– Что опять случилось? – недовольно спросила Мариша, возвращаясь из душа, где она мыла купленные нами персики, и наблюдая за тем, как блондинка прыгает по моей простыне, извиваясь и пытаясь стряхнуть с себя что-то невидимое.
– Не знаю, – пробурчала я и довольно бесцеремонно сдернула попрыгунью на пол.
– Снимите его! – визжала та, топчась на месте и стуча ногами. – Уберите эту гадость от меня!
– Припадочная, – заключила Мариша. – Надо врача звать, самим нам не справиться, – с этими словами она положила себе в рот кусочек персика, уселась в кресло и стала задумчиво наблюдать за корчащейся блондинкой.
Совершенно растерявшись, я схватила коробку с остатками сока и выплеснула его на пышнотелую красавицу, надеясь, что это приведет ее в чувство. Средство неожиданно для меня самой оказало желаемое действие, она затихла и начала вытираться.
– Их больше нет? – закончив приводить себя в порядок, спросила она.
– Нет, – заверила ее Мариша. – Все мужики страсть не любят, когда их женщина чем-то болеет, все равно чем. Их одинаково пугает пустячная простуда и холера на последней стадии. Поэтому они сбежали, и уже давно.
– Я не про них, – с досадой отозвалась блондинка. – Подумаешь, мужики! Я говорю про тараканов, вот это мой настоящий кошмар. С детства боюсь их до обморока. Ничего не боюсь, даже червяков, пауков и мышей, а при виде таракана чуть ли не в конвульсиях готова биться.
В это время из пышной копны на голове нашей гостьи выглянул на редкость крупный экземпляр. Представив, что случится, если таракан шмякнется прямо у нее перед носом, я похолодела. Но он, кажется, основательно прилип к прическе, во всяком случае, из его попыток выбраться из плена у него ничего не получалось, как он ни старался.
– Хочу отблагодарить вас за то, что выручили меня, – сказала блондинка. – Приходите сегодня вечером ко мне в гости. Я живу в соседнем номере, как вы уже, наверное, догадались. Приходите часикам к девяти, буду очень вам рада.
– Конечно, мы придем, – торопливо заверила ее я, мечтая только о том, чтобы она убралась из нашего номера, так как по ее волосам пробежал родственник прилипшего таракана, который казался вполне дееспособным.
Теперь я была готова на все, даже на то, чтобы показаться невежливой, лишь бы выставить гостью до того, как она обнаружит украшение в своей прическе. На счастье, блондинка лучезарно сверкнула золотыми зубами и удалилась, покачивая бедрами, плотно обтянутыми трикотажем.
– Милая женщина, – заключила Мариша. – Только со странностями. Но в гости к ней сходить можно, все равно делать больше нечего. Наверное, сейчас она затеяла стирку, ты ее основательно полила соком.
Мы с Маришей были бы немало удивлены, если бы обладали способностью видеть сквозь стены, потому что, придя в номер, наша соседка стянула с себя не только верхнюю одежду, но и свои роскошные белые волосы, которые оказались не чем иным, как париком. Под ним у нее оказались темные и коротко стриженные волосы, которые она тщательно расчесала. После этого, наспех смыв с себя пятна сока и тщательно избавившись от слоя косметики на губах и глазах, она извлекла из шкафа длинное темное платье. Облачившись в него, она стала почти неотличима от любой местной женщины, которые в светлое время все-таки отваживались прогуляться по городу. С отвращением оглядев себя в зеркале, она повязала на голову большой черный шелковый платок и стала точной копией практически любой аборигенки. В это время зазвонил телефон, соседка сняла трубку и с минуту напряженно вслушивалась в то, что ей говорили, сама не произнося ни слова. Повесив трубку, она принялась наспех наводить порядок в комнате, как если бы сейчас ей пришлось принимать не слишком требовательных гостей. Но, закончив уборку, она не уселась в ожидании их в кресло, а снова подошла к зеркалу. Повторный осмотр удовлетворил ее, и она, осторожно выглянув в коридор и убедившись, что он пуст, тихо выскользнула из номера и пустилась в путь.
– Ничего не понимаю, – сказала мне Мариша спустя десять минут после половины десятого, во время которых мы безуспешно барабанили в дверь нашей соседки. – Она нас на сегодня пригласила? Ты это точно помнишь?
Я подтвердила и еще несколько раз ударила в дверь, но ничего не произошло.
