- Круто, – изрекла девица, нависая над плечом Михи.
- Свали, кукла, – велел наш соло-гитара-диктатор.
- Малыш, не мешай, – более мягко поддержал я.
Открылась дверь, и в комнату ввалился Штурм. Он рассмотрел представшую ему композицию, тряхнул мокрыми волосами, кинул в девицу полотенцем и упал на тот стул, на котором сидел я. Девушка фыркнула, демонстративно скривилась, показывая мокрое полотенце, но мы уже не обращали на нее внимания.
- Мрачняк, – заявил Миха.
- Что писалось, – пожал я плечами.
Штурм пробежал глазами по тексту и тряхнул головой, обрызгав нас с Мишкой водой с волос.
- Нормально. Как раз под состояние, – решил он. – Давайте еще раз.
Краткий миг, глухой удар.
Сердце замерло в груди.
Жизни кончился угар.
Только ангел позади.
Миха остановился, глядя на меня.
- Мрачняк, – повторил он.
- А мне по кайфу, – встрял Штурм.
Я промолчал. Идея ребят зацепила, это было видно. Мишка продолжал наигрывать, Штурм машинально отбивал ритм ногой, я думал. «Прорыв» – решение основной проблемы, главное, пройти отборочный тур. Но остаются еще насущные проблемы.
1. Сколько отче отстегнет ноликов своему сыну?
2. Где жить?
3. Что кушать – зависит от первого пункта.
Вывод: нужно проверить карту. И со съемом разобраться. В коммуналке жить не хочется, вообще соседство с чужими людьми как-то не климатит, значит, нужно квартиру.
- Что-то наш красавчег завис, – Мишка толкнул меня в плечо. – Что там у тебя?
Я обернулся к нему и несколько секунд пытался вникнуть в суть вопроса.
- Отче от кормушки отлучил, – усмехнулся я.
- В первый раз что ли? – хмыкнул Миха.
- Нет, тут все иначе. У нас пари. Родитель дал мне срок – три месяца. Либо мы раскручиваемся, и он в нас вкладывает свои родимые, – при этих словах у парней загорелись глаза. – Либо я напяливаю его хомут на шею. И женюсь.
- Тьфу, – моментально отреагировал Штурм.
- Штурм, офигел? – взревел Миха. – Вали за тряпкой!
- Чистоплюй, – презрительно скривился наш ударник, растирая плевок носком тапка.
- За тряпкой, я сказал!
Мишка шутить не любит. Он трепетно относится к своему жилью. И если сейчас тут некоторый бедлам, значит, вечером Миха будет вылизывать до блеска комнату. Аккуратист и педант. Я проследил, как Штурм поплелся за тряпкой, и вновь обернулся к вечному другу.
- Мих, проблема номер раз, где жить брошенному ребенку? – спросил я. – Не слыхал, кто-нибудь что-нибудь сдает?
- Слыхал, – несказанно обрадовал меня Миха. – Борюся, с которым я вместе учился. Он собирался куда-то сваливать и сдает свою двушку на Ординарной.
- О-па, – я потер руки. – Что сидишь-то? Звони!
Мишка испепелил меня взглядом, потянулся и взял свой телефон, снова испепелил взглядом, набрал номер и продолжил меня предавать огню. Я порадовал его акульим оскалом, и Миха отвернулся. В этот момент тренькнула СМС-ка на моем гаджете. Отче выполнял свое обещание, баланс на моей карте, которая пустовала некоторое время, увеличился, аж, до ста тысяч. Я боялся, что родитель поизмывается, но он оказался несказанно щедр. Сотня на три месяца, нормально. К окончанию срока я должен уже иметь, чем ответить отцу, иначе всю жизнь буду ему отрабатывать эти нолики.
- Не сдал? – услышал я Мишкин голос. – Ну, по кайфу, че. Подъедем… угу. Когда?.. В восемь вечера? Без проблем… Ага… Да, нормальный пацан, я ручаюсь… Борь, что у тебя там брать, он тебе еще сам принесет… Все, базара ноль, до вечера.
Он отключился и посмотрел на меня.
- Хата есть, – известил Миха.
- Деньги тоже, – деловито кивнул я. – Кстати, сколько ему надо?
- По знакомству возьмет восемнадцать, – ответил мой приятель. – Жрать хочется.
- Та же ерунда. Идем, перекусим куда-нибудь. Потом Сливе позвоним, надо еще новое место для репетиций подобрать, – сказал я, поднимаясь с дивана.
