С яростным криком седой О'Малли бросился на ее защиту, но мужчина с дубинкой преградил ему дорогу и нанес удар по голове.
На какое-то мгновение Рейвен показалось, что вся сцена разыгрывается в каком-то из ее снов, но боль в руке, которую сжимал один из нападавших, убедила в том, что она не спит. Ее продолжали тянуть в приоткрытую дверцу кареты.
— Как вы смеете нападать на нас? — надменно воскликнула леди Кэтрин. — Немедленно отпустите мою племянницу! Я требую!
На ее приказы никто не обращал ни малейшего внимания. Отпустив руку Рейвен, похититель обхватил ее за талию и приподнял с земли.
Задыхаясь от гнева, она сопротивлялась, пыталась его бить руками, ногами, а когда не помогло, вцепилась зубами ему в плечо. Он охнул и ударил ее кулаком в висок — так, что у нее помутилось в глазах.
Сквозь туманную пелену она увидела ужас на лицах тетки и деда. Сама же ощугила полную беспомощность и отчаяние: как же так — в многолюдном городе, среди бела дня ее похищают какие-то неизвестные люди! Что с ней будет?..
Увидев, как О'Малли ударили дубинкой еще раз и тот упал, она громко закричала. Поздно: ее уже втолкнули в затемненную карету и бросили на пол лицом вниз.
Затем она почувствовала, что они уже едут. Крики снаружи раздавались все глуше и вскоре совсем затихли. Ухватившись за раскачивающееся сиденье, она сумела приподняться, сесть на подушки и лишь тогда увидела человека, сидевшего напротив. И узнала его.
— Вы! — выдохнула она, с отвращением глядя на черноволосого мужчину без маски.
Это был тот самый наглый тип, который когда-то подвергал ее настойчивым преследованиям и от которого она с трудом отделалась. Тогда она высказала ему напрямую все, что о нем думала. Разумеется, не рассчитывая на новую встречу.
Однако это был он, собственной персоной, она даже припомнила имя: Шон Лассетер. Зловещая улыбка на его губах не предвещала ничего хорошего.
— Какая честь! — язвительно сказал он. — Вы изволите помнить меня, мисс Кендрик. Я польщен.
— Что вы от меня хотите? — спросила она, не сводя глаз с пистолета.
— Ничего особенного. Всего-навсего реванша.
— Реванша? За что?
Свободной рукой он вытащил фляжку из кармана плаща и приложился к ее горлышку. Глотал он достаточно долго. Она чувствовала запах алкоголя, видела злорадный пьяный блеск его глаз.
— Вы должны хорошо знать, за что… — услышала она.
Она пожала плечами. Наступило короткое молчание, после которого он внезапно перехватил пистолет за ствол и замахнулся. Она с криком отклонилась, закрывая лицо руками.
Но тщетно. Рукояткой пистолета он попал ей в висок, и она провалилась в черную тьму.
Глава 2
— …Без сомнения, у вас были серьезные причины, Эмма, вызвать меня с турнира по фехтованию?
С этими словами Келл Лассетер поднялся на второй этаж своего игорного дома под названием «Золотое руно». На лестничной площадке его встретила Эмма Уолш, помощница в делах, миловидная женщина с не совсем безупречным прошлым.
— Причины очень серьезные, — отвечала она взволнованно. — Ваш брат…
Зная, что она может долго доходить до сути дела, он быстро спросил:
— Что случилось? Шон не пострадал?
— Нет, он в полном порядке, Келл. Хотя… он привел с собой женщину… Настоящую леди. И боюсь, задумал что-то плохое. В руках у него хлыст, и он привязал ее к кровати.
Темные брови Келла сошлись на переносице. Час от часу не легче: его младший братец, записной шалун, опять выкинул какую-то идиотскую шутку? А расхлебывать придется ему, Келлу. Шон и раньше отличался жестокостью, был несдержан. Но чтобы так поступить с женщиной! Что она могла ему сделать, черт его побери?..
Эмма Уолш в тревоге заломила руки.
— Репутация нашего дома… — проговорила она. — Нашего клуба… Если он осмелится совершить насилие… Боже мой…
Келл не меньше тревожился о добром имени клуба, и последнее предположение не на шутку обеспокоило его. Однако нужно все досконально узнать, и в первую очередь, кто эта женщина и чем вынудила Шона предпринять такие действия. Или он совсем уже спятил, его милый братец?
