачущую мать и утешающего ее отца. Так было всегда, и он не видит средства это изменить. Это выше его сил.
И тем не менее возможность владеть домом виконта Каррингтона наполняла его злорадным удовлетворением. Ублюдок обмишулил его хорошего друга, вынудив Актона Пенроуза пойти служить в армию лишь для того, чтобы прокормиться, и он уверен, что Пенроуз не единственный, кого Каррингтон обманул. В отместку за судьбу Пенроуза Блейк прострелил виконту плечо на дуэли. Совершенно справедливо, что этот жирный боров потеряет дом после того, как по его милости кто-то потерял свой.
Пожалуй, ему следует обдумать предложение отца, чтобы получить удовольствие, увидев рожу Стервятника, как его называют, когда он узнает, кто теперь владелец его родового имения.
Глава 2
– Это моя птица, – сказала Джослин Берд-Каррингтон, кипя от негодования, когда раскормленный племянник герцога Фортхема, Бернард Огилви, пересек лужайку чуть поодаль с облезлым попугаем породы африканский серый на плече.
– Конечно же, нет, дорогая, – отозвалась леди Изабелла Белден, обмахиваясь веером, когда они не спеша направлялись к очередному увеселению. – Герцогскому племяннику незачем красть какого-то линяющего попугая. Он просто пытается произвести на тебя впечатление своим знанием птиц.
– Клянусь, это Перси. Мой брат Гарольд, должно быть, продал его одному из своих противных друзей. И я уже говорила вам: хоть он и племянник герцога, мистер Огилви не годится мне в женихи. Он старый, толстый и презренный, как Гарольд, и я хочу вернуть свою птицу. – В расстройстве Джослин покрутила зонтик от солнца и решительно зашагала за их хозяином.
Наступил август. Сезон уже закончился, а Джослин все никак не могла выбрать поклонника, хотя предложения, безусловно, были. Она не особенно хотела замуж, но статус незамужней девушки ограничит ее возможность вращаться в обществе, а она обожает вечеринки и салоны, которые за эти последние месяцы открыло ей ее замечательное наследство.