Так мы и резвились, кто во что горазд. А потом Ирг задумал перемахнуть через метровый забор. Веро попыталась запретить — лошадь-то необученная, испугается и сбросит, костей не соберёшь… Но разве можно «запретить» Иргу! Этим она только ещё больше его раззадорила. Он послал в её сторону нарочитый «поцелуйчик» и «газанул». Лошадь закономерно испугалась и в последний момент резко дёрнулась в сторону, Ирг вылетел из седла и буквально повис на поводьях, чертя сапогами по земле. Ещё бы чуть-чуть — и урылся, дурачина…
Самое «смешное», что из-за этого выпендры пострадал именно я. Саби в критический момент испуганно взвизгнула (а голосок у неё, что надо!), и мой слабонервный ослище, видимо, подумал, что наступает конец света. Тоже заорал и рванул с места так резко, что я не удержался и плюхнулся на землю. Вроде бы невысоко, но пятую точку отбил намертво, и ещё хуже — умудрился вывихнуть ногу. Пришлось мою тушу чуть ли не на руках волочь к хирургу, нога сильно болела и вся опухла. Так что на следующем концерте я играл сидя, а Ирг остался мне должен. Веро его порядком отругала за мальчишество, и правильно. Пусть бы сам мучался, так нет, почему-то другие должны…
Мерт, думаю, был очень рад, что не поехал с нами. Зато фотки получились просто обалденные! Мы их долго рассматривали, сидя все вместе на диване, а я в какой-то момент взял и заснул. Проснулся от того, что меня осторожно погладили по волосам. Тихонько приоткрыл глаз — рядом никого, над головой — приглушённые голоса девчонок.
— Бедный Том! Опять ему больше всех досталось! — это Саби.
— Да уж. Этому Иргу по заднице настучать надо! Не ожидала от него такого легкомыслия…
— Ну так пойди и настучи, может, он непротив будет! — хихикнула Саби. — А уж Калеб тем более…
— Хватит тебе! — моей головы снова коснулись лёгкие пальцы, и я с некоторым разочарованием понял, что это Веро. — Я придумала наказание пострашнее: пусть Ирг ужин готовит и потом за всеми посуду моет. А ты посиди пока с Томом, вдруг он проснётся и захочет чего-нибудь… Поухаживай за человеком.
— Да ну! Может, он до утра продрыхнет, а мне сиди и мух от него отгоняй? Вот ещё!
— Злая ты, Саби, — вздохнула Вероника. — Том бы для тебя ещё и не то сделал. Знаешь, как он хотел, чтобы у тебя получился особенный день рождения? Так старался, всё готовил, искал подарок, волновался, понравится ли тебе платье… Он так хорошо к тебе относится, а ты…
Она ушла, и у меня над головой раздался ещё один вздох.
— Прости. Я неблагодарная свинья, — прошептала Саби. — Вчера был самый лучший день рождения в моей жизни. И самое лучшее платье. И всё благодаря тебе… Спасибо тебе, Том, спасибо, мой хороший…
Я из последних сил сдержался, чтобы не открыть глаза, когда ощутил рядом с лицом запах знакомых духов. Саби наклонилась — и неожиданно прикоснулась губами к моему лбу. Я понимал, что это всего лишь благодарность, что если я сейчас попытаюсь её обнять, то безнадёжно всё испорчу.
Ничего, я терпеливый. Я подожду…
…Нет смысла больше играть в эти глупые игры
Убегать друг от друга и зачем-то пытаться найти
В лабиринте зеркальном лишь тени, а солнца не видно
Мне из этого плена никогда, никогда не уйти.
Как бесплотные духи, мы парим, растворяясь во мраке
Умираем, смеёмся, по истерзанным нервам скользя
Моё льдистое пламя, от меня ты всего в полушаге
Так хочу прикоснуться к тебе… Только знаю, нельзя.
Так зачем мне всё это?! Зачем снова мчаться по кругу?
За тобой, от тебя, задыхаясь от боли, бежать
Нарисованный мир заметёт настоящая вьюга
Я сотру эту песню, я смогу, я забуду!
А жаль…
— Ну что, тебе понравилось?
Калеб прислонил гитару к стене и медленно приблизился.
— Да, — не стала врать я.
— И ты исполнишь обещанное?
— Ну, если тебе это так принципиально…
— Ещё как, — он невесело усмехнулся, не отводя глаз от моего лица. — Но если это ничего не изменит…
— Я не знаю.
Сейчас я уже ничего не знаю…
— Калеб, это ты сейчас пел?
Мы одновременно вздрогнули, услышав голос Саби. Как давно она вошла?
— Это твоя песня? Та самая?
Калеб адресовал девушке неприветливый взгляд.
— Да. Чего ты хотела?
— Да ничего, просто из магазина мимо иду… — Саби упорно не понимала, что является сейчас «третьей лишней». — Калеб, это правда ты написал?
— Я, я! Что, я, по-твоему, сам ничего не могу, да?!
— Ладно, не заводись… — она задумчиво нахмурилась, потом пожала плечами и направилась к выходу. — Просто это странно. Как будто…
Что? — хотела спросить я, но она уже ушла.
Калеб сел рядом со мной на раздолбанный диван. Рука как бы невзначай легла на спинку, как раз на уровне моего плеча. Я тут же встала — возможно, чересчур резко.
— Извини, мне надо подумать.
— О чём? Мне тебя здесь подождать, или…?
Я мимолётно коснулась красных волос на его макушке.
— Знаешь, у меня обычно не в правилах отказываться от данного слова. Так что не волнуйся. Просто… Мне надо немного побыть одной.
— О'кей, как скажешь.
Я сама не заметила, как оказалась на набережной. Дошла до бара, где в то достопамятное утро познакомилась с Сабиной. Толкнула тяжёлую дверь — и ответила на улыбку бармена, того самого. У него оказалась профессиональная память на лица.
— Кофе с ликёром для леди?
Я невольно засмеялась и кивнула. Грех не отведать ещё раз эту вкуснятину…
Неспешно потягивая кофе, я пыталась сосредоточиться на мыслях о Калебе. Может, действительно стоит приглядеться к нему получше? Может, то, что он чувствует ко мне, не очередной каприз, а нечто более серьёзное? И, если да, это к лучшему или наоборот? Я ведь объяснила, что на мимолётные «интрижки» принципиально не размениваюсь. Или всё, или ничего…
И что мне теперь со всем этим делать?
От размышлений меня отвлёк звонок. Я нехотя вынула из кармана телефон. Саби…
— Ты где?!
— В кафе сижу… А что…
— Давай скорее домой! Ирг пошёл бить морду Калебу!!
— Зачем? — тупо спросила я, но она уже нажала отбой. Что там у них происходит, из-за чего??