— Остановите его как можно скорее, Келл! — продолжала причитать Эмма. — Женщину зовут Рейвен Кендрик, насколько я поняла вашего брата. У нее связи в высшем обществе.
Имя было ему знакомо. За прошедшее лето он несколько раз видел его обладательницу. Знал также, что его брат — грубый неотесанный чурбан. Он всегда отличался полной непредсказуемостью чувств и способов их выражения, хотя где-то в глубинах души оставался неуверенным в себе, запуганным ирландским мальчишкой. Этот самый Шон влюбился чуть ли не с первого взгляда в Рейвен Кендрик, о чем поведал старшему брату. Тогда Келл только отмахнулся от очередной глупости младшего.
— Где они? — спросил он Эмму.
— У вас в спальне.
Он бросился по коридору к дверям спальни, но та была заперта на ключ. Позвав брата и не получив ответа, Келл через соседнюю комнату ворвался в спальню и застыл в дверях. Да, все шло к тому, о чем говорила Эмма, если уже не случилось…
На его кровати лежала женщина, одежда ее была скомкана, руки вскинуты вверх и привязаны к изголовью. Она не была совсем раздета, но длинные стройные ноги обнажены, плечи и грудь тоже, хотя их частично прикрывали густые темные волосы.
Невольно он загляделся на нее. Так вот она какая, мисс Рейвен Кендрик, о которой столько разговоров в этом сезоне.
Она лежала совершенно спокойно, глаза были закрыты, и, если бы не беспорядок в одежде и связанные руки, можно было предположить, что она просто отдыхает. Или… или она умерла? Нет, грудь ее слегка вздымалась.
Первым его побуждением было освободить ее от пут, привести в чувство, поставить на ноги. Однако, когда имеешь дело с такой личностью, как его брат, да и с дамочками из высшего света, нужно проявлять особую осторожность. Кто их знает, в конце концов, может, то, что происходит, обусловлено взаимным согласием?..
О ней он мало что слышал. Но во всяком случае, ничего хорошего. Холодная, рассудительная девица, умело привлекавшая внимание многих молодых и не очень молодых мужчин и не менее умело отталкивавшая их всех. В том числе и его брата, который благодаря ей провел несколько месяцев в море, совершенно того не желая.
Что ж, возможно, она и заслужила какое-то наказание за свое поведение с поклонниками, но уж не такое…
Келл перевел взгляд на брата. Тот сидел, развалившись, в уютном кресле возле камина, в одной руке бутылка виски, в другой — хлыст для верховой езды. На его лице бросались в глаза три свежие царапины — следы от ногтей.
Невольно рука Келла потянулась к собственной щеке, на которой виднелся глубокий шрам. Но тот был застарелым и давно перестал болеть.
Братья походили друг на друга не только благодаря шрамам на лицах. У обоих были темные волосы, крепкие фигуры, правильные черты. Только Шон пониже ростом, глаза светлее, с зеленоватым отливом. Однако сейчас они налились кровью и почти вылезали из орбит, что не красило его и не предвещало ничего хорошего.
Понимая это, Келл медлил начинать разговор и в то же время сознавал, что деться некуда.
— Может, ты будешь любезен объяснить мне, почему заперся в моей спальне с этой женщиной? И что вообще происходит, черт возьми? — стараясь, чтобы голос звучал спокойно, спросил Келл.
— Что происходит? Это мой акт отмщения. Реванш.
Шон ткнул бутылкой в распростертую на кровати Рейвен.
— Нельзя ли попонятнее? — повысил голос Келл.
— Я похитил ее. Помешал этому… как его… — пьяно запинаясь, пояснил Шон.
— Помешал? Чему?
— Чертову браку… Замужеству… Теперь этот дурацкий герцог не женится на ней. Ни за что!
Он хрипло рассмеялся и сделал глоток из бутылки.
— А это?
Келл кивнул на хлыст, который тот не выпускал из руки.
Шон снова рассмеялся.
— Пытаюсь отхлестать ее… Так, как велела она сделать своим слугам полгода назад со мной. Я не забыл… нет… Черт ее возьми… Кто я для нее? Жалкое, низшее существо… — Он снова глотнул виски. Голос зазвучал почти жалобно. — Понимаешь? Никак не могу этого сделать на трезвую голову. — Он приподнял руку с хлыстом. — Смелости не хватает… — Он икнул и поник головой.