ГЛАВА 4
Прошло восемь дней с той памятной встречи, когда мистер Броули увел ее от друзей и сделал возмутительное предложение. Она не нуждалась в его помощи! Она сама справится и со Стэндишем, и с леди Хипгрейв. Эту парочку она никогда не забудет, пока не расквитается за нанесенное оскорбление. Но сейчас она намерена получить удовольствие от развлечений, устраиваемых в Лондоне. Присев у столика, Файер повернула голову и с восхищением посмотрела на свое отражение.
– Амели, ты, как всегда, превзошла себя. Великолепная работа, – удовлетворенно произнесла она, обращаясь к своей горничной.
Амели уложила длинные волосы госпожи, доходившие до талии, в жгуты, которые красиво обрамляли голову, и оставила несколько прядей, чтобы придать прическе нарочито непринужденный вид.
– С такими волосами, как у вас, работа превращается в удовольствие, – учтиво ответила горничная, завершая укладку. – Как-то раз я причесывала одну леди постарше. Волосы у нее были тонкие, как у моего дедушки, но ей хотелось, чтобы я сделала завивку крупными локонами. Конечно, прическа не продержалась и часа. Я боялась, что если так будет продолжаться, то к концу сезона она станет лысой.
Файер рассмеялась, недоумевая по поводу того, сколько же господ сменила Амели, если ей едва исполнилось шестнадцать.
– И что, облысела твоя хозяйка к концу сезона?
– Знаете ли, она стала похожа на только что вылупившегося цыпленка. На следующий год ей была обеспечена лишь одна прическа – что-то вроде тюрбана, – сказала Амели, водружая на столик шкатулку с драгоценностями.
Так как у Файер были яркие волосы, она не нуждалась в большом количестве украшений, однако девушка была к ним неравнодушна, да и отец постоянно одаривал ее новыми драгоценностями. На этот раз Амели украсила прическу своей хозяйки тонкой золотой нитью, которая подчеркивала замысловатость укладки. Файер повернулась, чтобы горничной было легче закрепить на ее голове небольшую тиару из изумрудов, бриллиантов и крошечных жемчужин.
– Миледи, вы похожи на королеву.
– Не дай бог! – пробормотала Файер, вытаскивая из шкатулки короткое ожерелье. Она ни за что не хотела бы связать себя с представителем королевской династии. – Я сама справлюсь, Амели. Можешь идти, – сказала она и добавила: – Почему бы тебе не отправиться в кухню и поужинать?
– Вы уверены, миледи? Я могу остаться.
Амели отличалась открытостью характера и с рвением служила юной госпоже. Этим она очень отличалась от своей предшественницы, расставание с которой не вызвало у Файер и намека на грусть. Женщина была глупой и нерасторопной, к тому же плохо справлялась с работой. Файер вспомнила, как та часто колола ее булавками. Файер улыбнулась Амели и сказала:
– Ты прекрасно справилась. Мне же остается только принимать комплименты. Сегодня вечером можешь отдыхать.
Когда дверь за Амели закрылась, Файер нахмурилась и улыбка исчезла с ее лица. Она вытащила из кожаной шкатулки два золотых браслета, которыми украсила предплечье, и встала, чтобы расправить складки на юбках. Присмотревшись к своему отражению в зеркале, девушка немного пощипала щеки, чтобы на них выступил румянец. Заметив страх в своих глазах, она тут же устыдилась.
– Ты можешь сделать это, Файер, – прошептала она.
Что ее ждало впереди? Косые взгляды и сплетни, с которыми ей пришлось столкнуться, могли привести в уныние любого, но только не леди Карлайл.
– Ты слишком сильная, чтобы позволить Стэндишу и его капризной шлюхе одержать над тобой верх.
Файер отвернулась от зеркала, приготовившись к битве.
– Ты уверен? – Маккус налил своему гостю щедрую порцию бренди и протянул ему бокал.
Себе он не налил ни капли. Будучи еще в нежном возрасте, Маккус видел на примере собственного отца, какое губительное влияние может оказать алкоголь на здоровье и характер мужчины. И он давным-давно поклялся, что никогда в жизни не прикоснется к спиртному.
– Броули, ты платишь мне слишком хорошо, чтобы я пренебрегал точностью, – сухо заметил мистер Кабо Доссет. – Хотя это было не так-то легко, я выследил родственника человека, которого ты поручил мне найти.
Оживившись, Маккус с воодушевлением заявил:
– Я хочу с ним встретиться.
– Не стану давать пустых обещаний, но если цена устроит его, он, возможно, увидится с тобой, – отпивая большой глоток бренди, ответил Доссет.
Леди Файер была недалека от истины, когда в тот день в парке предположила, что он имеет отношение к криминальному миру. Как бы она отреагировала, если бы узнала, что Броули зарабатывал себе на жизнь контрабандой? Он редко вспоминал о прошлом, хотя весьма преуспел в этом деле. Удача, которая сопутствовала ему, у многих вызывала зависть, и однажды вечером покинула Броули и его команду подстерегли на пустынном берегу, избив до полусмерти. Тогда он чудом выжил.
– Я понимаю, что исполняю роль нанятого помощника, но нас все же связывает прошлое. Ты уверен, что поступаешь правильно? Стоит ли тебе возвращаться к старому? – спросил Досеет.
Он был хорошим человеком. Его дружба с Броули началась еще в ранней юности, когда бедность вынуждала их соглашаться на любую работу. Иногда они брались за такие дела, что могли поплатиться жизнью, оказавшись на виселице. В конце концов каждый из них пошел своей дорогой, но их судьбы сложились несьма благополучно: и Броули, и Доссет выбрались из нищеты. Последний отличался скромностью, аккуратностью и всегда был готов прийти на помощь старому другу.
– Я просто ищу ответы на некоторые вопросы, касающиеся прошлого, – ровным тоном ответил Маккус. – Я не могу рисковать своим положением в Лондоне.
Он сказал Файер правду, когда признался, что благодаря ей намерен получить доступ в высший свет. Однако для того чтобы стать богатым и благополучным, ему не требовалось ничьей помощи. Маккус был богат, и его положение с каждым годом становилось все более прочным. Как некоторые люди обладают талантом к искусству, так он обладал талантом идти на риск. Ввязываясь в довольно авантюрные предприятия, Броули, как правило, получал исключительную выгоду. Игра на бирже, капалось, была создана для человека его ума и везения.