Ура, я преисполнена «материнской» гордости! «Грани», хоть и смотрелись в интерьере «бальной залы» несколько чуждо, зато играли просто великолепно, а голосом Сабины и её фирменной задушевной манерой исполнения брутальных песен заинтересовался даже «тот самый» поэт. Правда, я заметила, что некоторые мужички пялятся на наше солнце с куда более «гастрономическим» интересом, и сделала в памяти соответствующую зарубку. После окончания концерта парни стали играть более танцевальную музыку, а Саби, по настоянию хозяина, присоединилась к гостям. Я еле успела посоветовать ей держаться подальше от такого-то и такого-то, как нас растащили в разные части зала. К счастью, Гинтаса оккупировала его «ёлка» и парочка немолодых «почётных» дам, и он лишь изредка находил меня взглядом и виновато улыбался. Меня активно ангажировал скрипач (приятный мужчина, но не в моём вкусе) и какие-то молодые дарования непонятно какого дарования. С ними было так скучно, что я всё чаще посматривала на часы. Саби поймала мой вопросительный взгляд и с энтузиазмом закивала, и я отправилась прямиком к хозяину — поблагодарить за гостеприимство и откланяться. Парни пусть себе играют, а мы с Саби поехали спать…
Гинтас в ответ на мои слова состроил умоляющее лицо, но мы были непреклонны.
— Ради Бога, Вероника, я ещё ни разу с вами не танцевал, а вы уже уходите! Я просто не могу вас отпустить, решительно не могу!
— Да, очень жаль, что они уходят, дорогой, — тут же влезла его «статс-подруга» Ева. — Но ты потанцуешь со мной…
— Вероника, я прошу! — не слушая, перебил Гинтас. — Один любой танец, на ваш выбор. Я очень, очень прошу…
В принципе, мне ничего не стоило потоптаться с ним пару минут, но от откровенно плотоядного взгляда стало так противно, что захотелось тут же дать дёру. Но как?
— Хорошо… Гинтас. Я с удовольствием с вами потанцую свой любимый фигурный вальс, — наконец, лучезарно улыбнулась я.
— Ээ… Фигурный вальс? — озадачился хозяин. — А что это?
Я кивнула стоявшему неподалёку Тому, и он радостно выдал на синтезаторе подходящий мотив.
— А вальс Хачатуряна знаешь? Тот, который из советского «Маскарада».
Том почесал в затылке, вспоминая, но потом всё же кивнул.
— В записи есть. Сейчас найду.
— Отлично! Ну что, Гинтас, вы готовы?
Тот неуверенно глянул на ухмыляющегося скрипача и замялся.
— А это сложно? Ну, фигуры эти?
— Кто не знает, опозорится сразу! — безжалостно заявил тот. — Я учил как-то, бывшая жена заставила, но на каком-то приёме всё напутал, она потом мне такой скандал закатила…
— Ой, а я думала, что вы умеете, — старательно хлопая глазами, «огорчилась» я. — Так хотелось потанцевать что-нибудь красивое, классическое…
— Кхе-кхе… — господин Манчавичюс обернулся к заинтересованно примолкшим гостям. — Кто-нибудь из вас может составить пару нашей милой Веронике?
Я едва не захихикала: уважаемые представители культуры почему-то первыми сделали вид «а я тут ни при чём» и отступили к стеночке.
— Вот, видите, похоже, ваша задача оказалась слишком сложной. Никто не знает…
— Ну, почему же «никто»? — раздалось вдруг из дальнего угла. — Я знаю.
Я обернулась и вслед за всеми озадаченно уставилась на высокого парня в неформальных джинсах и чёрной рубашке. Самое смешное, что он был мне знаком.
— Ирг, ты умеешь танцевать фигурный вальс??
Он небрежно кивнул, не обращая внимания на ошарашенного хозяина и свою собственную, пребывающую в шоке, группу.
— Леди, вы позволите?
Я машинально кивнула. Гинтас неохотно отошёл с середины зала, а Том выждал паузу и заиграл. Конечно, это был не симфонический оркестр, но ведь и мы не претендовали на звание чемпионов по бальным танцам. Я в своё время была просто прилежной ученицей, и только. А Ирг… Вот уж кто удивил меня до глубины души. И не только тем, что принял этот неожиданный вызов. Он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО умел танцевать вальс. Причём делал это с видимой лёгкостью, не «завалил» ни одно движение, и всё это время непринуждённо улыбался, как заправский гусар.