– С ней что-то случилось! – трагично закатив глаза, простонала Мариша. – Это моя карма. Куда ни приеду, там кого-нибудь убивают!
Карма, что ни говори, показалась мне слишком трагичной, к тому же я не могла понять, почему из-за Маришиной кармы должны страдать окружающие.
– Может быть, у нее удар и она лежит в номере совсем одна, беспомощная и беззащитная, – продолжала голосить Мариша.
– Ага, – довольно поддакнула я, – а по ней ползают тараканы.
От такой картины мне самой стало не по себе. И я пропустила тот момент, когда Маришин припадок безумия еще можно было остановить.
– Нам надо попасть в номер! – решительно заявила моя подруга, покончив со стонами и вернувшись в нормальную форму. – Она там! Я это чувствую. И она нуждается в нашей помощи!
– Ломать дверь я не буду, – сразу же отказалась я.
– И не надо, – успокоилась Мариша. – Сейчас спустимся вниз и возьмем ключ от ее номера.
Ключа на месте не оказалось.
– Должно быть, она просто ушла, – высказала я предположение.
– Как она могла уйти, если пригласила нас в гости! И за ужином ее не было, – возмутилась Мариша, словно отсутствие за ужином было криминалом. – Говорю тебе, она в номере и у нее сердечный приступ или чего похуже.
Образ запуганной до смерти и щелкающей зубами от страха перед полчищами тараканов блондинки снова встал у меня перед глазами и, как я ни пыталась его прогнать, уходить не желал. Поэтому я довольно быстро сдалась на Маришины уговоры перебраться с нашего балкона на балкон в номере нашей новой знакомой.
– Это очень просто, – заверила меня Мариша. – Надо только правильно рассчитать траекторию прыжка.
Я посмотрела на соседний балкон и решила, что нас от него отделяет по меньшей мере несколько километров.
– Ну уж нет, – отказалась я. – Без страховки я не полезу и тебя не пущу.
– Какая еще страховка? – взъерепенилась Мариша. – Тут всего ничего.
Но я все-таки сбегала в ванную и сняла там бельевую веревку, которая показалась мне достаточно прочной, чтобы выдержать вес не слишком упитанной девушки. Я нацепила на талию подруги кожаный ремень, а к нему привязала веревку, в душе радуясь тому, что Мариша вызвалась лезть сама. Другой конец веревки я привязала к перилам нашего балкона. Мариша во время этой процедуры страшно злилась и нетерпеливо топала ногой.
– Чего ты возишься, – шипела она. – Человек, может быть, доживает последние секунды, а ты тут с ерундой возишься. Давай скорей!
Наконец я пришла к выводу, что больше узлов уже все равно не смогу завязать, и дала добро на старт. Мариша встала на край балкона, вдохнула побольше воздуха и прыгнула. К сожалению, оказалось, что, завязывая узлы, я немного перестаралась и теперь длины веревки не хватает для того, чтобы долететь до соседнего балкона. Где-то в середине пути веревка натянулась, не пуская Маришу дальше, и моя драгоценная подруга с диким воплем полетела вниз.
Я тихо сползла по стенке и начала думать, во сколько мне обойдется доставка Маришиного тела в Питер.
– Ты там заснула? Тащи меня назад, – неожиданно раздался голос живой подруги откуда-то у меня из-под ног. – Долго мне тут болтаться?
С холодеющими от страха конечностями я выглянула с балкона и увидела, как Мариша раскачивается наподобие маятника между двумя нижними балконами, на которых сидят отдыхающие и с любопытством смотрят на нее. Я послушно начала тянуть за веревку, но у меня ничего не получалось. Мариша была слишком тяжелой, о чем я ей и сообщила.
– Да ты сдурела! – возмутилась она. – Я за последние месяцы похудела минимум на десять килограмм. Нечего выдумывать, тащи меня вверх.
Увы, вверх у меня одной не получалось. Пришлось звать на помощь крепенького старичка, который мирно пил кефир у себя на балконе, когда перед ним неожиданно закачались Маришины ляжки. Разумеется, пить кефир он после этого больше не мог, поэтому с радостью согласился помочь нам и заодно избавить себя от столь экзотического добавления к пейзажу. К нему присоединились две женщины, которые тоже были свидетельницами Маришиного полета. Совместными усилиями мы втянули ее обратно к нам на балкон.