Из коридора послышалось дребезжание тети Олимпиады. Бабка явно кого-то отчитывала.
- Черт, Штурм и кукла, – опомнился Миха и выскочил за дверь.
Пока он разбирался в неожиданном конфликте поколений, я свел в голове дебет с кредитом первых трат. Пока меня все устраивало, но подумать о какой-нибудь подработке стоит. Ладно, это потом, сначала заселимся. Еще новое место для наших репетиций. До сегодняшнего дня проблем не было. Я оборудовал закуток в подвале родительского дома под студию, там мы никому не мешали и денег за наем не уходило. Теперь же нужно было решать и эту проблему. Найти место, перевезти аппаратуру. Кстати, тут может быть полезен Слива, в обычной жизни – Славян, наш бас. Он оказался самым умным и свинтил с ночного гульбища первым еще в первой фазе возлияний. Значит, сейчас он в своем уме и трезвой памяти. И у него мама – директор одного из многочисленных ДК нашей культурной столицы, может, местечко и найдется. Она не мой отче, к увлечению сына относится с большим пониманием. Набрав Сливу, я назначил ему рандеву через сорок минут в СПб баре, рядом с метро. Мы туда частенько наведывались, когда оказывались на «Ваське». Причиной облюбованности этого места стало близкое проживание Мишки.
- По коням, что ли, – пробормотал я и, прихватив листок с текстом, вышел из комнаты.
Объяснения соседей было в полном разгаре. Кукла Михи что-то вставляла в редкие секунды затишья, Штурм просто слушал с явным интересом, даже рот приоткрыл. Я приобнял девицу, получив за это кокетливый взгляд, подтолкнул коленом в зад Штурма к комнате и, велев: - Через пять минут во дворе, – снова вышел в коридор.
- Олимпиада Вениаминовна, это не конструктивный диалог, – втирал бабке Миха.
- Олимпиада Вениаминовна, чудесно выглядите, – улыбнулся я пожилой женщине. – Вам идет этот оттенок синего, очень освежает.
Бабка затихла, скромно улыбнулась и махнула рукой:
- Скажешь тоже, Владик.
- Ну, что вы, я зря не скажу, – продолжал я лить мед в уши женщине, оттесняя Мишку к его комнате. – Миш, пять минут, – велел я, не отводя взгляда от утихомиренной горгульи.
Он тут же исчез за дверью, а я приобнял тетю Олимпиаду за плечи и повел к кухне. Она хихикала, отмахивалась и даже кокетливо косилась на меня. Сделав ей еще несколько комплиментов, я получил законный кусок яблочного пирога. Пироги она пекла обалденные, этого у грымзы не отнять. С этим честно заработанным куском я и покинул квартиру друга. Во дворе я покосился на свою машину. Оставить бы здесь и пропустить кружечку пива, но нужно перевозить вещи и, возможно, аппаратуру, потому придется воздержаться. Всех задержала «кукла», за что сейчас выслушивала лекцию от нудного Мишки. Ее мы отправили на метро, а сами завалились в бар, заказали горячего, мужики себе пива, а я просто сок. Здесь мы просидели, пока не заявился Слива. На него вылили всю информацию разом: конкурс, песня, место для репетиций. Славик – деловой человек. Уже через час мы ехали обратно на Крестовский остров, чтобы забрать инструменты и аппаратуру, из-за чего пришлось созвониться с отче и выпросить у него того самого монстра, который так облизывала взглядом Светик. Родитель, издевательски ухмыляясь, добро дал. А вечером я вернул монстра и снова взял «Ауди», куда закидал свою одежду, утер материнские слезы и вместе с Михой отправился на встречу с его знакомым по Лингво Центру. Боря ждал нас возле своего дома, который оказался мышиного серого цвета. Место для парковки нашлось немного дальше, потому пришлось топать обратно. Боря увидал нас, махнул Мишке и застыл, ожидая нашего приближения. Когда мы уже подходили, дверь парадной открылась, и оттуда вывалилось белобрысое недоразумение с велосипедом и гитарой, спрятанной в чехол, за спиной. Девчонка пригнулась к рулю, сгибаемая тяжестью инструмента, что-то буркнула приятелю Михи, и это нечто с глазами панды взлетело на велосипед. Ожесточенно работая острыми коленями, блондинка понеслась в неизвестном направлении, более всего напоминая ведьму на метле, опаздывающую на шабаш. Проводив вело-привидение с гитарой взглядами, мы дошли до Бори, пожали ему руку, и направились смотреть квартиру.