После того, как смолкла музыка, гости разразились восторженными аплодисментами. А Ирг галантно поцеловал мне руку и преспокойно вернулся в свой угол к оставленной гитаре.
Мне не понравился взгляд, которым наградил его в спину хозяин вечеринки, и я поспешила сгладить неловкость, несколько повременив с уходом. Завела с Гинтасом беседу и, к счастью, вскоре обнаружила беспроигрышную тему — Европейский Университет Виадрина. Он там получал второе высшее, а я год отзанималась на спецкурсах, когда жила у двоюродного брата в Германии. Мы как-то незаметно «сползли» на немецкий, который оба знали в совершенстве (бедная ревнующая Ева выдержала пять минут полного «невтемья» и капитулировала к бару). Таким образом, чувственные акценты были замещены интеллектуальными, и мы расстались вполне довольные друг другом.
Мы с Саби немного подождали ребят в автобусе, и домой поехали все вместе. Я, нагло натрескавшаяся деликатесов, за компанию посидела со всеми на кухне и умилённо наблюдала за поглощением картошки с мясом прямо со сковородки.
— Надо же, — вдруг изрекла Саби. — У тебя с Иргом обнаруживается всё больше общего. К чему бы это?
— Ты имеешь в виду танцы? Ну, тут он и вправду всех уел! Я просто обалдела…
Ирг ухмыльнулся и невозмутимо облизал жирные пальцы.
— Что, не похож на мальчика-зайчика? Так я и не он.
— А танцевать где научился?
— Да так, бабуля заставила в своё время… — отмахнулся он.
— Зачем?
— Чтобы легче было подцепить богатую интеллигентную жену.
— Ээ…
Он засмеялся выражению моего лица, а я так и не поняла, сколько правды было в этом пояснении.
— А ещё, — не унималась Саби. — У вас татуировки со снежным барсом у обоих есть. Том говорил, у него даже в Универе прозвище было «Ирбис».
— Ага, такой брюнетистый снежный барс, — хмыкнул Том. — Кто-то по пьяни придумал, а потом и прилипло: Иргис-Ирбис. И татуху ты себе под градусом делал, помнишь? Хотел на спине, а в результате сделал…
— Где? Покажи! — заинтересовалась я.
К моему вящему удивлению, Ирг заметно смутился и бросил на друга не особенно ласковый взгляд.
— Ну, кто тебя за язык тянул, а?
— Ладно тебе, не хочешь — не показывай.
— Да на заднице она у тебя, что ли? — не выдержала я. — Или где?
— Или где.
— Что, прямо ТАМ?? — обалдела я. Остальные заржали.
— Не прямо!! — разозлился окончательно побуревший Ирг. — А почти! Ну что, ты действительно хочешь посмотреть?!
— Ой, и я, и я хочу, я же давно видела, только когда ты пьяный в грязь свалился, и пришлось тебя отмывать… — затараторила Саби.
— Блин, ты раньше что, всё время квасил, что ли? — покачала головой я. — Ужас какой…
— Ты будешь мне мораль читать или смотреть?!
Ирг резко вскочил и стал расстёгивать ремень.
— Эй, может, не надо?
— Теперь надо, довели!
Он ощутимо приспустил джинсы, и «на грани фола» продемонстрировал свою татуировку: чёрный контур замершего в прыжке зверя. Сделано явно давно и довольно искусно; конец длинного хвоста уходит на бедро, а передние лапы — туда, куда пялиться уже просто неприлично. Я спохватываюсь, что в приливе любопытства чуть не тыкаюсь ему носом в низ живота (вон, народ уже сдержанно веселится на заднем плане), и поскорее отступаю. Ирг сопит и, кое-как натянув штаны, уходит («щас приду»).
— Обиделся?
Саби смотрит на меня и бессовестно ржёт.
— Обиделся… Перевозбудился, садистка! У вас был такой вид, как будто…
— Сабина!!
— Молчу, молчу…
Нет, ну что ты с ними будешь делать!
Томис
Опять припёрся этот блондин, ну что ему неймётся?! У самого такая длинноногая девица в подружках и любовниц наверняка немеряно, а он всё к нашей Веро клинья подбивает! Она демонстративно держит дистанцию, но этому «Гинтасу» как об стенку горох. На яхту свою раз десять приглашал и ещё куда-то, и всё без нас. Она уже одна боится по городу ходить, и правильно. Чувствую, лучше бы нам закруглять каникулы и сваливать. Хоть «благодетель» пообещал ещё два выступления и познакомить с каким-то своим «полезным человеком», без этого счастья мы, пожалуй, обойдёмся… Ну вот, опять!